Мечты и звёзды. Wishing on Stars

– Можно. Maybe я…. Не важно.

Снова недосказанная мечта, снова убегает от чего-то.

– Maybe ты что?

– Maybe I’m silly,[17 - Может, я глупая] – она улыбнулась и поцеловала его.

Спальня в стиле Людовика XVI располагала к размышлениям – идеальное место, чтобы мечтать.

– Подожди, ты не silly. Просто я считаю, что мечта – это то, к чему стремишься, – подумав, сказал Макс.

– А я считаю, что мечта – это максима моего счастья.

Милана интонационно выделила его имя в слове «максима». Он улыбнулся. Интересный взгляд на мечту.

– Хочешь сказать, что ты уже максимально счастлива?

– Хочу сказать, что с тобой каждый день счастлива. Короче, тема закрыта, – она снова поцеловала его.

Если моя мечта сбудется, я точно знаю, что буду абсолютно счастлив каждый день. Хотя с Миланой тоже счастлив. Вроде. Только как-то по-другому. Наверное, пока не осуществлю мечту, не пойму, что для меня значит настоящее счастье.

– О чём думаешь?

Милана переняла его манеру задавать этот вопрос.

– About the way we make love[18 - О том, как мы занимаемся любовью], – улыбнулся он.

– Have sex, – поправила она.

– Цинизм как защитная реакция, что ли?

– Нет, – она слегка смутилась. – Просто…

– We make love.

Он предотвратил дальнейшие возражения долгим поцелуем.

– Whatever you call it, it’s awesome[19 - Как бы ты ни называл это, это офигенно], – сдалась она.

Моя мечта и моё счастье – это Макс. Его счастье дорого мне

    30 марта 2008

Не ясно, почему он ездил с мамой в «Harry Winston». Не знаю, мама ли это была. В одном уверена на сто процентов, я его люблю и потому доверяю. Особенно после нашего разговора. И после того, как он помог мне понять, что к нашим отношениям не относится фраза: «Секс – это просто секс».

We make love. У нас с Максом какая-то особая близость, редкое взаимопонимание без слов.

Они выехали из отеля ночью и, разогнавшись на провокационно пустой трассе, уверенно пролетели мимо его дома. Макс думал о чём-то своём и, как обычно, жал на газ. Вопрос «куда мы едем» она уже не задавала, просто наблюдала за ним и думала.

Я знаю точно, что он не просто любит гонки. Прочитала «Жизнь взаймы», и теперь, кажется, понимаю, почему он её перечитывает иногда. Если он хочет быть, как Клерфэ, многое объяснимо. И «Формула» для него – проекция мечты. Или сама мечта?

– Ты мечтаешь стать пилотом «Формулы»? – прямо спросила она.

Макс удивлённо посмотрел на неё, затем на дорогу, затем снова на неё. Рассмеялся и немного сбавил скорость.

– Извини, задумался.

Ну-ну.

– Я серьёзно. Мне кажется, это твоя мечта, – повторила Милана, наблюдая за ним.

Макс молчал.

– Почему ты так решила? – спросил он через некоторое время.

– Чувствую, – она улыбнулась.

Она внимательно смотрела на него, а он – на дорогу, но в мыслях был где-то далеко. На гоночной трассе, наверное. И слышал он наверняка не трек, играющий в салоне, а рев множества моторов, визг шин и крики болельщиков.

– Мечтаю об этом. Лет шесть уже, с тех пор как побывал на «Formula-1» Grand Prix de Monaco.

– Долго, – задумчиво произнесла она. Так верен своей мечте.

Макс улыбнулся.

Несколько минут они ехали молча, играл какой-то модный микс.

– Включи «Шторм», – неожиданно попросил он.

Они оба любили слушать Ванессу Мэй. Милана нашла нужный трек и закрыла глаза. Какая тут нереальная сила и искренность чувств, какая экспрессия. Мурашки просто. Каждый раз вздрагиваю, когда слышу этот звук – словно лопается струна. Музыка рвущихся эмоций и невысказанных чувств. Музыка принятия решений. Музыка мечты. Его мечты, видимо.

Наступила звенящая тишина, наполненная прозвучавшими смыслами. Они остановились. Милана открыла глаза. Макс выключил музыку и смотрел на неё.

– Как ты догадалась?

– Ну, ты любишь скорость, разгоняешься при первом удобном случае…

Милана посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Он рассмеялся.

– Да каждый второй так делает.

– Нет, тут другое! Ты не просто водишь машину, ты её чувствуешь, – возразила она.

– И что ты теперь думаешь по поводу «Формулы»?

– Мы едем в Барселону!

– Давай ещё на Ибицу, у тебя же каникулы будут, – предложил он в своей привычной манере «а давай сегодня мы не будем спать».