Больные люди

– А чего это ты на меня не смотрел? – поинтересовалась она.

– А что, я должен был?

– Да нет, просто ты так старательно отводил взгляд, будто избегал меня.

– Ничего подобного. – сказал я, но получилось неискренне. – Кстати, у меня встречный вопрос: а ты чего на меня прямо-таки пялилась?

– Я? – спросила Лена и, внезапно, покраснела. – И ничего я не пялилась. Просто подловить тебя хотела.

Это звучало вполне в её духе, но вот её румянец сеял сомнения. И где это видано, чтоб Лена краснела?

Мы-таки пришли в кафе. Оно действительно оказалось открытым и, к моему удивлению, вообще не изменившимся с тех пор, как я был здесь последний раз. Те же бежевые обои, тот же гладкий линолеум, те же лакированные столы, тот же зеркальный потолок. Из небольших динамиков тихо и мирно играет музыка, официанты тихо, словно призраки, стоят где-то в углу, поджидая, когда кто-то из посетителей сядет, чтобы подойти и спросить заказ. Так и получилось: когда мы с Леной сели за столик у окна, к нам подошёл официант – молодой бородач с короткой стрижкой лет тридцати по виду, – и спросил:

– Что будете заказывать?

– Хм, так, а что у вас тут обычно заказывают? – по-деловому спросил я.

Лена снова прыснула. Да что ж всё не нравится-то?!

– Ты такие вопросы задаешь, будто ни разу в кафе не был. – сказал мне Лена полушёпотом, видимо, чтобы официант не слышал, хотя тот прекрасно всё слышал. Лена напомнила мне мать, которая ругает ребёнка, нашкодившего в общественном месте.

– Ну, я редко в кафе бываю. А в этом был лет пять назад от силы. Так что я не знаю даже, что заказать.

Немного призадумавшись, я спросил:

– А яичницу у вас тут дают, нет?

Я боялся, что официант меня обсмеёт, но тот вполне спокойно сказал:

– Да, дают. Будете её заказывать?

– Хм, что ж. Почему бы и нет, если дают. – сказал я.

– А вы что будете заказывать, юная леди? – спросил официант у Лены.

– Что ж. Мне, пожалуй, стаканчик вина и небольшой яблочный штрудель. Не хочу перегружать желудок перед сном.

Официант записал наш заказ и ушёл.

– Я так понимаю, что ты, дабы не готовить дома, решил поесть здесь? – спросила Лена, придвинувшись ко мне.

– Ну, возможно. Хотя дома у меня есть ужин. Ещё со вчера остался. – ответил я спокойно.

– Практично.

– Это просто экономия продуктов. А ты на каждый день еду готовишь, что ли?

– Нет, просто подметила. – сказала Лена и вздохнула. – Ты иногда такой скучный, ей Богу.

– Ну, возможно… – сказал я задумчиво. – А как думаешь, можно ли как-то стать интересней для людей?

– А зачем? – спросила Лена, постукивая пальцами по столу. – Есть ли смысл менять свой характер ради других? Особенно, если не факт, что вы долго будете общаться. Лучше уж найти того, кому ты будешь по душе и без всяких намеренных изменений характера.

– Что ж, у меня из таких людей только сестра. Соней звать. Ей четырнадцать. Но она уже готовить что-то умеет, по дому убирается. Помогает мне, в общем.

– Ну, рада за тебя.

– В смысле?

– Что у тебя бесплатная служанка есть. – Она засмеялась.

– Ничего подобного. Всё равно основная готовка на мне, и я тоже убираю квартиру. Так что у нас разделение обязанностей.

– Да я же пошутила, чего ты так всё воспринимаешь?

– Ой, опять… Ну прости, ничего не могу с собой поделать.

– Да не извиняйся ты. – спокойно сказала Лена и похлопала меня по плечу. – Не волнуйся. Даже у тебя, хоть ты и слабоват, может появиться девушка.

– Что значит «слабоват»? Что значит «девушка»?

– Что значит «что значит»? – передразнила меня Лена и засмеялась.

– Эх, Лена, Лена… Ты неисправима.

Пока мы разговаривали, нам принесли наши заказы: мне – тарелку с аппетитно выглядящей яичницей, Лене – тарелку со штруделем и бокал красного вина. Штрудель – это такой рулет из пресного теста с яблочной начинкой – тоже выглядел аппетитно. А вот вино меня совсем не привлекло, ибо я не пью.

– Ну, за встречу? – спросила Лена и подняла бокал.

– За встречу. – равнодушно ответил я и чокнулся с ней своим стаканом с водой.

– А ты чего не пьёшь?

– Завтра на работу. К тому же, я не могу прийти домой пьяным. Я Соне в глаза смотреть не смогу, если бухой домой завалюсь.

– Ты так за неё переживаешь?

– Само собой. Я хочу вырастить её достойным человеком. Лучшим человеком, чем я.

– А ты себя считаешь плохим человеком?

– Ну, скажем так, во мне есть недостатки. Ну, в общем-то да: до звания «хорошего человека» мне далеко.

– Но кто тебе сказал, что ты прямо плохой человек?

– Как кто? Ты, конечно.

Лена чуть вином не поперхнулась.