Совершенные проблемы попаданки
– Ваше Герцогство Справедливейшее, счастлива видеть вас в добром здравии. – На балу надо быть не только прекрасной, но и вежливой. Я сделала реверанс, при этом так сильно взмахнула рукой, что тина с моего рукава отлетела прямо на парик Герцога. Честно, это получилось случайно.
– Премерзкая Бунталина… – начал было Молиб.
– Прекрасная Бунталина, – поправила я. Как бы он не злился, но обязан был называть меня именно так. Титул первой красавицы герцогства давал эту привилегию.
– Прекрасная Бунталина, до чего же противно видеть тебя вновь, – прошипел Молиб. Недолюбливал он меня основательно, еще с нашей предыдущей встречи. Кстати, это именно он наслала на меня мерзких тварей из Черного мира, от которых я с таким трудом отделалась.
Герцог же меня не удостоил ответом. И вообще, я заметила, что во время наших бесед он преимущественно молчал, изобразив на лице крайне презрительное выражение. Зато его невероятно пронзительные глаза скользнули по мне и, будто сразу прочитав все мои злоключения по дороге на бал, радостно сверкнули.
– Я явилась… приехала… изволила прибыть на Зеркальный Бал, чтобы украсить его вместе с другими первыми красавицами. К сожалению, ваше приглашение с лиловой ленточкой так и не было мне доставлено! – я печально вздохнула, типа понимаю, как тяжело править страной, в которой так плохо работает почта.
Герцог остался верен своей традиции – молчать при разговоре со мной.
– Ты все-таки добралась до Сумеречного острова, – высказал очевидное Молиб и тут же перешел к мечтам. – Но отсюда тебе не выбраться. Единственный мост охраняют стражники, а они прекрасно знают, где твое место.
– И вам неплохо бы последовать их примеру, и выучить где ваше место, – разозлилась я, все же у моей вежливости тоже есть границы.
Герцог одарил меня еще одним пронзительным взглядом и снова ничего не ответил.
– Как ты смеешь? – начал было Молиб.
– По-разному смею! – Я пошла прочь от этих неприятных субъектов, вовсе не потому, что мне надоело общаться с ними, напротив, я необычайно ценю возможность беседовать с первыми людьми страны, но мне хотелось еще и других гостей наделить своим общением.
– Наконец-то! Подойди ближе! Я вынуждена была сама тебя искать.
Ко мне навстречу вышла одна из красавиц, разодетая темно-голубое платье, которое переливчатым каскадом спадало с ее гладких плеч и мерцало при каждом движении. Черные волосы были подхвачены множеством золотых гребней. Ее тонкую шею обхватывала золотая цепочка, а в левой руке, унизанной перстнями с самоцветами, был зажат пустой бокал.
Она попыталась сунуть мне пустой бокал и небольшое блюдце из-под пирожного, я поняла, что питательная часть церемонии уже началась. Это было весьма кстати, после нелегкого пути на остров аппетит разыгрался не на шутку. Предстояло побыстрей разыскать столы с закуской.
От грязной посуды я изящно отклонилась.
– Эй, ты, замарашка, что ты себе позволяешь! – возмутилась красавица.
– Это ты мне? – вежливо изумилась я, пока еще у меня хватало терпения, которое почему-то все на этом острове пытались испытывать.
– Тебе! Как ты смеешь уклоняться от своей работы?!
– От своей никогда! – гордо ответила я. В уставе гильдии отъявленных четко прописано, что будет с теми, кто перестал выполнять свои воровские обязанности. – Но сюда я явилась, чтобы показать миру свою красоту.
Две минуты пришлось выждать, пока эта красавица отсмеялась. Смех у нее был красивым, как пишут всякие там поэты, напоминал перезвон серебряных колокольчиков, зубы ровные, и она даже не похрюкивала. Одни словом, смеялась она надо мной и раздражала необычайно.
– Ты кто? – спросила она, отсмеявшись.
– Бунталина! – я соскребла остатки тины с носа, удивляясь, как это не заметила этого пятна раньше, и добавила. – Первая красавица герцогства.
– Ты красавица? – она недоверчиво уставилась на меня.
– Угу! – я на всякий случай поправила почти непострадавшие от купания локоны. Мне казалось, что это ее убедит в моей красоте и титуле. Не убедило.
– А я всегда думала, что первые красавицы красивы! – презрительно сказала она. – И не увешаны тиной! И мухи не выглядывают из причесок! И на коже не должно быть зеленых пятен! Да и платье тоже должно быть, по крайней мере, чистым.
Я вздохнула, призывая на помощь всех богов, моля, чтобы они мне послали выдержку и терпение – но наши боги слишком ленивы. И ведь собиралась же я быть сегодня милой и обходительной! Даже с Герцогом поздоровалась, с Молибом пообщалась и стражникам ничего плохого не сделала. И на балу я хотела беззаботно веселиться, вот только первые минуты никакого веселья мне не принесли.
– Мне жаль тебя, – искренне ответила я, когда выдержка и терпение появились. – Откуда ты приехала?
– Из Шестискалья. Я первая красавица Снежных Вершин, леди Ровнеда, – слегка опешила она.
Я вспомнила про город, раскинувшийся на шести скалах, остроконечные вершины которых уходят в самое небо и покрыты вечным снегом. Там, среди снегов живут самые сильные гадалки, многие девушки на трианской неделе (самой холодной недели в году, каждый год она выпадает на разные дни) отправляются туда для определения собственного будущего.
– Тогда все понятно, – я глубоко вздохнула, на сей раз мой вздох должен был обозначать то, как же я ей сочувствую. – Новейшие веяния моды до вас доходят лишь тогда, когда про них успевают забыть в столице.
– Что? – возмутилась она, и сделала это чрезвычайно изящно.
– И приехала ты совсем недавно, пару дней по Санкт-Верту погуляла и сразу на бал? – поинтересовалась я.
– Даже погулять не успела по городу, сразу на бал, – выдала красавица нужный мне ответ.
Теперь можно было действовать.
– В Санкт-Верте вошел в моду болотный стиль. Наверное, ты слышала о модельере Гварцепупе… Впрочем, сомневаюсь. Постарайся больше не удивляться тине на волосах и одежде, чтобы не попасть впросак.
Я сделала вид, что собираюсь уходить, и обернулась.
– Кстати, про осоку и ряску лучше не упоминай. Тут все-таки собрались настоящие знатоки, они же тебя сразу раскусят. Будет очень обидно, если ты попадешь в глупое положение.
Я сделала еще шаг, и вновь замерла.
– Лягушачья икра… – я умолкла, ничего достойного по применению лягушачьей икры в сфере моды, не приходило в голову. Пришлось выдержать эффектную паузу, чтобы красавица сама что-нибудь додумала. – В общем, лучше поменьше говори о моде, тогда может все и обойдется.
Я сделала целых пять шагов, это на два шага больше, чем я рассчитывала, прежде чем она не окликнула меня.
– Погоди!
– Ой, прости, мне некогда, – не стала оборачиваться я. – Нужно обсудить некоторые тонкости этикета с Герцогом Справедливым и Молибом козлобород…
– Да, погоди же! – взмолилась леди Ровнеда. – Ну постой, я прошу тебя.
Я нехотя остановилась.
– В нашем захолустье так тоскливо, – вздохнула она. – Портнихи и ювелиры всю жизнь не вылезают из своих лавок, уверяют, что главное это гармония и сочетание цветов.
Я фыркнула, чтобы показать свое отношение к подобным заявлениям, и попыталась запомнить вышесказанные слова, мало ли потом понадобится где-нибудь блеснуть.
– Это было во времена молодости моей бабушки. – Моя рука непроизвольно поднялась, защищая меня от воображаемого дротика. Ничего не могу с собой поделать, при упоминании бабули у меня выработался условный рефлекс. – Человечество захлебнулось в этой гармонии, сотни лет одно и то же, все гармония и гармони, стало нестерпимо скучно. Унылые сочетания цветов, постоянная выверенная концепция изящества.
– Ах, это так утомляет! – кивнула леди Ровнеда.
– Уже утомило! – голосом наставника поправила я. – Утомило уже несколько лет назад, вот тогда Гварцепуп и решил все изменить. – Это имя я выдумала, и оно мне необычайно понравилось, кроме того, знатоки мира моды меняли свои имена с обычных на такие немыслимые, что Гварцепуп очень даже реально мог существовать.
– Да-да, – восхищенно сказала леди Ровнеда.
– Вот так и был изобретен болотный стиль! – Я кивнула в сторону Герцога, на парике которого все еще красовалась подброшенная мною тина.
– Ах! – восхитилась Ровнеда и уже до конца поверила мне.
– Вот именно! Стиль бунта, стиль стремительного преображения, стиль наглости! Отрицаем все былые установки. Преображаемся! Обновляемся! Используем природные материалы. Все, что дарит нам болото. Болотный стиль!
– Болотный стиль! – Ровнеда так нежно прощебетала эти слова, что я сама чуть было не поверила в существование такого стиля.
– Начни с малого! – Широким жестом я указала леди Ровнеде туда, куда хотела указать с самого начала, а именно, за край поляны в канаву, заполненную водой. Вода, прикрытая ровным слоем ряски, была наичернейшей.
– Я прямо сейчас могу измениться?! – обрадовалась она.
– Только лягушек болотных не хватай, – напутствовала я. А то еще нахватает этих милых созданий, они страдать будут. – Они уже несколько выходят из моды.
– Благодарю, – она полезла в грязь.
А я, насладившись триумфом, огляделась в поисках чего-нибудь, подходящего для избавления себя от болотного стиля. Подошла к ближайшему зеркалу и только успела смыть остатки тины, как…
– Внимание! – вскричал Молиб и даже ткнул в землю посохом, который до этого никогда не носил. Вот что с людьми официальные поручения делают! Пришел к красавицам, решил добавить себе представительности. – В приглашении вам был обещан сюрприз!
Музыка смолкла, менестрели опустили лютни.
Все красавицы собрались вокруг Молиба и красиво вздохнули, я поспешила последовать их примеру. Но вздыхать не стала, вообще-то я не люблю сюрпризы. А сегодня самые неприятные сюрпризы ожидали на каждом шагу, и не знаю, как я переживу еще один, да еще и от самого Молиба!
– Так знайте же, с вами хотят встретиться посланцы из другого мира! – продолжил Молиб. – Из самого прекрасного мира!
У меня отвисла челюсть, неужели сейчас сюда заявятся Серафим с Нутием?! Они разбросали стражу, прорвались на остров и вот теперь предстанут перед всеми красавицами? Или же у них с самого начала было какое-то дело? Но ведь лишь Серафим родом из другого мира, а Нутий местный: урожденный дубом, превращенный в человека на ближайшем болоте.
Впрочем, следующие слова Молиба опровергли мою теорию.
– Жители Совершенного мира достигли совершенства во всем!
Все собравшиеся на поляне красавицы так изумленно вздохнули, что стало ясно, об готовящемся сюрпризе они знали заранее. Может это было написано в приглашениях, а может и всепроникающие слухи сыграли свою роль.
– В Совершенном мире правит порядок и царит гармония, нет войн, злобы, жестокости насилия, нет преступлений…
– Чего и воровства тоже нет? – удивилась я. А что поделать, Молиб так старательно распинался, такую белиберду нес, что хотелось немного рациональности добавить.
– У них нет ничего гадкого – никаких воровок! – ответил мне Молиб.
– Не может быть, – не поверила я. – Небось и козлобородых магов тоже нет!
Рука Молиба дернулась, видать рефлекторно хотелось запустить в меня каким-нибудь проклятьем, но вовремя одумался, на балу все первые красавицы находятся под защитой… Впрочем, я думаю, что козлобородого остановил не закон, а большое количество свидетелей вокруг.
Прокашлявшись, он продолжил:
– Зато они наделены всеми прекрасными, всеми совершенными свойствами. Их духовное, физическое и магическое развитие достигло невероятных высот…
Молиб еще долго перечислял все их достоинства, а я пожалела, что плохо знала… что ничего не знала про этот Совершенный мир, которым восхищались все прочие. Мои познания ограничивались несколькими мирами. Нашим, названия, которого я не знала, и, похоже, никто другой тоже не знал. Техногенным миром (его настоящее название мне так же неизвестно) я там неплохо повеселилась и там осталась любовь всей моей жизни, прекрасный Леонард. И еще Черным миром, представители которого как-то попытались затащить меня к себе во мрак и ужас, и справиться с ними было довольно непросто. Но зато у меня были знания, вбитые мне в голову еще в детстве, что все наши миры образовались когда-то давно в результате великого взрыва Единого мира, и что все они как-то связаны между собой.
– Жители Совершенного мира редко путешествуют по другим мирам, им невероятно тяжело видеть пороки других миров, ибо ни в их душах, ни в их мире нет места злу, – продолжил Молиб. – Но они захотели посетить наш бал. Они захотели почтить нас своим присутствием. Ибо здесь собрались все самые прекрасные… – Молиб посмотрел на меня и на миг запнулся. – Здесь собралось множество прекрасных представительниц нашего мира.
