Квартира стандартная, двухкомнатная, ленинградской планировки.
Диана идёт с пакетами на кухню, а я – в зал.
Полупустые полки выдают, что хозяйка не настоящая.
– Ещё не успела обжиться, – слышу за спиной. Обернувшись, вижу новую знакомую с бокалом шипящей минералки. Протягивает с улыбкой: «Ты хотел пить».
Залпом выпиваю бокал.
Выхожу на балкон. Вдыхаю свежий воздух полной грудью.
В голове непривычно шумит. Плывёт изображение, словно резко встал и в голову неожиданно прилила кровь. Тело заливает истома и сладкое чувство счастья и умиротворения. Чувствую резкий прилив сил и сексуальное желание. Вспоминаю детали знакомства в магазине: мягкость груди, прикосновения у кассы, белизна груди в разрезе блузки, манящие глаза.
Диана подходит сзади и, прижавшись, спрашивает, горячо дыша в шею: «Ты всегда исполняешь обещания?»
– Смотря какие, – поворачиваюсь к ней.
Халат легко скользит с плеч на пол, и я безоружен перед обнаженной красотой.
На следующее утро девушка дарит кулон. Просит, чтобы никогда не снимал. Возникает ощущение, словно посадили на цепь, как прирученного пса.
Девушка легко вливается в наш поисковый коллектив. С ее знаниями археологии и истории мы многое узнаём. Ребята из группы просто пожирают глазами подругу, но ведут лояльно и даже перестают (ну почти) материться во время «мозговых штурмов».
Я часто задаю себе вопрос «Почему эта красотка проводит время с нами?», но ответ так и не находится.
Точно одно – если я не вижу Диану несколько дней, то со мной начинает происходить непонятное: тяжелеет голова, повышается раздражительность, становлюсь агрессивным, по ночам задыхаюсь во сне.
Казалось бы, чего заморачиваться, есть шикарная телка, у нас классный секс, никаких обязательств, чего еще надо? Простая физиология, а не светлые чувства, о которых рассказывали в детстве.
Когда спрашиваю шутя, а хочет ли иметь детей, то получаю «вынос мозга». В ее планы дети не входят.
– Я молода, красива, умна и обеспечена, – смеётся девушка. – Зачем усложнять жизнь?
– Зачем я тебе нужен? – угрюмо спрашиваю, понимая, что значит ответ.
– Мне хорошо с тобой, котик, – улыбается. – Ты такой нежный и страстный. Просто таю в твоих руках.
Разговаривать по душам с ней не получается.
Пытаюсь с ней не встречаться, не отвечать на звонки, но проходит два дня, и начинает жестко ломать. Как наркомана из-за нехватки дозы. Но я – не наркоман. Веду здоровый образ жизни. Думаю, что это любовь. Но в душе признаюсь, что похоть.
* * *
Решаю во всем разобраться и уехать на недельку в тайгу, на рыбалку. Никому ничего не говорю. Говорю только родителям, куда и на сколько поеду, что сотовой связи не будет, чтобы не волновались.
Продовольствие гружу в походные сумки. Проверяю холодное оружие, палатку и снаряжение. Всё загружаю в багажник джипа и жму на газ.
Прочь из города. В тайгу. В тайгу.
Вчера прошел Первомай, и я помогал родителям копать грядки на даче. Сегодня обгоревшая и подуставшая спина даёт о себе знать.
Я точно знаю, что неделю проведу в селе Ясная Поляна. Отличные места для уединения и отдыха.
В Анучино сворачиваю на Муравейку, переезжаю через мост, вижу автобусную остановку. Почему сегодня обращаю на неё внимание? Сколько бы раз ни проезжал мимо, всегда пустая.
Сейчас – сидит седовласый старик с рюкзаком, а на дороге голосует девушка. Увидела машину, машет рукой в жесте автостопа.
Не знаю, почему остановился. Обычно никого не вожу – люблю ехать и думать о чем-то своем, слушать аудиокурсы, подпевать песни или надиктовывать свои размышления.
Руль в Паджерике (Nissan Pajero) с правой стороны, и, опустив стекло, спрашиваю: «Вам куда, девушка?». Незнакомка поправляет волосы под косынкой и, притронувшись к моей руке, просит: «Отвези нас, пожалуйста, домой».
Смотрю в лицо и замераю. Словно заряд электрический по нервам прошел. Моргаю. Думаю, начались глюки. Лицо девушки очень знакомое, а ладонь – теплая.
– А-а-а… – хриплю, кашляю. – Домой куда?
– В Ясную Поляну, – тихо отвечает, не отпуская руку. – Мы заплатим. Дедушка очень устал. Сумка тяжелая. У нас проблема с продуктами в селе.
– Хорошо, садитесь, – понимаю, что не могу отказать.
– Спасибо. Сейчас дедушку позову. Одо! Миндзи гиэ нгэнэдзэфи! (здесь и далее удэгейский) (Дедушка! Пойдем со мной!)
– А что вы сейчас сказали? – спрашиваю, выходя из машины и открывая багажник.
– А это, – улыбается, – это на удэгейском дедушку позвала.
– Ты понимаешь этот язык?
– Конечно. Меня дедушка воспитывал. Он почти не говорит по-русски.
Пока укладываю тяжеленный рюкзак деда в багажник, регистратор в машине пикает, но я не обращаю внимания. Мысли лихорадочно бегают в голове. Словно рой разъяренных пчел.
Удэгейцы – потомки чжурчжэней. Может, что-то знают. Совпадение ли это?
И еще миллион мыслей. Захлопнув багажник, помогаю старику усесться на заднее сиденье. Переживаю, что будет пахнуть, как от бомжа, но пахнет смолой и тайгой.
– Асаса! (Спасибо!) – говорит старик, пристально смотрит в лицо, улыбается, повторяет по-русски: «Спасибо». Сухое твердое рукопожатие. Промелькает мысль, что меня сканируют, как рентгеном.
Усаживаюсь в водительское кресло, автоматически отмечаю километраж и время. 25982 км. 14.23. Следующий населенный пункт – Ауровка.
– Нихао. Сесе, – произносит аудиосистема.
– А что это? – удивляется девушка.
– Учу китайский, перед поездкой, – выключаю аудиосистему.
– А зачем?
Захотелось рассказать часть правды. Выговориться с незнакомым человеком. Говорю, что нашел статуэтку и не могу расшифровать иероглифы.