Милгран

Мила посмотрела на переднее сиденье: «Здравствуйте всем», – робко произнесла.

С переднего сиденья оглянулся улыбающийся парень: «Привет, красавица, рад тебя видеть в здравии».

Мила обрадовалась: «Гарик, привет. Я тоже рада тебя видеть».

Грант, пристроив рядом с собой сумку, улыбающийся, придвинулся к Миле, сразу обнял ее: «Ну всё, вперёд к морю и солнцу, поехали», – сморщив нос, коснулся носа Милы.

– Ты чего такой веселый?

– Так отпуск! Впереди солнце, море, горы и ты, ты будешь теперь со мной, – Грант посмотрел ей в глаза, быстро поцеловал в губы, запрокинув её голову на спинку сиденья.

Гарик оглянулся, хотел что-то сказать, увидев Гранта, нависшего над Милой, открыл рот, издал непонятный звук, глаза парня выкатились наружу. Грант, не отрываясь от Милы, вытянув вперёд руку, показал ему кулак.

Гарик растерянно посмотрел на шофера, тот перевел взгляд в зеркало, улыбнулся: «Ля–мур, рот закрой парень и не завидуй, и к тебе придет ля–мур, если боженька позволит».

Мила открыла глаза, вздохнула, поморгала глазами, перевела дыхание, посмотрела на Гранта. Он, довольный сидел, как ни в чём не бывало, посматривал в своё окно.

– Ты совсем обалдел? – тихо спросила его Мила.

Грант, улыбаясь, смотрел в окно, не реагировал.

– Грант? – Мила дёрнула его за руку.

– Да, моя хорошая, слушаю, – сжав губы, сдерживая улыбку, посмотрел на неё.

– Я спросила тебя, – шутливо нахмурилась Мила.

– Извини, не слышал. Смотри, ночью совсем всё по-другому смотрится: город, деревья, небо. Заметишь это и на Кавказе, днём будет один вид, а ночью всё будет по-другому. Я тебе много чего покажу.

Мила с хитрой улыбкой, смотрела на него, облизнула губы.

– Пить хочешь? Гарик, дай бутылку воды, мы пить хотим.

Гарик, улыбаясь, протянул ему бутылку воды. Грант состроил ему гримасу, шутливо ударил его в плечо, открыл бутылку и протянул её Миле.

Мила сделала несколько глотков: «Спасибо», – начала снимать пиджак.

Грант стал ей помогать, пуговка на её блузке расстегнулась, он задержал взгляд на груди Милы, смущённо улыбнулся. Мила поправила волосы, одёрнула блузку.

Грант, улыбаясь, смотрел на Милу, протянул руку за её спину, обнял за талию, притянул к себе, закрыл глаза, спрятав лицо в её волосы, второй рукой начал гладить её лицо, шею, его дыхание участилось.

– Грант, прекрати, ты что делаешь? – прошептала Мила.

– Не могу… и не хочу, – игриво тихо ответил он.

– Мы не одни, перестань, я сейчас сгорю от стыда.

Грант закрыл ей рот поцелуем…

…Мила, смущённая, опустила голову, подняла глаза на пассажиров переднего сиденья, они болтали, музыка заглушала их разговор, выдохнув и успокоившись, застегнула блузку на груди. Рука Гранта накрыла её руку и сжала грудь.

Мила, затаив дыхание, посмотрела на него: «Немедленно возьми себя в руки и остынь, так нельзя», – сердито прошептала она.

– Можно, не перестану, я целую свою невесту, – прошептал он.

– Тогда скоро лишишься своей невесты.

Грант замер, повернул её лицо к себе и удивлённо посмотрел на неё.

– Потому что твоя невеста сгорит ярким пламенем от стыда, в который ты меня вгоняешь. – Грант облегчённо выдохнул. – Да, не успев долететь с тобой туда, куда ты хочешь.

Грант улыбнулся: «Я этого не допущу, у меня есть вода. На, попей водички, попей, моя хорошая, вкусная водичка», – сунул ей в рот бутылку воды.

– Это ты попей водички, и остынь, горячий ты мой. – Мила в ответ стала пихать ему в рот бутылку воды.

Они засмеялись. Мила заставила Гранта выпить воды. Грант, успокоившись, взял её руку, положил себе на колено, закрыл глаза.

Они ехали молча полчаса, Грант смотрел в окно, поглядывая время от времени на Милу. Потом он заёрзал на сиденье, посмотрев на Милу, обнял её, притянул к себе и стал нежно целовать её ладонь.

Мила вздрогнула, попыталась его остановить: «Грант!»

– Что? – радостно тихо воскликнул он.

– Возьми себя в руки, – тихо урезонила его Мила.

Он вопросительно, улыбаясь, посмотрел на неё: «Это как себя взять в руки, покажи?»

– Это вести себя сдержанно.

– Сдержанно – это как? – он закусил нижнюю губу, улыбаясь.

– Сдержанно – это не обниматься и не целоваться при всех, вот как.

– Я не могу. Это не про меня, когда я вижу тебя, во мне всё закипает и меня тянет к тебе, как магнитом. Или ты хочешь моей смерти?

Мила распахнула глаза: «Ты, что такое говоришь? Не говори так».

– Тогда пойми меня, я люблю тебя и не могу, да и не хочу это скрывать. Я так долго ждал тебя, меня переполняют чувства к тебе, – тихо произнёс он.

– Грант, я очень смущаюсь, пойми и ты меня. У меня сердце останавливается, когда ты это делаешь при всех.

– Мила, почему ты смущаешься? Разве любить, это что-то непристойное? Пусть люди видят, что мы любим друг друга и становятся добрее, ведь людям так не хватает любви, добрых чувств в жизни.

– Но это неприлично, так нельзя вести себя прилюдно. Об этом и отец говорил нам.

– Я побеседовал с собой об этом, после нашего с ним разговора, и мы пришли к выводу, что нас совершенно не колышет мнение других. Я очень хочу быть с тобой, хочу касаться тебя, и я буду это делать, мне совсем наплевать кто и что подумает. Главное только одно, – он перешел на шепот, – ты этого хочешь? Что говорит твоё сердце?

Мила закрыла глаза, чуть слышно произнесла: «Да», – и уткнулась ему в шею.