Красавицы восторженно зааплодировали, я не стала.
– Уже хватит произносить речи. Встречайте! – Молиб еще раз долбанул посохом по земле, пытаясь этим жестом добавить мощи своим словам, или пробить путь к кротовым норам.
Деревья, окружающие нашу поляну раздвинулись, и мы увидели хрустальный круг, который начал расти, и превратился в огромный шар, сравнялся по высоте с елочками и дубочками. Он сиял, переливался разноцветными огнями и выглядел неимоверно восхитительно, прекрасно… совершенно.
Красавицы еще раз дружно ахнули, намекая, что готовы увидеть не менее грандиозное продолжение. Молиб задрал голову и уставился на темное небо, все собравшиеся последовали его примеру. Простояли мы так минут пятнадцать, шея у меня затекла основательно.
Вдруг с неба сорвалась звезда и направилась к земле. Только как-то неправильно она падала, не так как это делают нормальные звезды. Она то взмывала вверх, зарываясь в пушистое облако, то по какой-то неведомой траектории скользила вниз, а затем зависала, словно выбирая дальнейший путь.
Вначале я даже подумала, что это не звезда, а вновь дракон Валенок чудит, летит себе, выдыхая огонь. Этот распоясавшийся хам периодически появляется в наших краях. Драконьему этикету он не обучен, вежливых манер не знает, совести не ведает, в общем, одна морока с ним.
Но нет, еще немного стало ясно, что это не дракон, и не звезда, а нечто напоминающее огненный шар, нечто невыразимо прекрасное. Он пронесся над нами, покружил над далеким Санкт-Вертом, обогнул замок Герцога, чуть завис над башней Ляфет (на самом деле из-за окружающего нас леса можно было лишь предположить о тех местах, над которыми он пролетал), а затем устремился вдаль за Загребущий лес к Снежным Вершинам, возвышающимся на востоке. Далее его привлекло западное направление, изобилующее долинами и пастбищами для скота.
Покружив еще немного, огненный шар стал приближаться к Сумеречному острову. Причем его полет был таким уверенным, будто он возвращался к себе домой, где его уже давным-давно поджидали с распростертыми объятьями.
– О чудо! – раздался вздох рядом, я обернулась и увидела перемазанную тиной леди Ровнеду.
Огненный шар ударился об хрустальный, рассыпался на несколько искр, которые, отскочив закружились, образуя светящиеся вихри. Вихри исчезли, а на вершине хрустального шара появились трое человек: двое мужчин и одна женщина.
– Совершенные! – с придыханием произнес Герцог.
– Обалдеть! – поддержала я его, ибо это был момент, похоже, единственный момент в моей жизни, когда я чувствовала то же самый восторг, что и он.
Я созерцала нечто невероятно прекрасное, нечто неуловимое, то, что способно навеки перевернуть мою жизнь. Такой же восторг я ощутила в восемь лет, когда похитила свой первый бриллиант. Дышать стало легче, сердце забилось ровней. Почудилось, что воздух приобрел некий радужный оттенок. Вроде бы даже пение птичек послышалось.
Совершенные замерли на вершине шара, они мерцали там подобно ярким звездам. А мы внизу застыли подобно статуям, что касается меня, то я была еще и голодной статуей, так как все еще не успела добраться до столов с едой.
И вот один из совершенных принялся спускаться вниз. Стоит ли говорить, что движения его были прекрасны, осанка величественна, а костюмчик ничуть не помялся от долгого путешествия. Наверное, это напоминало снисхождение бога к простым смертным (такое описано во многих книгах, хранящихся в храмах различных богов).
Молиб сделал мне знак, чтобы я спряталась за спинами остальных красавиц, я кивнула ему с пониманием, и вышла вперед. Он шикнул, я сделала знак ему, чтобы он спрятался куда-нибудь за чью-нибудь спину. В его глазах я увидела обещание скорой расправы.
А дальше, любые пререкания с Молибом потеряли всякий смысл, ибо меня поразили в самое сердце. Не ожидала, что смогу вот так восхититься при виде обычного человека, но я восхитилась.
Совершенный предстал перед нами – и что-то изменилось в моем сознании, оно словно наполнилось светом и счастьем.
