– Ландыш, ну ты попробуй, все же. Отпросись у дедушки. Устроим типа девичника! – Альбина выжидающе посмотрела на меня.
– Да! – поддакнула Жанна. – Кино посмотрим. Взрослое. Что скажешь?
– Ну, нет, – я поморщилась. – Я эту гадость не хочу смотреть.
– Тогда специально для тебя возьмем кассету с мелодрамой, – не унималась Альбина. – Давай, отпросись!
– Хотя бы разочек! – Жанна запрыгала на месте, отчего её черные кудряшки задергались в такт.
– Вряд ли это возможно, – я вовремя отвела взор от Айдара, потому что краем глаза заметила, как он повернулся в мою сторону.
Не хватало еще, чтобы тот заметил, что я тоже смотрела на него!
– Ландыш, ты что вся покраснела? – Альбина непонимающе изогнула брови.
– Ничего, – я попыталась сохранить спокойствие, – жарко тут.
– Ага, жарко. Колись, давай, кто этот красавец и почему он смотрел на тебя? – Жанна округлила свои, и без того, круглые глаза.
– Ты о ком? – я нахмурилась.
– Она еще спрашивает! – хихикнула Альбина. – Да тот синеглазый самец.
– Самец? Я вижу тут только мужчин и женщин, – я обернулась в поисках дедушки.
Он, кажется, прощался с Аркадием.
Слава Богу.
– Да ладно тебе, Ландыш, ты же поняла, о ком идет речь, – в голосе Альбины зазвучали стервозные нотки, – о том мужчине, который подходил к тебе. Хватит делать вид, что ты не понимаешь.
– Мы не знакомы, и давайте закроем эту тему, – не желая продолжать этот разговор, я пошла в сторону дедушки.
– А вот и моя красавица-внучка! – глаза дедушки заблестели от восхищения.
Я подошла к нему. Улыбнулась:
– Дедушка, не смущай, пожалуйста, меня.
– Какое может быть смущение! Гордись, что ты – Бахметьева, – его улыбка стала шире, впрочем, и Аркадий не отставал от него.
– Мы как раз с Аркадием говорили о том, чтобы они вместе приехали к нам в гости. С сыном. Ты ведь помнишь, что у них с Анной есть сын?
Сын?
– Нет, – я почувствовала, как мои губы нервно дрогнули.
Потому что понимала, куда клонит дедушка.
– Какая же ты забывчивая! – рассмеялся он. – Вадим у них на днях возвращается с Европы. Он парень начитанный, образованный. Уверен – вам будет интересно пообщаться. Ну, ладно, Аркадий. Завтра все обсудим. Нам уже пора домой.
Как-то неожиданно быстро мы собрались и попрощались.
Кутаясь в серебристую шубу, я пошла позади дедушки. Охрана, как всегда, была рядом.
Морозный воздух обжег мне легкие, как только я вышла вслед за дедушкой. Запрокинула голову – небо уже приобрело темно-серый оттенок.
Вечерело. Как же быстро!
И холодно!
Особенно ногам. Неудивительно, ведь на мне были туфельки, а не зимние сапоги! Я поспешила к машине.
Увы, я позабыла о важном. Под моими ногами была не ковровая дорожка, а тонкая корка льда, так удачно спрятавшаяся под песком…
Я начала скользить, но слава Богу, не упала.
Следующие события произошли столь быстро, что я не понимала, как это случилось.
– Дай-ка я помогу тебе, малышка, а то все ноги себе переломаешь! – позади раздался мужской голос и сильные руки ухватили меня за плечи, а затем плавно повели вперед.
Это был Айдар.
Господи… Даже несмотря на то, что между нами была мои шуба и платье, я почувствовала жар от его рук!
– Эй, – дедушка обернулся и остановился. – Убери от неё руки!
– Если уберу – большая вероятность, что ваша внучка упадет. Вы ведь этого не хотите? – с вызовом, вопросил Айдар.
Дедушка промолчал. Наконец, я оказалась возле машины.
– У вас такая красивая внучка, – услышала я голос Айдара, когда садилась в машину. – Как бы не украли.
– Ты что такое говоришь, сученыш? – зло выдохнул дедушка. – Ты что, бессмертный такие вещи говорить мне?
– Ни ты, ни я – не бессмертны, Рафаэль. Помни об этом, – усмехнулся Айдар, но что было дальше я не расслышала. Дверь сбоку захлопнулась. Через секунды дедушка разместился сбоку. Лицо его было мрачным, и я не смела ему что-либо сказать.
Пытаясь успокоиться и заодно согреться, я сунула руки в карманы. Замерла. Потому что в левом я обнаружила какую-то бумажку…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Мы ехали молча.
Дедушка не проронил ни слова.
Только выражение его по-своему красивого лица – сосредоточенный взгляд и поджатые губы – красноречиво указывали на то, как не доволен он был случившимся.
Я не пыталась начать разговор. Потому что внутри меня разгорались странные чувства, которые могли повлиять на манеру моего общения.