Восход черного солнца

– Ну что ты, для хозяина дома это нормально. Я забочусь о том, чтобы всем моим гостям было комфортно.

Они спустились с третьего на второй этаж и направились к столу, еда на котором, казалось, никогда не закончится. Когда они подошли к дядечке в сером костюме, Кате стало неприятно.

– О, спасибо, Коленька, – поблагодарил мужчина виновника торжества, после чего брат Петра испарился. При этом Катерина не смогла не заметить нечто холопское в поведении Николая.

«Наверное, это весьма важная птица, – подумала она. – Раз такой богатый человек, как Николай, расшаркивается перед этим коротышкой».

– Меня зовут Иннокентий Альбертович, – представился маленький господинчик, утративший большую часть своей черноволосой шевелюры. – Что будете пить?

Катерина была смущена столь неожиданным вниманием к себе со стороны этого... состоятельного хмыря.

– Ничего. Спасибо. Я уже нахлебалась шампанского.

– Понятно. Тогда вам просто необходимо напасть вот на этот ананас.

Он взял одну дольку и протянул Кате.

– Спасибо, – поблагодарила она. – А вы не будете?

– Я?

Этот, казалось бы, простой вопрос поставил его в затруднительное положение.

– Ну, почему бы и нет? – тут же согласился он.

Как оказалось, ел Иннокентий Альбертович безобразно. Пока он грыз мякоть, по его подбородку стекал прозрачный сладкий сок и капал на костюм. Капельки впитывались в ткань и становились из-за ее рисунка в мелкую черную клеточку незаметными. И все равно ей было противно.

Когда Иннокентий Альбертович выгрыз всю мякоть до корки, он достал платок и резкими движениями вытер тонкие бледные губы. Потом затолкал грязную тряпку обратно в карман брюк.

Как по заказу, начала играть медленная музыка.

– Можно мне, старику, пригласить вас на танец?

– Вы могли бы спросить для начала, как меня зовут?

– Ах да-да, – он хлопнул раскрытой ладонью по лысине.

– Так как вас зовут?

– Я Катя.

Мелодия была медленная, танцующие разбились на парочки и стали топтаться на месте, словно вращаясь вокруг невидимой оси, и при этом плотно прижимаясь друг к другу. Было впечатление, будто люди не получают от танца никакого удовольствия, а наоборот, только страдают и мучаются.

– Тот парень, с которым я вас видел, это, кажется, брат Николая?

– Да, – подтвердила Катя, стараясь незаметно отстраниться от Иннокентия Альбертовича, который стремился как можно плотнее прижаться к ней.

– И вы давно с ним дружите?

– Уже несколько месяцев.

– Да, да. Молодость. Романтика, – согласился он, продолжая топтаться на одном месте и изредка наступая Кате на левую туфлю. Партнерше было не столько больно, сколько неприятно от его неуклюжести.

«Когда же придет Петр?» – думала она, терпеливо снося домогательства стареющего дядьки.

– Вы высоки, стройны и красивы, – прошептал он. – Для того чтобы поцеловать вас...

Она вытаращила на него глаза.

– Я хотел сказать, если бы я вздумал поцеловать вас, и вы бы мне это позволили, мне пришлось бы встать на носки. Знаете, для мужчины это все-таки унизительно.

– Что поделаешь. Такова природа. Я же не виновата, что выросла высокая.

– О-о, – протянул он, – хотите сказать, что вы не виноваты в том, что я небольшого роста. Знаете, во всем есть свои преимущества. Когда я был в вашем возрасте, мне не составляло труда залезть в набитый битком автобус и отыскать себе местечко на лавке в летнем кинотеатре. Несколько позже мне повезло, и я попал в струю. В результате стал лучше питаться и немного располнел. К тому же, знаете, возраст, малоподвижный образ жизни. Иногда, правда, удается немного развеяться и проявить себя как настоящий мужчина. Ну, вы понимаете, о чем я.

– Нет. Не понимаю, – ответила она серьезно.

– Ну, хорошо, хорошо, – Иннокентий Альбертович похлопал ее рукой по спине, продолжая кружиться на одном месте, в одном и том же направлении.

Катя чувствовала, что еще немного – у нее закружится голова, и она неминуемо упадет. Ей оставалось молиться, чтобы песня на английском языке как можно быстрее закончилась. Но, как назло, конца этому музыкальному произведению не было видно...

– Послушайте, у меня под окном стоит красивая новая машина. Не желаете ли прокатиться, пока ваш приятель бегает по городу, выполняя поручение своего старшего брата?

– А что за машина? – поинтересовалась Катя.

– Ну, это «Ягуар». Один из последних. Знаете, «Ягуары» делают в Англии. Но этот сделан специально с левым рулем, для наших дорог. Хорошая машина. Правда, дороговата, но я все же мог позволить себе ее приобрести.

– И сколько же вы заплатили?

Он картинно закатил глаза.

– Я достаточно скромный человек и не хочу говорить об уплаченных суммах. Это, знаете ли, как мощность у двигателя автомобиля «Роллс-Ройс». Она никогда не пишется. Конструкторы говорят, что этой мощности достаточно. И я бы, подражая конструкторам автомобилей, сказал, что суммы, которая была отдана за эту машину, было именно достаточно. Я счел возможным заплатить ее, чтобы обладать одним из самых лучших и престижных автомобилей в мире.

– Петр обидится на меня.

– Ну и что? – делая вид, что не понимает Катю, сказал Иннокентий Альбертович. – Вы объясните ему, что катались на очень хорошем автомобиле, который вряд ли станет покупать его брат. Во всяком случае, в ближайшее время.

Катерина молчала.

– Я смотрю, вы раздумываете? Может быть, вам кажется, что не стоит тратить время на бесцельные поездки?

Он отстранился от нее и взглянул на часы. Как успела заметить Катерина, они тоже были не дешевыми.

– Давайте с вами съездим в ювелирный магазин, и я присмотрю вам там что-нибудь на тысячу, ну, может быть две, – он выдержал паузу, а затем добавил, – долларов.

У Катерины перехватило дыхание.

– И как же я буду расплачиваться за столь щедрое подношение?