Рука в перчатке

Он помедлил и добавил:

– Смелее, Гертруда.

Арчи оскалил длинные желтые зубы и иронически заметил:

– Правда, Гертруда, это так благородно с твоей стороны. Вообще очень любезно, что все вы меня принимаете. К тому же могу вас уверить, что мне это не легче, чем, например, тебе, Гертруда, только у меня манеры лучше.

– Арчи, прошу тебя, – взмолился Джонни. – Как до тебя добралась полиция?

– И как ты вдруг стал дамой из такси? – добавила Амелия.

– Остроумно, как всегда, Амелия. Я действительно уехал в такси, которое самым удачным образом оказалось у ворот, когда я в нем так нуждался. Впрочем, эту историю с такси я и сам не понимаю, – хмыкнул Арчи. – Но, однако, подвернулось оно как нельзя кстати.

– И все-таки, Арчи, почему ты в полночь укатил в той загадочной машине? – не унималась Амелия.

– Да, и почему вообще был здесь? – Это уже Гертруда. – Зачем ты приехал? И почему так внезапно исчез? Роули сказал, ты приезжал к Бену. Почему…

Джонни поспешил к дверям, выглянул в холл, затем снова закрыл дверь. Волчий оскал на лице Арчи несколько смягчился.

– Как охотно ты, Гертруда, делаешь из меня козла отпущения! Но не получится. Никакого спора у нас с Беном не было.

Джонни оставался возле двери.

– Прошу вас, не так громко.

Пришла очередь Амелии:

– Лейн, покиньте комнату. Ну, Арчи, как насчет объяснений на тему, почему ты здесь оказался? Я ничего не знала о твоем присутствии, и не имеет никакого смысла умалчивать, что ты в этом доме не являешься желательной персоной.

– Нет ничего, в чем я был больше убежден, – ухмыльнулся Арчи. – Я приехал, чтобы повидаться с сыном.

Роули лишь молча шевелил губами, даже не пытаясь что-нибудь сказать. Гертруда набрала в грудь воздуха и попыталась что-то вставить, но Джонни укротил ее, мягко похлопав по спине.

– Я приехал навестить сына, ну, а заодно и Бена. Хотел выяснить, почему не пришел мой обыкновенный… мой обычный чек. И счел за лучшее обратиться прямо к главе фирмы.

– Да кто тебя в дом-то пустил? – спросила Амелия.

– Роули.

– Ты подтверждаешь? – это опять Амелия.

Роули пожал плечами.

– Ну, а что, тетя Амелия, я должен делать, если мой родитель сюда просится?

– Говори-ка правду, Роули, – вмешалась Гертруда, – мы не можем из-за этого страдать – речь, в конце концов, идет про убийство.

– Чего же лучше, – хмыкнул Роули. – Я не знаю, когда он прибыл, и не знаю, как попал в дом.

– Да через задние ворота, – заявил Арчи, и шустрые глазки его беспокойно забегали по лицам собеседников. – Кстати, Амелия, мне дадут еще чего-нибудь поесть?

Амелия позвонила.

– Конечно, Арчи. Так что же дальше, Роули?

– Ну, когда часов в одиннадцать я поднялся к себе в комнату, то нашел его там.

– Как ты вошел? – насела Гертруда на Арчи.

– Ногами, – буркнул тот. – Никто меня не видел, я понимаю так, все были заняты. Как ты знаешь, Гертруда, на память я пока не жалуюсь. И я вспомнил про комнату Роули.

– И что тогда? – Амелия повернулась к Роули.

– Он мне заявил, что хочет видеть Бена. Ждет возможности поговорить с ним с глазу на глаз. Я не думал, что это может как-то повредить…

– Ты разговаривал с Беном? – спросила Амелия теперь уже Арчи. Роули пристально смотрел в свою тарелку, Арчи сразу же ответил:

– Безусловно, нет. Я поговорил некоторое время с Роули, потом ушел. Роули убедил меня, что в такой момент просить Бена о чем-то не стоит. Я хотел вернуться в город, у ворот ждало такси, и я на нем уехал.

– Как тебя нашла полиция? – спросил внезапно Деннис.

Арчи остро покосился на него, потом ответил:

– Точно не знаю.

"Он лжет", – подумала Дафна. Она мельком взглянула на Денниса и краем глаза заметила, что тот настороже. Возникли новые проблемы, тем более непредсказуемые, поскольку Арчи Шору нельзя было доверять ни на секунду. Кроме того, он вполне мог что-то знать о смерти Бена. По крайней мере, подлинную историю расследования – ведь Роули наверняка ему все рассказал. Да, так это и было, Роули все сообщил ему, и Арчи понял, что нужно убираться. Он переоделся женщиной и ускользнул.

Но это не могло произойти, не имей Роули возможности его предостеречь его. Не мог же он, пока они с Деннисом ковыляли к дому, тоже вернуться, предупредить Арчи и вновь вернуться в садовый домик?

Но кто-то же был в холле, потом на лестнице. Уж не Арчи ли? Мо ли он следом за Роули увязаться к садовому домику и там все увидеть? Не шел ли он тогда за ней и Деннисом обратно в дом? Что, если это он поднимался за ней по лестнице, чтобы поискать женскую одежду, да забыл про третью ступеньку, поскольку давно тут не был?

И вообще, зачем он все-таки вернулся и явился в полицию?

Если он вернулся сам, вполне могло быть, что он что-то знал и хотел обратить эти знания в свою пользу.

Она всегда питала симпатии к обиженным. А в данном случае обиженным был Арчи Шор. Его буквально вышвырнули из семейства Хэвилендов, да к тому же лишили поста в компании. Никто никогда не сказал о нем доброго слова, так что она инстинктивно стала на его сторону. И еще у Дафны было чувство, что не так он плох, как говорят. Все, что говорили о нем Хэвиленды, было продиктовано их собственным расчетом. И чем дальше – тем больше.

К тому же вполне вероятно, что все эти годы он пестовал свою ненависть к Хэвилендам и ждал только случая для мести. И вот, наконец, совершенно неожиданно все они оказались в его власти.

И теперь его всем приходилось бояться.

– Ну, так как же до тебя добралась полиция? – снова спросил Деннис. Ведь, в конце концов, если полиция сама его нашла, если он не сам сюда явился, оставалась надежда, что не все еще потеряно.

Но Арчи снова ушел от ответа:

– Не знаю, – и весь сказ.

Тут перед ним склонился Джонни: