Кружок веселого волшебства
Она свернула на улицу Володарского и заняла позицию на лавочке, откуда отлично были видны люди, идущие по улице или выходящие из арки. В следующие полчаса количество мелких происшествий стало принимать угрожающий характер.
– Ленка, вот ты где! А я тебя уже искать отправилась! – появилась из подъезда Таня. – Ты хлеб купила?
– Да на фиг хлеб, ты посмотри, что я могу! – ответила Лена. Очередной прохожий уронил сумку и споткнулся об нее.
– Ух ты, а я так тоже смогу? – Таня вышла на середину тротуара и оглянулась по сторонам.
Со стороны 26-го дома приближался паренек в очках, пытавшийся на ходу читать журнал «Наука и жизнь». Несмотря на увлеченность своим занятием, шагал он прямо и никуда не сбиваясь, видимо сказывался немалый опыт чтения в неблагоприятных условиях. Внезапно он стал забирать левее и левее, затем сделал неловкий шаг с тротуара, плашмя упал на багажник припаркованной Волги, затем вниз на асфальт. Сестры захохотали.
– Нечего смеяться, помочь надо человеку! – послышался строгий голос. Сзади стоял их сосед, отставной полковник дядя Гриша.
– Ой, дядя Гриша, сейчас поможем! – сестры подбежали к пареньку и стали его поднимать, намеренно уронив еще три раза и изрядно изваляв по мостовой.
– А куда делся дядя Гриша? – спросила Таня, когда парнишке наконец-то удалось вырваться из их рук.
– Так вон, его в парикмахерской стригут – разглядела сквозь окно Лена.
Сестры переглянулись. Через несколько секунд из парикмахерской раздался крик дяди Гриши, вокруг которого сразу началась суета. Парикмахерша прикладывала к его голове здоровенный комок ваты, смоченный «Шипром». Рядом на полу валялись окровавленные ножницы, которыми она впервые в жизни чуть не отхватила клиенту пол-уха.
Сестры отправились в сторону своего подъезда, поминутно останавливаясь от хохота, размахивая руками и толкая друг дружку.
– Как он орал! – веселящаяся Таня чуть не столкнула с тротуара женщину с сумкой на колесиках.
– Девушки, как вы себя ведете, разве так можно? – укоризненно сказала женщина.
– А, сдохни! – отмахнулась от нее Таня.
Женщина сделала шаг, другой, и как деревянная пошагала в сторону Таганской площади. Сестры пошли за ней. У перехода она остановилась, будто не зная, что делать дальше. Светофор мигнул желтым, включился зеленый. Со стороны площади показался КрАЗ – автокран, рыкнул мотором и помчался вниз к выезду на Садовое кольцо. Женщина сделала широкий шаг вперед. Мелькнуло искаженное ужасом лицо водителя. КрАЗ дернулся влево, цепляя такси в соседнем ряду, но все равно задел женщину тяжелой лапой упора. Женщина тряпичной куклой отлетела в сторону. Сумка покатилась вниз.
– Но мы же не при чем? – спросила Таня.
– А кто докажет? – ответила Лена.
Эдик проснулся с совершенно больной головой. Вчерашний вечер закончился сравнительно мирно. Готовивший к его приходу целую речь, отец замолчал, увидав его состояние, затем осторожно осведомился о здоровье. Мать заставила померять температуру, затем еще два раза, потому что градусник показывал подозрительно мало.
– Упадок сил. Отдыхай и кушай побольше – решила в итоге мама.
И только неизвестной породы собачка Муха, купленная когда-то как ши-тцу на Птичьем рынке, была ему искренне рада.
Ночь прошла без эксцессов, если не считать каких-то невразумительных кошмаров. Эдик доплелся до ванной, долго стоял, засунув голову под струю холодной воды, затем взял поводок и пошел выгуливать Муху. С ней было не так страшно.
