Хайо, адотворец
Хайо с улыбкой вернула бланк Икусиме.
* * *На следующий день Хайо отправилась в театр Син-Кагурадза вместе с Мансаку.
Подходя к театру, Хайо прищурилась. Поскольку сутры не смогли восстановить печать так, как ей хотелось бы, она еще различала признаки висящего в воздухе невезения. И если неудачник Коусиро в театре, она обязательно увидит серебристый покров несчастья, плотно окутавший этажи. Но его не было.
Как и рассказывал накануне Мансаку, у Син-Кагурадза толкались журналисты – правда, уже числом поменьше. Вместо них собрались разные священнослужители и члены духовенства Забвенника; их хаори были украшены символикой разных храмов и святилищ. Они трясли колокольчиками, распевали сутры и лепили талисманы на двери театра.
– Если вы опять ищете Китидзуру, – сказал кассир, когда к нему подошел Мансаку, – то он вышел.
Мансаку кивнул:
– Это хорошо. Полезно для него. Когда он вернется?
Кассир пощелкал пальцами:
– Посторонним достаточно знать, что он вышел!
Хайо и Мансаку покинули помещение. Они уже почти дошли до края площади, как вдруг их окликнули.
Это была та самая пожилая дама, которая прогоняла журналистов и помогла Хайо и Мансаку удрать от Тодомэгавы.
– Китидзуру-сан на похоронах, – сказала она. – Когда кто-то умирает из-за проклятия, все делается быстро и тихо. Я думаю, вы в курсе, на чьи похороны он ушел?
Хайо молча кивнула. Мансаку взял ее за руку. Дзун.
За поясом у дамы торчала длинная, как меч, линейка. Похоже, их молчание ее устроило.
– Удача действительно покинула Китидзуру-сан. Я знаю его. Он надеялся встретиться с вами – Хайо и Мансаку Хакай, правильно?
Хайо взглянула на Мансаку и кивнула:
– Это мы. Но откуда…
– Дзун-сан показывал ваши рефлексографии из Культурной экспедиции. Я Ритцу Оноэ, костюмер Син-Кагурадза. Мансаку-сан, Китидзуру-сан хотел побольше узнать о стеллароидах, которые вы ему передавали. Они очень обеспокоили его. Хайо-сан, у меня и для вас кое-что есть. Где я могу вас найти?
– Здесь. – Хайо достала из поясной сумки одну старую визитку, еще из Коура, и нацарапала на обратной стороне адрес квартиры, в которую они должны были заселиться уже завтра. – Мы будем здесь.
Ритцу взяла визитку обеими руками и прочла, беззвучно шевеля губами.
– Я вскоре зайду. – Потом она прошла мимо них и, выйдя в центр площади, подняла мегафон: – Вниманию всех представителей прессы, собравшихся здесь, как голуби в поисках дерьма теплым вечером: вы можете УБИРАТЬСЯ ВОН!!!
Восемь
霊感
Новых жителей встречает хэнтё – руководитель местного общественного объединения. Эти добровольцы помогают не заблудиться и освоиться в новом районе.
Из брошюры «Итак, вы оказались на Оногоро – последнем пристанище богов Укоку. Поздравляем!»
После переезда в новое – «вероятно, с привидениями» – жилище, подарков на новоселье и знакомства с соседями Хайо и Мансаку первым делом решили возжечь благовония в память о Дзуне.
У них не было других его снимков, кроме стеллароидов, запечатлевших прогресс его проклятия, однако в тот день Хайо наткнулась в букинистической лавке на экземпляр книги «Досье Хикараку Бара-Бара, часть 7: Человеческий пасьянс».
Дзуну нравился этот роман. Он привез его в Коура во время Культурной экспедиции и пугал (приводя в восторг) детей выразительным чтением отрывков. И всегда носил его с собой как нечто очень ценное.
– В чем дело? – спросил Мансаку, заметив, как Хайо уставилась на последний абзац пролога.
«…Так и закончилась еще одна странная история на залитых фонарным светом улицах Хикараку, где оживают мечты и умирают мечтатели».
Хайо уже видела эти строки – на том самом смятом листке, которым вытирала лицо.
