Проект «Калевала». Книга 2. Клад Степана Разина

– А ты? Ты разве не пойдёшь со мной?

– Хотел бы… Но Грот велик. Хочу его обойти полностью и дать знания всем, кто в них нуждается.

– Мне надоел Грот! Всё одно и то же! Сплошь пещеры, тоннели и мрачные кельи! Что, по-твоему, будут делать его жители, когда закончиться воск и они останутся без свечей?

– Может быть, к тому времени станут добывать воск сами… А может быть, научатся видеть в темноте.

– Но не уйдут! Не покинут это мрачное место!

– Не уйдут… – согласился учитель, – Потому что боятся за жизнь.

– А ты боишься за жизнь? Мне кажется, ты не уходишь именно поэтому, а не потому, что хочешь дать другим свои знания!

– Сегодня ты дерзок…

– Прости, учитель, но это всё сон… Я не могу так больше! Я сидел за картой и мечтал. Пытался воскресить в своих фантазиях Старый Мир, вспоминая твои слова! Воскресить таким, каким он был… Пытался возвести города! Великие города! Разноликие и величественные… Не такие, как Грот с его кельями!..

– Хочешь правду? Хочешь знать, чего я боюсь?

– Да…

– Не смерти! Смерти боятся мне уже негоже после всего, что я пережил. А боюсь я правды…

– Не понимаю…

– Я живу мечтами и мыслями, о том, что где-то остались цветущие земли с множеством народов и поселений… Я верую в это. Но если весь мир окажется чёрной пустыней, то знать об этом я не желаю… Потому и не покидаю грот…

– Это неправда! Я чувствую это! Ты же учил меня чувствовать сердцем! Пустыня не бесконечна! Там за ней есть другая жизнь…

– Возможно… – учитель вздохнул. – Так ты готов слушать дальше?

– Да, да, я всегда готов! – ученик сразу переменился в лице.

– Ну что ж… Ты заговорил о городе, что видел во сне. Свою прошлую историю я начал с рассказа о Бирмингеме. События же моего нового повествования начались в другом городе Старого Мира, не менее прекрасном! Назывался он Санкт-Петербург…

* * *

Блики фонарей играли яркой рябью на чёрной глади воды канала Грибоедова. Кончался ноябрь, но холода ещё не нагрянули. Первого снега ещё никто не видел, а температура не опускалась ниже нуля. От этого город сделался тёмен. Тьма… Не чернота, а именно тьма, вязкая, тягучая, отдающая злым волшебством, окутала Санкт-Петербург.

С ежегодным приходом снегопадов город преображался. Укрытый снежным одеялом, он становился белым, покидал колдовскую тьму и возвращался к свету. Но при этом становился холодным и суровым. Пронизывающие ветра начинали свистеть по улицам и задворкам, вдоль набережных вырастали сугробы и наледи, а воды рек и каналов до весны накрепко сковывал лёд…

Скоро, совсем скоро, морозы должны были взять город в свой плен, но пока что он и его жители чувствовали последнее дыхание тёплой осени.

Санкт-Петербург всегда воодушевлял многих людей, как из России, так и из других стран. Но гости этого города больше любили посещать его в тёплое время года: поздней весной, летом и в сентябре. Мрачную же красоту иного Санкт-Петербурга, чёрного осеннего и серого зимнего, случалось оценить не каждому. Из яркого города с золотыми куполами, сверкающими фонтанами, ухоженными изящными зданиями и миллионами улыбающихся лиц на улицах, он превращался в обитель сумерек и сырости, с грязными подворотнями, обшарпанными стенами домов и недобрыми людскими взглядами.

Однако коренные жители города и искренние ценители его красоты любили Северную Столицу и такой. Для них Санкт-Петербург всегда оставался единым и неразделимым. Он не был праздничным гуляющим городом, его суть была сокрыта горазда глубже, а понять её было нелегко.

Игорь Тихомиров был коренным петербуржцем. В этом городе родились и его родители, а их родители в свою очередь пережили Блокаду. Игорь любил Санкт-Петербург целиком, зная все его достоинства и недостатки, умел слышать его пульс и чувствовать нерв. Он считал себя неотделимым от своего города.

Он был весёлым и творческим парнем. Но пока не мог понять, чем хочет заниматься в жизни. Ему было двадцать, и он пребывал в поиске своего я, однако найти это своё я пока не мог. Помимо учёбы в Санкт-Петербургском Политехническом Университете, он играл на гитаре, писал стихи, рисовал, занимался дизайном и оформлением, но всё это было лишь увлечениями, которые не приносили заработка. Жить за счёт своих родителей Игорю очень не хотелось, но, пока что, приходилось.