С хрустального шара спустился высокий отменный мужчина в серебристом камзоле с пышным воротником из черных кружев, подпиравшим волевой подбородок. Его темные локоны чуть колыхались от небольшого ветерка. Серые глаза смотрели с несомненным участием, снисхождением и любовью. А лицо отличалось удивительной правильностью и красотой. Даже если бы он не заговорил с нами, и лишь просто молча стоял, мы бы могли еще долго смотреть на него и любоваться.
– Прекрасные девы этого мира, я счастлив видеть вас, – его голос был удивительно мягок и музыкален, одним словом, он был совершенным. – О красоте мира можно судить по его представительницам, и я вижу, что ваш мир прекрасен.
Я глубоко вздохнула, а этот совершенный все больше и больше нравился мне. Да что там, нравился, он был первым на этом острове, кто вежливо обратился ко мне, кто не пытался меня унизить, оскорбить, сделать какую-нибудь гадость. Сразу мое пребывание на балу обрело какой-то смысл. Уже не хотелось убежать прочь. Хотелось как можно больше задержаться возле этого прекрасного мужчины.
– Мое имя Цантей. Мне было бы приятно узнать имя каждой из вас!
Глава 5 Совершенные и несовершенная
– Леди Ровнеда, – представил Молиб ту нахалку, которая и в грязи, и с тиной в волосах выглядела невероятно хорошо. – Ее душа прекрасна, как и внешность. От любви к ней уже скончались два героя, но она даже не помышляет о замужестве, и все свои помыслы направляет на добрые дела.
Леди Ровнеда присела в реверансе, а совершенный Цантей, склонившись, поцеловал ее руку.
Молиб представил каждую из нас, не забывая упомянуть о достоинствах и талантах. Одна за другой согнанные, в смысле, приглашенные, красавицы приседали в реверансах. Цантей целовал руки, и он был невероятно любезен, он радовался встрече с каждой. Признаю, что даже соседство с Молибом перестало смущать меня, и Цантей восхищал все больше и больше.
– Леди Веретта!
Я дернулась, и уставилась на красавицу в ослепительно белом платье. Вот уж не думала, что третья официальная любовница Герцога будет тут, но она была тут, и держалась так независимо, будто этот бал устроили в ее честь. Даже выглядела не так как остальные, ее волосы вопреки общепринятым нормам были распущены, а платье лишь слегка прикрывало колени.
– Прекрасна и холодна, как раннее весеннее утро, еще не успевшее расцвести зрелой красотой полдня, – представил Молиб, благоразумно умолчав о ее принадлежности к ведьмовству.
Веретта кивнула совершенному Цантею, признавая его право находиться поблизости, и так же благосклонно приняла то, что он поцеловал ей руку.
– Бунталина, считающаяся прекрасной, – скривил губы Молиб, когда очередь дошла до меня. – Разбой, грабежи, мошенничество. Состоит в гильдии отъявленных. Герцогство не знает ни минуты покоя от ее дерзких выходок.
Цантей поцеловал мне руку. На его лице светилась прекрасная улыбка, глаза сияли.
– И еще на последней сходке гильдии я была признана лучшей воровкой, – присела я в реверансе.
Честно скажу, ожидала, что после моих слов совершенный Цантей перестанет быть уж таким совершенным, что на его лице мелькнет презрение.
– Бунталина, я счастлив приветствовать вас, вы очаровательны, – изрек Цантей, в его глазах светилось уважение.
Он пошел дальше, а я осталась хлопать ресницами, чувствуя, что бал обрел смысл, это теперь уже было не скопище красивых зануд, а настоящий фейерверк эмоций. Что совершенным может быть не только внешность, но и манера общаться. Совершенным может быть производимое впечатление. Я даже не шелохнулась, покуда все прочие не были представлены, и Цантей вновь не начал говорить.
– Я восхищен вашей красотой и талантами. – Тембр голоса Цантея был столь приятен, что предупреждение мы слушали с великим вниманием и волнением. Ну или во всяком случае, я была внимательна и взволнована.
Цантея хотелось слушать, чего бы он ни поведал.
– Многие века я и остальные совершенные прятались ото всех, мы жили изолированно, и это был наш осознанный выбор. Мы вынуждены были скрываться, много раз в наш мир пытались пробраться, чтобы похитить наши изобретения, а нас самих уничтожить. Нам ненавистно наше вынужденное затворничество. И мы решили начать общаться с другими мирами. С вашим миром.