Муха трусила рядом, обнюхивала столбы, совала нос в какие-то интересные для нее места. Эдик с подозрением оглядывал темные углы, но нежелательные собеседники так и не появились. Может, им не нравилась Муха, может еще что. На всякий случай, он решил провести день дома.
Когда Сергей с Ринатом подошли к «Иллюзиону», там их уже поджидал Гарик.
– Сегодня мы малым составом, то бишь – втроем – сказал он.
– А что с остальными? – удивился Сергей, – Договорились же.
– Сестры сказали, что у них появились очень важные дела. Женщины, кто их разберет.
– А Эдик? Куда делся наш главный энтузиаст?
– Эдик сказал, что он болен, и вообще нес какую-то чушь.
– Странно все это. То в бой рвались, то вдруг отказались прийти. Не случилось ли с ними чего – озабоченно произнес Ринат.
– Они бы нам сказали, – ответил Гарик.
– Очень надеюсь на это – сказал Сергей.
Они перешли Яузу, протиснулись через дыру в заборе и скоро стояли перед подъездом. Гарик уже привычно огляделся.
– Пусто. И мужиков возле сараев нет никаких. Вечно Эдик выдумывает невесть что.
– Нет Эдика – некому и выдумывать – рассмеялся Сергей.
– Все равно, будто смотрит кто-то. Хотя я никого не вижу – неуверенно произнес Ринат.
– Ну вот, Эдика нет, но дух его с нами, – хлопнул его по плечу Гарик. – Пошли уже.
Друзья подхватили сумки и вошли в подъезд.
Утро пришло и в одинокую квартиру старика. Он встал, побрился, сварил яйцо вкрутую. Потом, как и обещал начальнику, поехал в поликлинику к врачу. После последних событий сердце действительно начало пошаливать, и врач без особых разговоров назначил обследование и выписал больничный. Старик зашел в контору, где предупредил, чтобы в ближайшие дни его не ждали. Затем он вышел из конторы и направился в сторону Яузы.
– Жалко его, такой хороший добрый человек, – сказала Любочка, – Никогда никого не обидит, не отругает.
– А ты знаешь, что он на фронте разведчиком был? – спросила ее Серафима Сергеевна, – Никогда его награды не видела? Сколько раз за линию фронта ходил – всегда свою группу целой назад приводил, как заговоренный! Говорили, он опасность наперед чуял!
– Ну, надо же! – удивилась Любочка, – Вот не подумала бы! А семья у него есть? Дети, внуки?
– Жена его, Маша, лет пять, как померла. Она в эвакуации на танковом заводе работала, там металл, холод. В общем, детей у них уже не получилось. Один он совсем.
– Надо же, как все сложилось – пригорюнилась Любочка, и чтобы совсем не расстраиваться взялась за новый документ.
Старик шел по набережной Яузы, периодически останавливаясь, и осматривая окрестности. Так он добрел до Астаховского моста.
– Где же это? – пробормотал он, – Не может же оно быть посреди улицы в людном месте. Значит задворки, пустые дома, сараи. Что тут есть? Хитровка? Солянка? Не то направление. Серебряники? Может быть. Кошели? Похоже, похоже. Левее Швивая горка. Там мало таких мест. Если только между Ульяновской улицей и Тетеринским переулком? Надо дойти, посмотреть…
Старик перешел мост, прошел мимо ВГБИЛ и остановился на Ульяновской улице.
– Нет, вряд ли. Если только искать ближе к Таганке. Но опять направление не то. Вот черт!
То, что он искал, происходило прямо сейчас, притом где-то совсем рядом. Где??? Он развернулся в сторону Зарядья. В голову ворвался сонм образов. Стремительный бег, рывок, лязг челюстей. Ах, какая восхитительная луна! Вот черт, прочь все это из головы! Где??? Вот оно, Кошели! Старик рванул через площадь, уворачиваясь от машин. И тут все стихло. Старик понял, что не успел. Плечи его поникли.