Его подруга Ольга Белова из Волгограда мало чем была на него похожа. На несколько лет старше Игоря, уже закончила университет, получив образование психолога. Она уверенно шла по жизни, работала по профессии, и для своих лет получала очень неплохие деньги. Однако Игорь прежде всего видел в ней хрупкую романтичную девушку с серо-голубыми глазами и длинными волосами до пояса. Они познакомились год назад в Петербурге, когда Ольга проходила курсы повышения квалификации. Познакомились случайно, на улице. Но разговорились, и эта случайная встреча обернулась затяжным свиданием. Игорь сразу же влюбился…

Но Волгоград находился на две тысячи километров южнее Санкт-Петербурга, и молодой человек не мог видеться с Ольгой часто. Он гостил у неё прошлым летом, а теперь она опять посетила невские берега. Посетила не только ради Игоря, что, конечно же, задевало его, а совместила поездку с профессиональной деятельностью. Неделю она находилась на сборах тренеров-психологов, а пару оставшихся дней смогла, наконец, уделить общению с Игорем.

Они гуляли по пустынной набережной и разговаривали обо всём. Игорь взахлёб рассказывал новости, произошедшие в его городе за полгода. Некоторые уже не в первый раз. Ольга больше делилась впечатлениями от прошедшего обучения, что молодому человеку было неинтересно. В этот день он хотел признаться ей в любви… Сказать заветные три слова. «А что потом?» – спрашивал себя Игорь, – «Предложу ей переехать сюда, ко мне в Питер… Она не откажется! Здесь же гораздо больше возможностей для неё… Будем снимать квартиру. Я найду постоянную работу…» Но подходящий момент для Игоря, когда он мог сделать своё признание, так и не наступал. Юноша не решался… «А что она скажет? Как отреагирует? Любит ли она меня… Конечно, любит! Она должна ответить да, должна!..»

Он делал выводы на основании их общения. Несмотря на то что виделись они раз в полгода, молодые люди каждый день списывались в социальных сетях и общались по «Skype», обсуждали всё, что происходило в их жизни, делились переживаниями, секретами и постоянно поддерживали друг друга. Игорь знал, что Ольга одинока, что в её жизни сейчас нет мужчин. С последним она рассталась шесть месяцев назад до его приезда в Волгоград. Однако он не мог понять, в каком статусе Ольга оценивает его самого: смотрит ли как на мужчину или видит в нём только приятеля.

«Нет, я должен выйти из этой френдзоны! Ещё чуть-чуть… Сейчас вот я поймаю момент и точно всё выскажу!» – уверял себя Игорь весь вечер. Но вместо этого он рассказывал о музыкальной культуре своего города, неформальных выставках, мероприятиях и новостях из исторического реконструкторского клуба, в котором состоял.

– …а весной, как лёд сойдёт, начнём строить струг на Ладожском озере! – хвастался он.

– Что такое струг? – спросила Ольга. Игорю в тот момент показалось, что из вежливости, а не из интереса.

– Судно такое. Их на Руси строили, чтобы ходить по широким рекам. Они вообще разных размеров были и по эпохам отличались. Но мы попробуем реконструировать струг из флота Степана Разина.

– О, а у меня друг в Волгограде просто фанат этих времён, только и живёт этим.

– А кто он?

– Он спортивный инструктор. А ещё в походы ходит. Уже несколько раз по разинским местам на байдарках плавал. По Дону, по Волге. Ребята знакомые тоже с ним ходили, говорят интересно.

– Я бы тоже сходил…

– Вот он и меня будущим летом зовёт. У него команда есть постоянная, но там что-то слишком неординарное намечается. Говорит, психолог нужен в его группу.

– А что он собирается делать?

– Клад искать… Я толком не поняла. Короче, какие-то спрятанные сокровища Разина. У него, у друга, вроде семейные придания остались. Ещё так переживает за это, нигде не афиширует… Тайно готовится… Странный он!

– Оль, слушай, а меня они возьмут к себе? Может быть, попросишь и за меня? Пойдём вместе, а? Это же настоящее приключение!!! А вдруг что-то найдём!

– Не знаю… Можно, конечно. Но неизвестно, что там летом будет…

– Но можно сразу же сейчас и условиться! Когда он собирается?

– Вроде в августе. В июне и в июле, говорит, очень жарко.

– Так давай сразу и запланируем на август!

– Долго же до него… Ну ладно, давай приблизительно условимся! Я, как вернусь в Волгоград, поговорю с ним!

– Здорово!

– Только что там можно найти? Я думаю, что все эти походы – просто отдых на природе.

– А вдруг, действительно, клад!?