Она вспомнила: Дзун говорил, что все досье Бара-Бара начинаются одним и тем же прологом. Фирменный знак серии.
– Ни в чем.
Они поставили чашу с благовониями на импровизированный алтарь. Хайо вдруг подумалось, что их кто-то отвлекает, что идти на зов адотворческой эн ради Дзуна – это такое оправдание, чтобы забыть о поручении демона и не искать хитоденаши на Оногоро.
Но Хайо – адотворец. Если эн тянет ее – она не может не следовать.
* * *– Гомэн кудасай! – Входная дверь распахнулась, и в прихожую шагнули две женщины с оранжевыми повязками на рукавах. Хайо и Мансаку как раз доедали завтрак. Более высокая из женщин широко и радостно улыбнулась: – Добро пожаловать в Хикараку Айрис-Хилл!
– Ну все, любезные явились, – пробормотала Хайо себе под нос, и Мансаку метнул на нее косой взгляд.
– Хайо и Мансаку Хакай, правильно? – Высокая уже подкатывала рукава, открывая татуировку с изображением пузатенького бога ветров на предплечье. – Я Нагакумо Масу, хэнтё нашего хэна шестнадцать – девятнадцать – девять.
– Нашего… хэна?
– Местный общественный отряд. Мы занимаемся уборкой района, организуем фестивали, вносим свою лепту в строительные работы и так далее. Сейчас всё быстренько устроим. – Нагакумо щелкнула пальцами. – Дзуда, где приветственный паек?
Вторая женщина втащила на крыльцо доверху загруженную тележку.
Хайо и Мансаку в недоумении вскочили и бросились помогать. Мешки с рисом, банки с мисо, маринад нукадоко из рисовых отрубей, коробка яиц, здоровенный балык из тунца и пакет сушеной хурмы – все это быстро заполнило кухню.
Хайо в руки сунули «приветственный пакет»: там обнаружились график дежурств по хэну, карманная подзорная труба, аварийный фонарик, три платка, защитный талисман от Удзигами и с полдюжины бумажных бланков.
– Так, теперь разберемся с темными делами. – Нагакумо села скрестив ноги. – Ваш домовладелец сказал, что вы намерены вести что-то вроде частного прорицательского бизнеса.
– Мы адотворцы, – в лоб заявила Хайо.
– Что-то новенькое. Давайте я расскажу о себе и моем хэне. – Нагакумо перевела взгляд с Хайо на Мансаку. – Не вдаваясь в детали – я чувствительна к призракам и порче, и все, кто приписан к моему хэну, по образу жизни или роду занятий могут привлечь призраков или притянуть метку. – Дзуда как раз закончила раскладывать всё в кухне, и Нагакумо показала ей большой палец. – Помимо обычных обязанностей, в нашем хэне принята еще одна: мы присматриваем друг за другом, чтобы общий уровень разнообразных призраков и меток оставался низким и мы не беспокоили наших соседей. Вас это устроит?
– Примерно такого мы и ожидали, – за двоих ответил Мансаку и протянул заполненные формы для регистрации в хэне. – Приятно знать, что за нами будут следить.
– Это взаимная слежка. Дружеская и добрососедская. И вы вряд ли доставите много хлопот. Вы бы не оказались в этой квартире, если бы не были достаточно восприимчивы и не осознавали, что в этом «доме с особой историей» никаких привидений нет. Проблемы создают как раз те люди, которые привлекают призраков, но не видят их. – Нагакумо показала на входную дверь. – Хотя вот тот, похоже, вел себя так тихо, что даже вы его не заметили, да?
Хайо чуть не уронила бланк:
– Где?!
– Вон он, заглядывает в дверь. Такой свеженький. Бродяга неприкаянный. С виду безобидный. – Нагакумо наклонила голову, вслушиваясь во что-то, доступное только ей. – Он говорит о каком-то письме, которое должен получить его брат. Вы в курсе, о чем он?
Хайо вскочила, но едва она коснулась подошвами пола, как Нагакумо окликнула ее:
– Он ушел. К сожалению, так часто бывает: стоит озвучить их сообщение, они исчезают.
