Письмовник

Почему мы не пишем друг другу письма? Почему мы вообще так мало пишем? Куда жизнь наша, если не записать её словами или на фото, или на видеоплёнку. Умрем - исчезнем. Или - нет?*** Я люблю тебя, Володенька, который письма пишет Сашеньке, а совсем не мне. А потом читаю, вчитываюсь и думаю: "Нет, мне! Это же я, я - Сашенька!" И становлюсь Сашенькой для него, и Володя оживает, он тут, рядом со мной, живёт своей жизнью, которая на войне, и ждёт, когда закончится это всё "люди убивают друг друга, чтобы выжить", и он приедет, и сможет положить голову на мои колени, потому что я ему дорога, потому что меня любит. Я люблю тебя, Сашенька, со всей твоею жизнью, с твоими родителями, твоим мужем-немужем, твоим домом-недомом и с девочкой-Снегурочкой твоей. Я люблю тебя, Сашенька, потому что он погиб, умер на войне. И вместе с ним умерла не только первая любовь, а вообще вся, ты будто высохла, и всё стало рушиться. Полюбить снова не смогла, хотя пыталась, но он - муж другой, так пусть с той другой и…Далее

Эта книга отравила меня.Как все хорошо начиналось. Красивый, трогательный текст, который будоражит, освежает, читаешь про чужую любовь и сама от этого любишь сильнее и сильнее. Потом что-то неуловимо меняется, что-то становится не так. Душа начинает болеть, как в отрочестве – вот это тяжкое «весь мир болит». А потом вдруг дочитываешь книгу и обнаруживаешь себя съежившейся и постаревшей, погрязшей в несчастье, в рутине, в нескончаемой глухой боли, которая и есть жизнь – хотя до того, как открыла эту книжку с обманчиво уютной обложкой, все было хорошо. Теперь сижу, скорчившись, внутри глухо болит, руки поднять не могу.Невероятной силы текст. Не могу похвастаться таким уж толстым панцирем, но все же так сильно раскарябать мне душу мало какая книга может. После нее становишься очень живой. Но вместе с тем совершенно не готовой к смерти, к умиранию, с дряхлости, к опустошению – а книга пропускает тебя через это много раз.Весь мир – это такое большое-большое полотно, единая вещь, в которой …Далее

...все великие книги, картины не о любви вовсе. Только делают вид, что о любви, чтобы читать было интересно. А на самом деле о смерти. В книгах любовь — это такой щит, а вернее, просто повязка на глаза. Чтобы не видеть. Чтобы не так страшно было. Шишкин вот так раз: и рассказал всё сам же про свою книгу. Просто взял и выложил на блюдечке, остаётся только возмущённо вздыхать, дескать, а нам, простым смертным, как теперь рецензию писать? С горем пополам...Нет, конечно здесь есть любовь: вагон и маленькая тележка. Поначалу даже сдуру кажется, что это и правда роман о любви, влюблённая девушка пишет юноше на фронт, а он пишет ей в ответ, и всё у них прекрасно: сад вспоминают, объятья, ночи звёздные, ветерок в кронах тополей... А потом закрадывается нехорошая такая мысль, что это ведь не диалог они ведут, а два монолога чередуют, значит, не доходят письма, а то и вовсе не отправляются. Шаг за шагом, снежинка за снежинкой — и вот снежный ком накатывает на тебя, вминая в себя с головой. Если…Далее