Авиатор 15. Балканы

– Ходу, Серёга! – крикнул он, и мы отбегаем от вертолёта.

Ещё один член экипажа бежит следом, но прихрамывает. Мы его подхватили и рванули к деревьям. Тут и происходит взрыв.

Вверх поднимается столб пламени и чёрные клубы дыма. Вокруг деревья начинают полыхать, а горящий керосин громко гудит. Ещё немного и начнут рваться патроны в кормовом пулемёте. Единственное оружие, которое разрешили оставить на вертолёте.

Мы присели среди деревьев и стали обсуждать произошедшее.

– Как змея с белым хвостом. Откуда тут ПЗРК у папуасов? – спросил лётчик-штурман, который осматривал свою стопу.

Подвернул он её знатно. Идти ему будет сложно.

Осмотрев, куда нам удалось сесть, я отдал должное командиру вертолёта. Высший пилотаж – примоститься на такую маленькую полянку.

– Ай, ерунда. Я и не в такие дырки залазил. Как-то в Афгане тоже подбили нас, так мы в расщелину влетели и сели на горное плато. Правда, чуть духи нас не перебили, но это всё к делу не относится, – рассказал командир экипажа.

Мы отошли от места падения на безопасное расстояние. Тут и разговорились.

– Какой это год был? – спросил я.

– 80й. Самое начало.

– Я в 81 м туда попал. Тоже пришлось… на земле с духами схлестнуться, – вспомнил я о своём катапультировании.

– Мы ж так и не познакомились. Я – Александр Клюковкин, – протянул мне руку командир экипажа.

Затем я поздоровался с остальными.

– Меня вы знаете. Я – Сергей Родин.

Пока вертолёт догорал, мы осматривали себя и отходили от вынужденной посадки. Лётный комбинезон у меня не повредился, а вот всё снаряжение осталось в грузовой кабине. Точнее, уже догорает там.

– Наслышан о тебе. Говорят, что вместо рук у тебя крылья. Что ты рождён, чтобы летать. Ну и добавляют, что Герой Советского Союза, – рассказал Саня.

– И что ты думаешь?

– Если честно, руки как руки. Ни закрылков, ни предкрылков, ни перьев, – сказал Саша, и мы посмеялись.

Долго рассиживаться нам нельзя. Если по нам стреляли, то будут искать место падения. А с таким столбом пламени, сделать это не составит труда.

– Куда пойдём? – спросил бортовой техник, помогая лётчику-штурману подняться.

– До столицы мы не дойдём точно, – предположил я.

– Русло реки в нескольких километрах. Поищем деревню какую-нибудь. Может нам помогут со связью, – добавил Саня.

Из снаряжения у нас были только фонарики и стропорезы в карманах. Больше ничего не осталось.

Только я об этом подумал, как за спиной раздались выстрелы. Перестрелка была где-то за горящим вертолётом. Голоса звучали на английском и португальском. С нашим снаряжением много не повоюешь, так что надо уходить.

– Так, чего встали? Ходу, – сказал я и подтолкнул к действиям своих коллег.

Невозможная жара, влажность и куча всяких насекомых оказывали влияние на перемещение. Комбинезон промок насквозь, а шею уже изрядно покусали.

Пройдя несколько километров, пришлось сделать привал. Лётчик-штурман не мог идти быстрее. Надо идти дальше, но он никак не мог подняться.

– Надо идти. Там ещё перестрелка идёт, – сказал Саня и потянул своего коллегу, но тот не вставал.

– Командир, без меня. Я обуза.

– Так, без геройства. Не пойдёшь, значит, понесём по очереди, – предложил я, и Саня кивнул.

– Бросайте вы это дело, – отмахнулся парень, утирая пот со лба.

– Своих не бросаем! – хором сказали я и Саня.

Ого! Не один я знаком с таким девизом. Мы переглянулись с Александром и стали поднимать раненого.

И тут я кое-что заметил. Стрельба утихла. А недалеко от нас захрустели ветки. Кто-то старается аккуратно ступать по земле, но у него это не получается.

Я показал Сане, что надо спрятаться за кустом. Сам же затихарился у одного из деревьев. Укрылся большими листьями. Шаги были всё ближе. Через минуту ко мне спиной стоял боец в камуфлированной форме с откатанными рукавами. Из-под кепки выбивались светлые волосы, а сам он осматривался по сторонам.

В руках у него был автомат Калашникова, а на груди «лифчик», подобный тем, что носили бойцы в Афганистане, то есть самодельный.

– Командир, это были ЮАРовцы. Очередные солдаты удачи потерпели неудачу, – услышал я голос издалека на русском языке.

Говорил человек без акцента. Вот только что здесь делают наши?

– Тем не менее, они зашли так далеко и пронесли с собой ПЗРК. А если бы это был международный рейс в аэропорту Браззавиля? – задал вопрос блондин.

– Тогда бы их цель была достигнута. Они так и жаждут столкнуть Конго и Анголу.

Провокация, значит. А мы просто попали под горячую руку.

– Иваныч, нигде их нет, – услышал я голос ещё одного человека.

– Ищите. Если нет тел, то они живы. Двое из этой четвёрки настоящие профи.

И почему голос этого блондина мне знаком. Раз это русские, вряд ли они наёмники и пришли убить нас. Пожалуй, можно мне одному попробовать выйти из укрытия.

Я поднял руки и начал подниматься. Тут же на меня наставили стволы бойцы. Каждый экипирован очень даже хорошо. Большой боекомплект, ночные стрелковые прицелы НСП-3, рации иностранного производства и так далее. Сомневаюсь, что это штатное подразделение.

– Свои, мужики, – произнёс кто-то из бойцов и все опустили оружие.

Блондин стоял ко мне спиной. Убрав за спину автомат, он медленно повернулся ко мне. Надо было что-то сказать хорошее в этот момент, но у меня вырвалось:

– Опять ты, Виталя?!

– Я тоже рад тебя видеть, Сергей, – улыбнулся Казанов и достал из кармана пачку сигарет.