– Что же вы это, пожилой человек, а через дорогу бегаете, плохой пример подаете, – его взял под руку молодой милиционер, – Давайте я вас лучше сам переведу.
– Простите – сказал старик. Теперь он знал, где ему надо быть в следующий раз.
Сергей стоял в центре затухающего, но еще мерцающего разными частями рисунка. Свечи каким-то непонятным образом вмиг догорели до конца, и Гарик с Ринатом торопливо собирали с пола оплавившиеся куски. Затем они быстро замели уже погасший рисунок веником, и бросили его в угол – пригодится еще.
– Ну, побежали – сказал Гарик, – Серега, как ты – нормально?
– Даже лучше – ответил Сергей, – Как-то легко стало, чувствую все ярче.
– Надо бы тебя посмотреть, да послушать потом – сказал Ринат, сбегая со всеми по лестнице.
– Давайте к Устьинскому, там выйдем, а то что-то мы одной дорогой вечно тут ходим – сказал Гарик. Они выскочили к трамвайной остановке у почерневшего от времени дома и прогулочным шагом пошли к набережной Москвы реки. Там они пересекли Яузу по Малому Устьинскому мосту и вошли во двор высотки через арку в центральной части.
– Пошли наверх, там посидим, что ли – предложил Гарик.
Друзья поднялись по лестнице в сквер, расположенный на крыше гаражей для жителей высотного дома, плавно переходящий прямо в Швивую горку. Шумели деревья. Под присмотром воспитательницы играли дети.
– Зелисаковна, меня Мишка лопаткой ударил! – донесся обиженный детский крик.
– А чего Лешка машинку зеленую сломал! – возмутился в ответ размахивающий лопаткой Мишка.
Воспитательница пошла разнимать драчунов, за ней побежали девочки.
– Ничего тут не меняется – улыбнулся Гарик.
Они сидели на лавочке. Сергей прислушивался к своим ощущениям и ничего плохого в них пока не находил. Ринат периодически брал его за запястье, считал пульс, пожимал плечами.
– Вроде с тобой все в порядке, – сказал он, наконец. – Остается только на себе попробовать.
– Парни, забыл вам сказать, – озабоченно произнес вдруг Гарик, – Придется сделать небольшой перерыв. Отец звонил, завтра вечером приезжает его сестра из Саратова с детьми. Тетка занудная, а мне поручено изобразить доброго хозяина, Москву показать, то-се. Но к концу недели они уедут уже.
– Но завтра мы еще успеем?
– Завтра – успеем. А потом я должен вести себя тихо, потому что учует чего – отцу накапает моментально.
– Ну и ладушки. Значит, завтра собираемся пораньше.
– А сейчас предлагаю в шашлычную. Все – за? Ну и отлично.
Глава 5. Эдик. Ринат. Сергей.
Можно было сказать, что Эдик выспался почти нормально, если не считать странного ночного происшествия. Он проснулся среди ночи оттого, что спавшая в его ногах Муха вдруг спрыгнула, и побежала куда-то к входной двери. Эдик осторожно выглянул в коридор, но не обнаружив ничего пугающего, решил посмотреть куда делась собака. Дойдя до входной двери, он обнаружил напрягшуюся и аж вытянувшуюся на своих лапках Муху, уставившуюся на входную дверь. Эдик хотел было подозвать бестолковое животное, но в тот же момент ему пришло ощущение, что за дверью находится что-то такое, что ему лучше не шевелиться, да и дышать пореже.
Потом это чувство куда-то отодвинулось, да и Муха вздохнула и посмотрела на хозяина. Эдик взял ее на руки и отправился спать.
