Весь мир в кармане

Весь мир в кармане
Мила Романова

Четверо друзей: Броня, Клайд, Сергей и Влад родились в большой стране под названием Советский Союз. Но тогда они были еще детьми. А вот как сложилась их судьба после развала Союза и как каждый из них распорядился ресурсом своей жизни, читатель узнает сам. О чем эта книга? Это динамичное повествование, длиной в сорок лет. События постоянно погружают нас в жизнь того или иного героя. Любовная история перемешивается с детективной. Преданность делу и профессии вступает в противостояние с личным счастьем. История людей, вписанная в историю страны. И дружба, которая иногда даёт вдохновение, а порой разводит друзей по разные стороны баррикад.

Нашим героям кажется, что они стремительно двигаются к своим целям, но обстоятельства показывают, что это не так.

Мила Романова

Весь мир в кармане

– В нашей стране, – сказала Алиса, …, – если вы куда-нибудь бежите, да ещё так быстро и так долго, …, вы куда-нибудь да прибежите.

– Медленная страна, – сказала Королева, – Здесь ты должна бежать изо всех сил, чтобы только остаться на одном месте. Если же ты захочешь попасть в другое место, то должна будешь бежать, по крайней мере, вдвое быстрее…

Льюис Кэрролл. Алиса в Зазеркалье.

Броня, Клайд и другие

Небо становилось всё ниже. Оно упорно набухало изнутри чем-то тяжёлым, постепенно меняя цвет в сторону тёмно-свинцового. Сергей поднял голову, разглядывая небеса с потаённой надеждой, но выглядели те всё так же хмуро, и даже немного угрожающе:

«Нужно прямо сейчас поторопиться в отель», – подумал он. – «Пока эти хляби небесные не разверзлись вконец. А то, не приведи господь. Дождик-то, судя по всему, обещается знатный».

Он знал, что на стоянке в машине его ждёт Марк. Ждёт долго. Но уходить не хотелось никак. Он ещё раз окинул взглядом Стену Плача, перевёл его на множество, окружавших еврейскую святыню, людей. Никого из них совершенно не пугала стремительно возрастая вероятность предстоящего дождя, напротив, многих даже изрядно радовала. Весна выдалась на удивление жаркой даже для этих мест. Осадков не было давно, почти месяц стояла сплошная сушь, поэтому перспектива намокнуть никого особо не волновала.

Сергей сделал неудачный шаг в сторону, попав подошвой на небольшой, но неудобный камешек, и чуть не упал. Тело моментально обдало жаром, а потом бросило в озноб, во рту хорошо ощутился металлический привкус, голова слегка закружилась.

«Под ноги нужно смотреть чаще!» – мысленно поругал сам себя. – «А задумываться – реже! Слишком рассеянным стал, постоянно в облаках витаю. Да и выспаться нужно, наконец, по-настоящему».

Немного постоял, переведя дух. Кое-как пришёл в себя, развернулся и направился к машине. Но память хитрая штука, каждая мелочь, попавшаяся на глаза, может стать очередным спусковым крючком, внезапно вызывающим новую волну воспоминаний. Странный комок в горле никак не желал оставить его в покое.

«Сколько же лет-то с тех пор прошло? Четверть века, не меньше. Надо же, а помню всё так ясно, будто вчера…»

Память услужливо подбросила яркую картинку из отдалённого прошлого. Он в кабинете географии. В классе умеренный гам. Как и положено. Перемена. Рядом знакомые до боли лица, друзья: толстенькая рыжая Броня, маленький, худой, невероятно ушастый Клайд и всегда спокойный, уравновешенный Влад. В каком же тогда они учились классе? Кажется, в четвертом. Или нет, в пятом. У них уже началась география. Точно.

В тот день после урока они задержались. Перемена была большой, следующий предмет – лёгким. Куда спешить. Клайд достал с верхней полки глобус. Их, в кабинете стояло несколько, целый ряд, разных по величине. Самый большой – с футбольный мяч, самый маленький – с крупное яблоко. Клайд взял самый маленький. Глобус был совсем небольшой, однако на нём также ярко голубел океан, а суша разделена на страны, раскрашенные в разные цвета. От этого разноцветья, глобус напоминал новогодний ёлочный шар.

– Смотрите, други мои, – важно и со значением проговорил Клайд, – мир, совсем небольшой! Вот такой шарик, которым можно легко поиграть в футбол. А ещё его можно поместить сюда!

И засунул глобус себе в карман.

Ребята, молча, наблюдали за его действиями, даже притихли. Сергей хорошо помнил, что подумал в тот момент – лучше бы вернуть глобус на полку, иначе могут быть неприятности.

Но Клайду, похоже, было всё равно.

– Вот так! Понятно? Теперь у меня весь мир в кармане! – смеялся он.

