Господа Головлевы

Головлевский трэшак с его мертвечиной всегда мне виделся ярчайшим гнусным приколом Салтыкова-Щедрина в частности и русской литературы в принципе. Другое дело, что последняя имеет в своих рядах предостаточно подобных неоднозначных творений, за что каждого истинного патриота во всякое время искренне прямо-таки распирает от гордости. Право же, доброта не самое отличительное русское национальное качество, хотя перманентный образ какого-нибудь Ивана-дурака и должен обладать некими подобными исходными признаками. Задавшись этим вопросом, а он не такой-то и сложный, ибо русская литература имеет, как и пристало национальному менталитету, еще и четкое иерархическое деление, отвлекся в приятных перечислениях имен. Оказалось, что гуру русской литературы, если и выводят в главные герои какого-нибудь блаженного (что, кстати, характеризует на только одну лишь русскую литературу), то погружают его в такую кошмарную реалистическую среду, что не остается никакого сомнения по поводу намерений и возможн…Далее

Милый мой друг маменька! Случилось мне третьего дня прочитать книжицу одну занятную. Вроде она о семье одной, но глянется потом - как обо всей нашей жизни. Из книжицы той я узнала, что празднословие и пустомыслие убить и задушить могут, как самая настоящая медленная отрава, как петля. Еще я поняла, как нелюбовь к детям своим и попрекание их каждым куском становится источником такой ненависти, такой разрушительной силы, которая, как взаправдашнее проклятье, погубит весь род твой. И никому, ни одному человеку, из этой паутины будет не вырваться, проклятье убьёт каждого в роду.— Бог милостив, маменька! — Был милостив, мой друг, а нынче нет! Милостив, милостив, а тоже с расчетцем: были мы хороши — и нас царь небесный жаловал; стали дурны — ну и не прогневайтесь! Бога в этой книжице поминают на каждой страничке, да и не по разу. А Иудушка Головлёв - такой набожный, такой рьяный молельщик, что если б я не видела других христиан, то стало бы для меня "христианин" или "православный" первейш…Далее

В моей личной классифике безысходных и тленных книг за прошедший год лидерскую позицию пока уверенно удерживала Элизабет Гаскелл - Мэри Бартон . Но теперь я однозначно отдаю пальму первенства "Господам Головлевым". Так как тут мрак и хаос достигли своего апогея, который вряд ли имеет переход на новый уровень.Роман Салтыкова-Щедрина во многом автобиографичен. К примеру, прообразом Арины Петровны Головлевой послужил образ дражайшей маменьки Салтыкова-Щедрина, образ Порфирия "Иудушки" Головлева списан с брата Дмитрия, а книжный Стёпка – прототип брата Николая.Вот интересно, Салтыков-Щедрин намеренно лишил героев положительных черт или в пику разлагающемуся помещичьему классу? В любом случае, какая бы причина не была – абсолютное декаденство изчезающего класса помещичьего дворянства раскрыта великолепно. Если брать во внимание понятия "семья" и "Головлёвы", то эти понятия плохо сопоставимы. Так как за семью ни один из её членов не держался. Главный мотор семьи, Арина Петровна, всю жизнь …Далее

Я в восторге! • Какое невероятное напряжение витало над книгой всё время, пока я её читал. Текст льётся словно песня.Беда надвигалась все ближе и ближе, беда неминучая, почти осязаемая! Она преследовала его ежеминутно и, что всего хуже, парализовала его пустомыслие.☞ Прекрасные диалоги, наполненные смыслом. Персонажи такие, что за каждого щемит сердце, даже несмотря на их сложные характеры. • Рассуждения автора мне оказались тоже очень близки. Сюжет. Какой сюжет. Душа наизнанку! ☝ В основе всего происходящего семья и автор ближе к концу сам очень доходчиво и понятно объясняет, как получается так, что потомки тех, кто в своё время стремился и добивался чего-то значимого, начинают вести праздную жизнь, наполненную ленью, гулянками и распутством. • Нервозность была в такой степени, что казалось ещё чуть-чуть и у меня у самого случиться нервный срыв. ☞ И что самое интересное, автор создал таких персонажей, что я не могу кого-то из них выделить отдельно. Невозможно сказать, что этот только …Далее