Спешите делать добро

Тирлим-бом, тирлим-бом,
Мы частушечку споем…
На Савеловском вокзале
Два подкидыша лежали,
Одному лет сорок восемь,
А другому пятьдесят!..

Все веселятся.

(Поднося собачку Мякишеву.) А мы бездомные, мы бесхозные! Пожалейте нас, обогрейте нас!

Мякишев(грубо отстраняет Горелова). Может, хватит? Все очень умные, один я… (Идет к выходу.)

Горелов. Да! Один ты…

Аня. Виктор! (Оттаскивает Горелова.)

Зоя вводит Олю.

Оля – простоватая миловидная девушка, чистая, отмытая, в розовом, наспех подогнанном платье, деревянная от смущения.

Мякишев почти наткнулся на них.

Зоя. А вот и мы! Вот и Оля! Просим любить да жаловать! Проходи, Оля, проходи…

Мякишев(наигранно). О! Кто идет! С легким паром!..

Тетя Соня. Ой деточка, ой какая! Вы поглядите!

Зоя. Мы договорились – Оля стесняться не будет, со всеми она уже знакома… Володя, ты что? Давай, в темпе.

Мякишев. Во какая ты! Принцесса!.. Иду-иду. Я быстро! (Выходит.)

Оля не поднимает глаз.

Сима. Видал, симпатичная! Вполне! Не робей, дева! Тут тебе не деревня, Москва, оробеешь – пропадешь!

Зоя. Сима!

Сима. Ну а чего? Я правду говорю! Ты к хорошим людям попала – спасибо скажи!

Горелов еле удерживается от комментариев и на цыпочках удаляется на балкон.

Тетя Соня. Что ж делается, прям не могу! (Плачет, уходит.)

Зоя. Ну, сейчас весь дом будет в курсе! (Ане.) Давай тут сама, у меня там все перестоялось на кухне. (Выбе­гает.)

Аня. Иди-ка сюда, иди. (Усаживает Олю рядом.) Ну, ты что? Отмылась? Вот видишь, как хорошо голову про­мыли, я говорила… А ты как думаешь, волосы – длин­ные или подстричь?

Сима. А я-то что ж? Сколько времени? (Борису, ко­торый осторожно удерживает ее.) Ты чего? Ну, Бориска! Что с тобой? Я пошла. (На ходу треплет Олю по плечу.) Живи, дева, радуйся! Появление Христа народу! (Выходит.)

Борис пробирается за ней.

Аня. Это Сима, соседка сверху. Ты поняла? Тетя Соня, с собачкой, она напротив живет, а Сима – наверху. Она хорошая. Она простая, веселая, бригадиром на фабрике работает… Ну скажи нам что-нибудь, еще и голоса твоего не слышали. Мы не кусаемся, правда, Сергей? Я – Аня, ты запомнила?

Оля кивает.

Тебе здесь нравится?

Оля кивает.

Ну и отлично… Сейчас обедать будем, потом гулять пой­дем. Увидишь, какая у нас Москва красивая…

Сережа. Вечером салют будет.

Аня. Конечно. Салют, иллюминация. Хочешь на Красную площадь?

Голос Зои: «Ань! На минутку!»

Иду! Ну, вы тут пообщайтесь! Сереж, покажи пока что-нибудь Оле, мы сейчас… (Выходит.)

Пауза.

Сережа. Хочешь с балкона посмотреть?

Оля молчит.

Мне папа денег дал, я послезавтра ласты куплю…

Оля молчит.

Подожди, я тебе покажу… Аня в туристическую в Африку ездила, одну мне вещь привезла… (Выбегает.)

Оля остается одна. Начинает плакать. Навзрыд. Влетает Сережа в страшной африканской маске, с копьем.

И замирает. А в другую дверь входят Аня и Зоя, затем Борис, с балкона – Горелов, а после всех – Мякишев, веселый, в свежей рубашке. Все стоят и смотрят. Оля плачет.

(Снимает маску.) Пап, это не я. Честное слово!

Все поворачиваются к Мякишеву.

2. Оля

Та же комната в доме Мякишевых, солнце, утро. Вовсю орет проиг­рыватель. Оля на том же месте, где она плакала, только теперь она покатывается со смеху. На ней другое платье, у нее другая прическа.

Ее потешает, пляшет перед ней Сережа – в подводной маске, с ла­стами на руках. Входит Мякишев с газетами.

Говорит – его не слышно. Оля бы­стро выключает музыку, хватает утюг, гладит.