Сергей вспомнил, как стоял тогда напротив Клайда, как смеялся вместе с ним. Но сам продолжал думать о том, что надо бы вернуть глобус на место.

Сейчас, десятки лет спустя, он мог с уверенностью сказать: да, теперь у меня весь мир в кармане. Я могу поехать куда хочу, когда хочу и на любой срок. Мне могут принадлежать многие вещи, исполнение множества моих желаний, совсем не вопрос. А тогда это была просто игра. Игра, которая у каждого из них стала жизнью. Или может это жизнь, в какой-то момент почему-то превратилась в игру…

– Клайд, поставь глобус на место, – неожиданно твёрдо сказал Влад, до сих пор никак не реагировавший на «цирк», устроенный товарищем.

– А если не поставлю? – стал делано нарываться Клайд.

– Поставишь! – уверенно и спокойно констатировал Влад, и ушёл готовиться к уроку. Более по этому поводу он не проронил ни слова. Но Клайд, покуражившись ещё пару минут, всё же вернул глобус на место.

Сергей родился в середине семидесятых, и вместе с семьёй жил в районе Киева под названием Подол. В то время там проживало много еврейских семей. Семья Сережи Гельфмана была одной из них. Мама Сергея – Майя Абрамовна работала на торговой базе, отец – Александр Яковлевич был ювелиром. Семья жила достаточно обеспечено. Хотя всё это, безусловно, тщательно скрывалось. Отец Сергея был верующим, часто читал Тору, и заставлял всех членов семьи следовать его примеру. Кроме Сергея в семье были ещё две девочки – Бэлла и Сара. Однажды Сергей случайно подслушал разговор родителей, которые мечтали о том, как им дадут разрешение на выезд из Союза, и они уедут в Израиль. Дочек отец хотел отдать замуж за своих, еврейских парней. Разговоры о том, что девочки могут полюбить представителей других национальностей, в семействе строго пресекались, культивировалась надежда, что разрешение будет получено прежде, чем дочери подрастут.

Что касается непосредственно Сергея, то его жизнь лёгкой не была. Он был весьма неуклюжим подростком, носил очки и немного заикался. Ребята в классе над ним подсмеивались, иногда откровенно смеялись. Были даже те, кто зло называл его толстой жидовской мордой. Сергею было обидно, зачастую очень, но в драку он не лез никогда, потому, как конфликтов не любил в принципе, да и победить в поединке вряд ли бы смог. А быть побитым и прилюдно униженным не хотелось. Отсюда – единственно верная тактика: стараться тщательно избегать любых провокаций, как со стороны одноклассников, так и со стороны старших учеников школы. Однако это не всегда срабатывало, и время от времени он ходил в синяках.

Друзей у него практически не было. Хотя… Броню, Клайда и Влада, пожалуй, можно было назвать друзьями. Да-да, не просто приятелями или товарищами, а именно друзьями.

Первый раскат грома прозвучал достаточно глухо и удалённо, но уже второй неприятно резко ударил по барабанным перепонкам в непосредственной близости. Сергей снова поднял голову. Прямо над ним небо разрезала яркая стрелка молнии. На землю упали первые капли дождя.

«Быстрее к машине, быстрее», – подумал мужчина и ускорил шаг. Только дождь накрыл сразу. Мощно и тотально. Сергей почти бежал, чувствуя, как капли попадают за шиворот и прохладными струйками стекают по его спине.

«И что же я раньше-то не ушёл! – посетовал мысленно. – Ведь понимал, что вот-вот хлынет…»

– Сергей Александрович! – ему навстречу с раскрытым зонтиком в руках спешил Марк. – Вы же не взяли… А тут такой ливень…

– Поздно! – Сергей шагнул вплотную к Марку и оказался под зонтом. – Поздно пить «Боржоми», когда почки отказали, – добавил улыбаясь.

– Что? – не понял Марк. – Что пить?

Сергей, уже почти смеясь, обернулся к нему:

– Так говорила моя школьная подруга, Броня. Но тебе, парень, смысл этой фразы понять не дано. Не жил ты в Союзе.

Родители Марка, тоже жили когда-то в Киеве, на Подоле. Но уехали в Израиль ещё до того, как родился Марк.

– Мне и здесь хорошо, – неопределённо хмыкнул парень. К машине подошли вместе. Марк распахнул дверь, продолжая заботливо придерживать зонт. Сергей сел, мазнул рукавом по стеклу, протирая, и уставился в окно. Наблюдал, как растекаются водный и людской потоки. Дождь усиливался, и народ, которому поначалу даже нравился этот естественный душ, видимо понял, что ливень зарядил надолго, поэтому дружно двинул от Стены Плача.

– Смотри сюда! Картина маслом! Бегут, все бегут! – лучился Сергей хорошим настроением.