Наутро Эдик совершил привычный моцион с Мухой, и окончательно успокоился. Происшествия предыдущего ужасного вечера немного изгладились из памяти и начали казаться ему чем-то далеким, почти выдуманным. А раз так, можно было спокойно отправляться по делам. Например, сходить в булочную. И даже без Мухи. Тем более, кто ее туда пустит, ругаться начнут. А привязывать собачку у входа он считал делом рискованным для нее самой. В общем, Эдик схватил хозяйственную сумку и поскакал вниз по ступенькам.
По дороге в булочную он оживленно крутил головой, лишний раз доказывая себе, что вокруг него обычный современный мир, в котором выходит журнал Техника – молодежи, выступает по радио Эдуард Хиль, а решения XVII съезда ВЛКСМ неизменно претворяются в жизнь. И никаких пугающих рож, да и откуда им взяться светлым днем? Эдик бодро вбежал по ступенькам булочной, и только потянулся к дверной ручке, как дверь открылась, и пузатый дядька наскочил прямо на него.
– Откуда ты взялся? – изумился дядька, – Тут же только что не было никого?
– Я – не никто! – обиделся Эдик.
– Ну, извини, ничего не понимаю! – дядька подвинулся, пропуская Эдика, и зашагал прочь.
Обескураженный Эдик вошел в булочную. Хотя покупателей было немного, все, как будто сговорившись, так и пытались пройти именно по тому месту, где стоял Эдик. Такое впечатление, что они замечали его, лишь столкнувшись или отдавив ему ногу. Пусть он привык, что за всю жизнь ему никто ни разу не уступил дорогу, но до такого отношения дело еще не доходило!
– Что за ерунда сегодня творится? – размышлял Эдик, выбирая хлеб и рогалики.
С этой мыслью он и встал в очередь. Какое-то время он смотрел на спину впередистоящего, размышляя о странном поведении покупателей. Затем он посмотрел в окно и буквально задохнулся. По улице шла Верочка. Она медленно брела, уставившись в землю. И никто не обращал на нее никакого внимания! Верочка остановилась, подняла голову и уставилась на Эдика. Эдик дернулся, стукнулся бедром об какой-то угол и осознал себя стоящим перед кассиршей. Он машинально протянул рубль, загреб сдачу и сделал несколько шагов вперед. Затем он почему-то на цыпочках подошел к двери и аккуратно выглянул на улицу. Верочки не было. Эдик выскочил на крыльцо и бегом помчался домой к спасительной Мухе.
Вбежав в подъезд, Эдик еще раз оглянулся и прыжками понесся по лестнице на свой этаж. На подоконнике между этажами сидел парень в синей спецовке и кепке и лениво курил, стряхивая пепел в консервную банку.
– Привет, – сказал парень, – Ты в 28-й квартире живешь?
– Привет! – отозвался Эдик, подходя ближе – Ты кто?
– Прислали выяснить, что тут случилось, – не совсем понятно объяснил парень.
«Из ЖЭКа, что ли?» – подумал Эдик. – А что тут случилось?
– Да вот не пойму пока, – ответил парень, и уставился в окно. Эдик тоже посмотрел в окно. У трансформаторной будки стояла Верочка и смотрела в их сторону. Эдик содрогнулся и отпрянул к периллам.
– Подружка твоя? – поинтересовался парень.
«Он что, ее видит???»
– Не дай бог! – ответил Эдик.
– Что, разонравилась? Больше не хочешь ее видеть уже?
– Не хочу! – решительно ответил Эдик.
– Так нечего было и начинать! – нравоучительно произнес парень.
– А кто знал-то?
– Мог бы и сам сообразить, в конце концов.
– Ну вот, не сообразил. Я ведь всего лишь тайны разгадать хотел, узнать всё на свете… – уставившись в пол, сказал Эдик.
– По-моему, ты идиот.
– Что? – Эдик вскинулся, но никакого парня перед ним не было. Даже дымом не пахло.
На этот раз у «Иллюзиона» Ринат появился первым. Друзей еще не было, поэтому он походил, поизучал афишу, заглянул в булочную, дошел до овощного магазина и повернул обратно. Не найдя себе другого достойного занятия, он стал наблюдать за окружающими его людьми, поэтому быстро обнаружил старика, который вел себя не совсем обычно. Старик был похож на отдыхающего от трудов праведных пенсионера, если бы внимательный взгляд, который он периодически бросал то на людей вокруг, то на выселенные дома за рекой. И тогда на Рината накатывало то чувство, которое он ощутил вчера, перед экспериментом с Серегой.
«Как локатор какой-то! – подумал Ринат – И ведь, если бы я за ним не следил, фиг бы заметил!»
К назначенному времени подтянулся Гарик, прямо за ним – Сергей.
– Быстро уходим отсюда, потом все скажу! – подскочил к ним Ринат.
Они свернули за угол, затем быстро дошли до арки, свернули в нее.
– Милиция? – спросил Сергей.
– Нет, там какой-то очень странный старик. Будто выслеживает кого-то. Помните, я вчера вам сказал, будто на нас кто-то смотрит? Вот, от него те же самые ощущения!
– Может это его книга? – предположил Гарик.
– Как бы то ни было, надо как-то перехватить наших по дороге, – сказал Ринат.
– А не будет никого, мы снова втроем. Эдик какую-то чушь несет и ехать не хочет. Сестры на телефон не отвечают.
– Самим, что ли, к Эдику съездить? – предложил Ринат, – Серега, ты-то хоть в норме? Дай пульс пощупаю.
– У меня все зашибись, – ответил Сергей, – Никаких неудобств. Только бабушка покойная снилась, то ли ругала меня, то ли жалела. Я ее толком не помню, маленький был. Дом деревянный, иконы какие, то, лампада.
– Давайте делаем так, – предложил Гарик, – Идем сейчас в кино, как будто только за этим и пришли. Выходим направо, во двор. Как раз уже стемнеет. Зайдем так, как вчера выходили. И никакой старик нас не заметит.
Весь киносеанс они просидели как на иголках, постоянно оборачиваясь, пытаясь высмотреть в зале возможных наблюдателей. Никого не найдя, но так и не будучи ни в чем уверенными, они смешались с толпой, и дошли до Устьинского моста.
– Заходим отсюда – скомандовал Гарик, ныряя в очередную дыру в заборе. Остальные последовали за ним.
В сумерках Кошели выглядели еще мрачнее и глуше. Пробираться между домами не хотелось.
– Давайте сегодня в тот дом не пойдем, сделаем прямо здесь. Вон там, вроде чисто, и кирпичи на голову не падают – предложил Гарик.
Вокруг темными глыбами возвышались корпуса бывшей фабрики. Над головами в вечернем небе нависал силуэт водокачки.
Они влезли в окно первого этажа, расчистили кусок пола, и стали рисовать узор из каких-то неприятно изломанных хищных линий.
Старик стоял под разгорающимся фонарем и недоумевал. Судя по предыдущим дням, давно должно было начаться. Неужели они прекратили? Вряд ли, обычно начавшие не могут потом остановиться. Может, переехали в другое место? Кто они? Он начал по очереди перебирать лица людей, которых видел последние несколько часов.
Резкая волна хлестнула в голову. Мрак, кирпичные стены, боль и бесконечная жажда забрать у других то, чего у тебя нет и быть не может. Зачем??? Что за идиоты там собрались??? Старик потряс головой, пытаясь сосредоточиться. Скорее надо туда, там будет видно. Он перебежал мост, одним рывком вырвал доску из забора и остановился в центре двора четырехэтажного дома. Здесь? Нет, левее! Старик рванул через двор, обегая длинный дом, стоявший как раз на пути к искомому месту. Вон они, там! В здании фабрики! Под ногами хрустнули какие-то доски, и старик полетел лицом вниз на кучу битого кирпича. В глазах сверкнуло и погасло.