– Исчезают? Как в дзюбуцу или…
– Нет, просто уходят. – Нагакумо расправила рукава. – Он может еще вернуться, но силой его не призвать. Думаю, он хотел проследить, как вы тут устроились. И напомнить о письме. – Нагакумо лукаво посмотрела на них. – Я, наверное, загляну к вам через недельку, узнаю, удалось ли вам со всем разобраться.
Хайо скривилась:
– Это необязательно.
– Вообще-то обязательно. Я вам уже сказала: члены хэна присматривают друг за другом. – Она пошевелила бровями. – А вдруг ты иностранный агент? И например, ищешь тот самый «секретный рецепт» синшу, чтобы продать его куда-то за границу. Вспомни похищение Авано Укибаси. Если бы ее семья пошла на сотрудничество, докопаться до истины было бы легче. – Она взяла у Хайо заполненный бланк. – Мы все слегка напряглись после этого случая, так что дело не конкретно в вас двоих.
* * *Как новых членов особо склонного к меткам хэна, их повели на экскурсию по всем местным святыням и храмам, где Нагакумо показывала на источники опасной энергии, места силы, территории призраков, а последним пунктом прогулки стало отделение Онмёрё в Хикараку. Им оказалась невыразительная башенка, встроенная в соседнюю, побольше; над входом красовался пятиконечный звездообразный герб в виде развернутого цветка колокольчика. Хайо тут же принялась закрывать волосами лицо, но Тодомэгава верхом на Буру-тян так и не показался, чтобы увести ее «на чай».
Призрак у их двери больше не появлялся.
Хайо никогда не боялась призраков. Максимум, что она видела в Коура, это косяки призрачных огоньков, петляющие между домами, но горы в принципе хорошее место для призраков.
Вернувшись в квартиру, Хайо на всякий случай повесила на дверь талисман для обнаружения призраков.
– Тебе что, нужны привидения? – рассмеялась Нагакумо, пока Хайо прикрепляла листок.
– Да, – твердо ответила Хайо.
– Смешная ты. – Лицо Нагакумо смягчилось. – Я вам покажу участки и отстану. Там замечательный вид.
По словам Нагакумо, на Оногоро действовало правило, согласно которому каждый житель по возможности обязан был уделять немного времени работе на рисовых или прочих полях. Правительство Оногоро утверждает, что таким образом снижается зависимость от импорта продуктов, чтобы внешние поставщики не смогли управлять продовольственной безопасностью острова и занижать цены на синшу.
– На самом деле я думаю, что это еще один способ следить друг за другом. Мы волей-неволей выходим, показываем лица, – пояснила Нагакумо. Она помахала членам другого хэна, одетым в голубые нораги; в перчатках по локоть те подвязывали растения и пасынковали баклажаны. – У остального мира свои проблемы – политика, войны, хитоденаши, – но к нам они не имеют отношения. И не навредят нам. Если Оногоро и сломается, то только изнутри, так что нам есть на чем сосредоточиться, например друг на друге, чтобы не пострадали ни люди, ни боги.
Солнце грело спину Хайо. Она вдохнула запах взрытой земли и благовоний против насекомых:
– Думаете, хитоденаши не ваша проблема?
Нагакумо пожала плечами:
– На Оногоро? С чего бы? Ее тут не вырастить. Мне ли не знать. Я знакома с людьми, которые пытались.
Хайо напряглась:
– Серьезно?
– Такие случаи бывают время от времени. Не надо пугаться. Это общеизвестно. Тот, кто съел грушу хитоденаши, становится бессмертным и обретает способности, которых нет даже у богов. Особые свойства, которые позволяют реализовать даже самые сокровенные желания. То, что такое «бессмертие» и «особые свойства» превращают людей в демонов, в расчет не берется. – Нагакумо подняла руку, приветствуя какого-то человека на другом конце грядки. – Эти умники доплывают до морской границы, там берут мешок семян – боги туда не достают, помешать не могут – и возвращаются. Это ни для кого не секрет. Разумеется, ничего не происходит. Благодаря частицам синшу в воде, почве и воздухе любой мало-мальский росток чахнет и гибнет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: