Судьба амазонки

– Короткий путь может привести на тот свет.

– Я согласна с Хельгой. Надо было объехать, – теперь зароптала и Коринн.

– Хватит! Мы не раз уже лицом к лицу встречались с опасностью. Пока целы.

– Хвала богам! Но тогда враг нападал в открытую, а теперь не знаешь, в какую сторону смотреть. У меня на затылке глаз нет.

Красавица в подтверждение своих слов вытащила кинжал, чтобы он хоть немного согрел ей сердце и прогнал страх.

– Совсем вы зачахли, взбодритесь!

– Устали, – пыталась оправдаться Хельга. – Сколько дней уж в пути.

– И когда цель близка, мы сдуру попёрлись в этот лес! – Коринн разозлилась.

– Здесь правят чужие боги, я чувствую, – добавила прирождённая охотница.

– Возвращаться поздно – полпути пройдено. Вперёд! – страх потихоньку начал вползать и в душу дочери барона.

Слишком хорошо знала Архи, каких бед может натворить общая паника, и старалась успокоить подруг. Несмотря на то, что она старательно отгоняла непрошеного гостя, страх постепенно сковывал и её волю. Хруст веток под копытами казался слишком пронзительным в окружающей их зловещей тишине. Могучие деревья своими кронами упирались в небо, и чудилось, что несущиеся в высоте облака цепляются за их верхушки и рваными клочьями продолжают путь.

Странницы настороженно вслушивались в непривычные звуки. Увы, самым громким был стук их собственных сердец, готовых выпрыгнуть из груди. Внезапно, не успев увернуться от промелькнувшего камня, Хельга оказалась повержена прямо под ноги лошадей. Девушка сразу потеряла сознание, и приводить её в чувство подругам уже было некогда. Из-за кустов плотным кольцом их обступили безобразные рожи нелюдей.

Лесные жители, промышляющие разбоем и грабежом, давно утратили человеческий облик. Во все времена природа родит не желающих мирно трудиться и жить людей. Кто-то находит своё призвание в войне, а кто-то реализует низменные амбиции через унижение других. Особенно приятно подобным тварям издеваться над теми, в кого боги щедро вдохнули душу. Ведь тот, кто не может ответить подлостью на подлость, всегда будет в проигрыше. Отсутствие ума разбойники компенсировали отсутствием совести. Месть мирным путникам вполне устраивала обиженных матерью-природой моральных калек. За несправедливость богов, обделивших при творении своих детей чистыми душами, теперь расплачивались невинные странники.

Воительницы сразу поняли безвыходность своего положения. Около двадцати вооружённых головорезов окружали их со всех сторон. Девушек держали под прицелом несколько лучников, остальные же были полны решимости обобрать залётных пташек до последней нитки. Они не спешили нападать, ожидая приказа главаря.

Вперёд выступил коренастый мужик, из-под грязной и богатой одежды которого, сорванной некогда с чужого плеча, буграми выпирали мускулы на несоразмерно длинных руках. Он легко удерживал двуручный меч, предназначенный для сражений верхом. Кости хозяина дорогого трофея, видно, давно растащили по лесу голодные волки. Приглядевшись к захваченной добыче, он весело известил своих ребят:

– Глядите-ка! Это бабы!

Толпа нападавших развеселилась. Разбойники расслабились и не скупились на выражения. Пойманных воительниц удерживала от стычки лишь мысль, что их подруга беспомощно лежит на земле.

– Вот подарок, давно ждали! – забавлялись лесные уроды.

– Девочки, бросьте оружие, порежетесь ненароком!

– Договоримся по-хорошему – будете жить!

Архелия и Коринн молча озирались, ища пробел в окружении. Они были готовы умереть, но прихватить с собой хотя бы одного из нелюдей было делом чести. Однако смерть означала, что лежащая без чувств Хельга становилась лёгкой добычей. Погибнуть означало бросить свою подругу на потеху диким тварям. К счастью, главарь примиренчески произнёс:

– Не упрямьтесь. Мы, конечно, заберём ваших прекрасных лошадок, оружие, доспехи, деньги, – он хитро прищурился. – Ведь они у вас имеются? И считайте, что вы оплатили проживание у нас. Лучше жить в лесу с нами, чем лежать мёртвыми. Вы, я вижу, не согласны? Были б вы мужчины, мы, поверьте, не церемонились и не уговаривали бы так долго!

Идея выбраться из создавшегося положения каким-либо другим способом молнией пронеслась в мозгу Архи. Предводительница без дальнейших колебаний бросила оружие к ногам главаря.

– Вот и умница, – по-отечески одобрил главарь. – А твоя подружка?

Коринн не хотела сдаваться.

– Это же животные, – прошипела она сквозь зубы.

– Так надо.

Красавица нехотя послушалась и тоже бросила меч, недовольно сверкая глазами.

– Возвращаемся! – дал знак своей шайке предводитель и с издёвкой добавил: – Обыскать и связать. Хотя нет, пусть тащат раненую сами.

Он наклонился над Хельгой. Та слабо пошевелилась, у Архелии отлегло от сердца. Отобранных лошадей разбойники повели в поводу. В густой чаще животные едва протискивались между тесно растущими деревьями и кустами. Странная процессия углубилась в лес по невидимой узкой тропе. Колючие ветви царапали холёный круп Бабочки, влекомой в неволю чужой рукой, как и её горе-хозяйку. Девушкам пришлось подхватить охотницу под плечи и стараться не отставать от лёгких на ногу бродяг. Утомлённым ношей подругам дорога показалась бесконечной. Они то взбирались на крутые склоны, то спускались по почти отвесным тропам, известным одним лишь местным хозяевам леса. Отрезок пути, который пролегал по ручью, вовсе лишил воительниц сил. Студёная вода обжигала ноги, делая их бесчувственными. Привычные к лишениям разбойники спокойно шлёпали по острым камням и брызгами распугивали птиц в нависавших над водой кустах. Они не замечали неудобств, их члены не сводила судорога, их души были безразличны к страданиям пленниц.

Открывшийся взорам лесной лагерь был настоящим спасением для юных воительниц. Они с удивлением увидели множество выкопанных в земле жилищ. Вокруг костров суетились несколько женщин, они напоминали ведьм, но затравленный вид выдавал их незавидное положение. Повсюду виднелись натянутые на рамки шкуры. Среди землянок беззаботно бегали двое грязных малышей. Небольшое лесное селение жило почти обычной жизнью, если не помнить о страшном ремесле, которое избрали себе мужчины. Убийству невинных для продолжения своей жизни или рода не могли покровительствовать никакие божества. Однако посреди небольшой поляны возвышался столб с изображением незнакомого языческого покровителя.

Пленниц окружила любопытная толпа. Добыча понравилась: лошадей хвалили, прицыкивая языком; девушек осторожно разглядывали, боясь навлечь на себя гнев главаря, самолично распоряжающегося награбленным. По глазам оборванцев было видно, что каждый примеривался к лакомому куску, оценивая свои шансы.

Лошадей увели прочь. Дорогое оружие небрежно бросили перед входом во вросшее в землю жилище. Оно принадлежало местному «господину». Пленниц втолкнули в пропахший гнилым воздухом сарай. Разбойники действовали методично и лениво, словно выполняли обыденную работу. Не успели подруги бережно опустить постанывающую Хельгу на солому, разбросанную по полу, как один из «новых хозяев» жёстко схватил Архелию за предплечье и повлёк за собой. Она не сопротивлялась и старалась держаться уверенно, чувствуя на себе бесцеремонные взгляды местных жителей. Без привычных доспехов и оружия, одетая в потрёпанный короткий хитон и вязаные шерстяные рейтузы, с обветренным загорелым лицом дочь барона выглядела, как обычный парень. Её внешний вид не мог вызвать ни страха, ни уважения, но главарь намётанным глазом сразу определил её в «благородные» и велел привести к себе.

Архелии связали руки и проводили внутрь просторной землянки предводителя. Когда глаза воительницы немного привыкли к полумраку, она принялась разглядывать комнату, в которой находилась, ожидая своего приговора. В жилище было на удивление уютно. На стенах с любовью развешаны дорогие шкуры, они же покрывали многочисленные лавки, стоящие вдоль стен. В дальнем конце обустроен настоящий арсенал: разнообразные мечи и даже сабли, кинжалы и ножи, луки и стрелы, копья и щиты, топоры и секиры – всё внушало должное почтение к обладателю подобных трофеев. Сам же хозяин, давно не мытый и не чёсанный, отдельно от военных сокровищ вызывал лишь чувство отвращения и брезгливости. Он сидел, задумчиво глядя на пленницу маленькими проницательными глазками из-под нависших косматых бровей.

– Ты богата? – без лишних предисловий начал он.

– Была.

– Я так и понял. Почему шатаешься по лесу одна? Откуда ты?

– Мне пришлось оставить мой дом. Это моё дело…

– Не хочешь говорить? Жаль, тогда придётся тебя убить, если никто из моих молодцев не возьмёт тебя в «жёны». Лишние рты мы кормить не можем. Самим мало.

– А моих подруг?

– Тоже. Денег мы при вас не нашли. Чем вы жили во время скитаний?

– Охотились. Ещё служили в одной дружине.

– Кто научил вас ратному делу?

– Оно у нас в крови.

– А ведь не стали защищаться, когда мы напали…

Архелия промолчала, но главарь сам ответил за неё:

– Подругу бросить не захотели. Сбежать надеетесь? Куда пойдёте? Мест не знаете. Так что думай! Денег нет, продать вас некому – места глухие, а в «жёны» вы не годитесь. Ну, если только ненадолго.

– Почему это? – в лоб спросила возмущённая Архелия.

– А у нас в женщинах недостатка нет. Мужиков смерть косит, как траву. Кому вы нужны? Здесь не воевать надо – желающих и так хоть отбавляй, а готовить, стирать, прясть, ткать. Рукоделию не обучены? Я так и знал.

– Коринн всё умеет.