Ринат оглянулся. Линии на полу почти исчезли, свечи в этот раз почему-то не понадобились. Сейчас быстро накидаем сверху мусор, как было, и бегом отсюда. Вроде все снова получилось, и никто им не помешал.
– Серега, помогай! – шепнул он.
Сергей без лишних слов подключился, рисунок быстро скрылся под битым кирпичом.
– Как вы так ловко управляетесь, тут же хоть глаз коли! – удивился Гарик.
– Да вроде нет, светло, – возразил Сергей.
– Я тоже отлично вижу! – подтвердил Ринат.
– Наверно у вас магическое зрение какое-нибудь. Всё, ладно, валим. Я там шум какой-то слышал.
Они быстро выбрались обратно и как ни в чем ни бывало, пошагали по мосту через Яузу.
– Ну что, основная программа выполнена, теперь дожидаемся отъезда моей тетки – и вызываем демона. Пусть он как Хоттабыч всякие полезные вещи нам делает.
– А если не сумеет – назначим его демоном Максвелла! – захохотал Сергей.
Они дошли до центральной арки высотки.
– Вот и все, иду за машиной – и еду тетку встречать. Я вам звякну, когда смогу. Пока, друзья!
Ринат и Сергей пошагали по набережной.
– Интересно, как там у девушек. И у Эдика тоже. – сказал Сергей.
– Сестрам если даже не дозвонимся, так встретим – рядом живем. А к Эдику точно ехать надо, темнит он что-то… – ответил Ринат.
– Может, раскопал чего, да делиться пока не хочет? – предположил Сергей, – Ладно, давай прощаться, я тут вверх пойду.
Друзья пожали руки, Ринат пошел дальше по набережной к своему дому, а Сергей стал подниматься вверх по 1-му Котельническому переулку. После встречи у лестницы, ходить тем путем он больше не хотел. Сейчас направо, узкая подворотня, мимо школы – и дома. То, что от судьбы не уйдешь, он понял уже, когда шагнул в подворотню. Темнота ворохнулась, и прохрипела:
– Эй, парень! Купи… Вот это встреча! Сейчас мы тебя будем убивать!
Страха не было. Была какая-то необычная лихая злость. Сергей почувствовал, как у него отчего-то загорелись лицо и руки. Тело само рванулось навстречу темному силуэту, стоящему справа.
Урка тоже что-то почуял и попытался дернуться в сторону, когда перед ним мелькнули желтые звериные глаза. Ребра брызнули в стороны от удара когтистой лапы, и незадачливый грабитель врезался спиной в стену. В следующее мгновение от его шеи остался только позвоночный столб.
– Чё там с ним? – второй урка ничего не разобрал в окутавшей подворотню темноте и шагнул ближе, – Кончил его, что ли?
Снизу по переулку с кряхтением взбирался грузовик, и его фары на миг мазнули по подворотне. В этот момент бандит увидел, что осталось от его кореша, и кто стоит теперь перед ним.
– Аааа! – дико заорал урка и попытался выскочить из подворотни. Когтистая лапа одним рывком задернула его обратно.
Сергей будто очнулся. Стены подворотни в потеках крови, какие-то ошметки на асфальте. И мелькающий маячок милицейского «бобика» вдали. Значит, кто-то слышал и вызвал милицию.
Сергей выскочил из подворотни. Следы! Он быстро снял окровавленные ботинки и легко сделал длинный трехметровый прыжок. Еще один. Теперь не найдут. Он достал из кармана платок, вытер лицо и руки. Теперь надо быстро домой, пока никто не увидел. Бесшумной тенью он метнулся к подъезду, прислушался еще раз и буквально взлетел на свой этаж.
Дома было тихо. Мама что-то мыла на кухне. В гостиной привычно бубнил телевизор про очередных знатных овощеводов Ставрополья. Сергей заскочил в ванную и запер за собой дверь.
– Сережа, это ты? – послышался голос мамы.