– Ну да! Такой сильный дождь! Здесь подобное случается редко, – Марк завёл машину. – Вы сказали, что подружка у Вас в школе была Броня. Это имя такое странное? – поменял вдруг тему.

– Да, странное имя. Её звали Бронислава. А мы называли коротко – Броня.

Сергей замолчал, глядя в окно. Перед глазами возникла девочка лет одиннадцати: рыжая, толстенькая, всё лицо в веснушках. Почему-то он помнил её именно такой, хотя видел Броню всего несколько месяцев назад. Сейчас это была красивая, статная женщина, с копной волнистых рыжих волос и зелеными, как изумруд, глазами. Наверное, не нашлось бы мужчины, независимо от возраста, который не оглянулся ей вслед. Но тогда, в далёком советском детстве, Броня была самым настоящим «гадким утенком» и объектом насмешек всего класса. Ребят смешил и её неуклюжий вид, и её странное имя.

Бронислава Олеговна Бокун родилась в рабочей семье. И мама, и отец работали на заводе «Большевик». Отец – сварщиком, мама – стропальщицей. Девочку назвала бабушка, убеждённая коммунистка. Она всегда считала, что у ребёнка должно быть имя, славящее революцию. Поэтому, когда сын и невестка осчастливили её внучкой, бабушка предложила им несколько имен на выбор: Октябрина, Владилена и Бронислава. Как назовут девочку сыну, по большому счёту, было всё равно. Невестка же была приезжей. Она прекрасно понимала, что коли живёт со свекровью вместе, и в её квартире, то лучше к советам прислушиваться, а частенько и принимать условия, которые та выдвигала. Немного поразмыслив, согласилась на Брониславу. Надеялась, что дочку будет звать коротко – Славой, и все будут довольны. Но бабушке такой вариант сокращения столь звучного, лелеянного имени решительно не понравился. Она называть внучку не иначе как Броней. Имя приклеилось к девочке, как липучка, и, что интересно, удивительно ей подошло. Броня росла тихой, незаметной, но очень хитрой и злопамятной. Она хорошо знала и любила математику, много читала различных книг, особенно детективов и приключенческих романов, временами писала стихи. Со стороны учителей никаких претензий к девочке не было, зато в классе её почему-то не любили. Ребята часто шутили над ней, и эти шутки были далеко не безобидными, а зачастую злыми и даже жестокими. Сергей помнил, как однажды выручил девочку из двойной неприятности, когда один из их общих однокашников привязал её за косичку к соседней парте, да ещё умудрился запихнуть Броне в волосы кусок смолы. Девочка тогда долго и горько плакала. Сергей помог, чем мог, а потом старался утешить и поддержать добрым словом. С тех пор и подружились. Но своего обидчика Броня не простила. На очередной контрольной, когда тот исхитрился достать заготовленную шпаргалку – тут же засекла паршивца и незамедлительно «сдала» его учительнице. Парень получил «неуд» и обозлился ещё больше. Так они воевали до самого окончания школы. И таких врагов у Брони было немало.

– Льет-то как, – Сергей продолжал рассеянно смотреть в окно, пребывая в действительности где-то далеко. Небо пребывало тёмно-серым, похожим на большое суконное одеяло. Время от времени его резала пополам молния, порождая через паузу оглушительные громовые раскаты.

– Да, давно такого дождя не было, – Марк обрадовался, что Сергей снова заговорил. Ему хотелось хоть о чём-то поговорить с этим немного странным, но очень богатым субъектом, о котором в его семье рассказывали легенды. Молодому человеку казалось, что через этот разговор он получит некое послание, инициацию на обретение этого самого богатства. Ещё бы! Марку только недавно исполнилось двадцать три. Он вдохновенно мечтал стать состоятельным и успешным человеком, построить бизнес. Но пока помогал отцу. А сейчас, по поручению того же отца, возил Сергея Александровича по святым местам. Парню очень хотелось получить пользу от общения с этим непростым человеком, но Сергей снова необъяснимо и надолго замолчал. Молодому человеку не дано было узнать, что сейчас его умудрённому родственнику опять вспомнилось детство, и совсем далёкая киевская весна, и совсем другая гроза.

Той весной они с ребятами бегали кататься на фуникулере с Владимирской горки. Билет стоил совсем недорого, к тому же компания иногда умудрялась вчетвером прокатиться на два билета. Память развернула перед глазами изумительно яркий майский день, весь насыщенный необычайными ощущениями, эмоциями и впечатлениями. И точно такой же, внезапный дождь с грозой, и сверкающие плети молний, и вздыбившиеся над головой небеса. Как раз на половине пути, когда они спускались на фуникулере вниз. От раскатов грома закладывало уши, создавалось такое чувство, что сама ткань неба прямо сейчас разорвётся на множество кусков. Рыжая Броня, брошенным котёнком, съёжилась в углу кабинки;

– Страшноооо… – дрожала она, не переставая.