Красавицы восхищенно заохали. Я вздохнула, потому что корсет был слишком тугим, ну и еще потому, что пока не понимала о каком именно общении идет речь.
– И что за общение вы предлагаете? – спросила леди Веретта. Надо же, у нас с ней был одинаковый ход мыслей. Вот уж не ожидала.
К ней переметнулись двое: с одной стороны Молиб, а с другой – Герцог Справедливый.
– Мы построим несколько врат, через которые сможем легко проходить в ваш мир, и передать вам свою мудрость, – широко улыбнулся Цантей. – А сейчас мне предстоит невероятно приятное дело, преподнести вам дары.
Я и не заметила, как к нему подошел слуга Герцога с пустыми кубками на подносе. Цантей развел руки ладонями кверху, и прикрыл глаза. Звезды на небе осветили его лицо, свет становился все ярче и ярче, и вот уже стало казаться, что Цантей стоит под дождем из звездного света. Мы заворожено следили за ним, потому как он был и в правду совершенен и прекрасен, а прочие присутствующие тут мужчины нет. Вот мы и любовались на единственного достойного представителя.
– Напиток звезд! – Цантей открыл глаза, звездный свет померк.
И только тогда я заметила, что кубки наполнились мерцающей жидкостью. Выглядело это торжественно и прекрасно, но на человеческие напитки похоже не было. Признаю, нужно было не разглядывать этого Цантея, а за стаканчиками следить, может, слуга втихаря их наполнил. Хотя, вряд ли, не успел бы.
– Напиток, созданный из звездного света, – объяснил Цантей. – Стоит лишь испить этот волшебный дар, как услышишь шепот звезд.
– Однажды мы с троллями, друзьями моего братца Бруснича, выпили брагу, их изготовления. С чем я тогда только не беседовала, – вспомнила я. Ох, от одних только воспоминаний голова заболела.
Молиб презрительно скривил губы, но ничего не сказал.
– Шепот звезд несет в себе многолетнюю мудрость, – сказал совершенный.
Я тут же вспомнила, что придорожный камень и ржавая подкова, с которыми я общалась после браги, никакой особой мудрости в себе не несли. Тем временем многие из собравшихся девиц уже вовсю испробовали этот звездный напиток, и ничего, вроде чешуей не покрылись, дышать не перестали, стоят себе преспокойненько, восхищенно на Цантея поглядывают.
– Зачем вы нас поите этим напитком? – насторожилась я.
– Это лишь привилегия красавиц, от которой можно отказаться! – ответил Цантей. – Ты сама вольна выбирать, как поступить.
И тут я почувствовала, как кто-то схватил меня за локоть, в ухе раздался мерзкий шепот Молиба.
– Не позорь Герцога! Это великий дар! Воровскому отродью не подобает даже знать про такие великие чудеса, и вместо того, чтобы с поклонами благодарить, ты еще и нос воротишь.
Я поднесла кубок к губам и сделала первый глоток.
– Да, ничего не скажешь… вкус странный. Похож на клубнику, мяту и что-то еще… кажется, еще череда и базилик, – я пыталась распробовать, но этот напиток собрал в себя великое множество вкусов, да еще и Мобил за локоть тянул. Ну я и не выдержала. – Цантей, тут мне Молиб на ухо нашептывает, что тоже глоточек хочет, а спросить стесняется, грозится мой кубок отнять. Видишь, как он мне в руку вцепился? – я тоже перешла на «ты» к совершенному.
Молиб посмотрел на меня с ненавистью, ну да это его стандартный взгляд, а Цантей с уважением.
– Это весьма благородно заботиться о других, прекрасная Бунталина, – сказал Цантей, и своими словами полностью подтвердил название своего мира – он был совершенен во всем. – Но наши владыки позволили угостить звездным напитком лишь прекрасных дев.
Пыхтя от ненависти Молиб сделал пару шагов в сторону, его глаза яростно светились, обещая покарать меня. И в этот тоже не было ничего нового, он постоянно обещает мне всякие ужасы.
Мой кубок опустел, но никакой мудрый шепот я пока не слышала, наверное, у этого напитка отсроченный эффект.
– И с этого момента любая из вас вольна обратиться за советом к самим звездам, – изрек Цантей. – Вам предстоят великие свершения, но пусть тревога и скорбь минуют ваши сердца.