– Да, я в ванной! Во дворе упал, какой-то дрянью испачкался! Отмываюсь! – ответил Сергей.
Сознание вернулось одновременно с болью. Старик открыл глаза. Темнота. Где он? Ночная засада у Божедомки, где они вдвоем с напарником должны были пресечь возможный отход, пока основные силы отдела брали обнаруженную банду. Все идет как обычно, темнеют за пустырем крыши деревянных домиков, лишь где-то вдали мерцают отблески огней 1-й Мещанской улицы. Возле одного из домиков видно движение, и сразу наваливается мгла, в которой тонет окружающий мир. От невидимого страшного удара сгибается пополам его напарник Шурка и падает, падает прямо в открытый зев коллектора подземной речки. А он протягивает руку, но уже не успевает, потому что две черные тени с невероятно длинными костлявыми руками возникают прямо перед ним…
Нет, это не тридцать четвертый год. И он совсем в другом месте. И тьма вокруг, потому что он лежит, уткнувшись лицом в битый кирпич и еще какой-то мусор. Старик уперся руками, и наконец, с трудом сел. Теперь он вспомнил, где он находится. Впереди – заброшенная фабрика. Слева за рекой светятся окна высотки на Котельнической набережной. Ощупал руками ноги, ребра… Переломов нет, только ушибы. И здоровенная шишка на лбу. Можно сказать, повезло. Если можно считать такую неудачу в отсутствии боестолкновения – везением.
Ну, и что тут было, пока он валялся без сознания? Старик встал и осторожно пошел к зданию фабрики. Вот здесь, еще не выветрилось окончательно. Так, тут кто-то пытался сделать из человека довольно неприятное существо. А потом они… ушли вместе? Никаким насилием тут и близко не пахло. То есть, они нашли добровольца? Кем же надо быть, чтобы захотеть превратиться в такую дрянь? А что тут было в прошлые разы? И почему ему казалось, что он идет неправильно? Старик пошел обратно между замерших темных домов. Темнота и странная тишина не пугали его нисколько. Он дошел до большого четырехэтажного дома и остановился. А вот здесь чувствуются старые и слабые отголоски. Только совсем из какой-то мешанины. Как будто кто-то перебирал все заклинания подряд, не слишком понимая их смысл. Не слишком понимая смысл… Так вот оно что… Дураки, какие же они молодые самонадеянные дураки!
Старик отодвинул доску и вышел на ярко освещенную улицу. Завтра он заедет в контору и напишет заявление об увольнении. Это дело нужно завершить. Обязательно.
Глава 6. Все вместе и по очереди
Ринату снился сон. Поздний вечер, над татарской деревней, куда его отправили на лето к родне, зажигаются в чистом небе первые звездочки. Чуть вьется дымок из труб. Дедушка Флур идет к поленнице, чтобы принести в дом охапку дров. Маленький Ринат играет на крыльце.
– Ринатик, не выбегай на улицу, – слышится голос бабушки Алсу, – Там шурале бродит, маленьких детей к себе забирает.
Ринат оборачивается и смотрит на бабушку, возящуюся у печи. Вдруг бабушка поднимает голову, внимательно смотрит на него и резко спрашивает:
– Кто ты такой???
Ринат проснулся, как от удара. Утро, из окна доносится шум давно проснувшегося города. Ринат сел на кровати, свесил ноги на пол. Пригладил рукой волосы. Что-то было не так. Ринат внимательно осмотрел свою руку, другую, ноги, живот. Странно, у него отродясь не было такой бледной кожи. Он подошел к зеркалу, внимательно осмотрел себя. Затем оттянул себе веко и попытался осмотреть глаз. Глаз был обычного светло – карего цвета, но весь в красных прожилках лопнувших сосудов.
– Это что же,– подумал Ринат, – У меня ночью был какой-то сосудистый криз, что ли? И до сих пор циркуляция не восстановилась? Но я вроде нормально стою, голова не кружится.
