Старый Новый Год

Люба. Чего это – в месткоме? Ишь ты!..

Гомон.

Тесть. Бабы! Тихо! Не об том!..

Люба (сдержавшись). Да я разве что говорю? Дали, и слава богу… Ты не так, Нюра, не так, огурчик надо сердечком разрезать. Кухня-то действительно! И санузел раздельный…

Нюра. Ой, узел-то прямо как моя кухня! А белое-то все, белое – чисто наша больница!.. Мы сейчас мужикам картошки побольше да сверху сардельки с лучком вывалим!.. Где это сардельки, ты говорила?

Клава. Где-то были, тут разве чего найдешь сегодня!..

Нюра. А шкафы-то какие! В стене-то! Прям еще комната!..

Клава. Если бабушка станет жить, мы ей там чуланчик оборудуем.

Люба. А я б на твоем месте бабушку к себе не брала. Эти старики всю моду портят. Я маму только из-за квартиры выписала. Эх, жалко майонеза нет! Салат-оливье бы сделать!..

Клава. Ничего, и винегрету поедят!..

Нюра. Ой, да что ты, так всего много! И буженина! И торт «Сказка» будет!

Клава, Нюра уходят на кухню. Люба – за ними.

Себейкин (поет). «Сгори, сгори, моя звезда!..»

Вася (опять включает пылесос). Петь, глянь-ка, носки засосал!..

Себейкин. Иди ты! Прям «ТУ-104», гад!

Тесть. Да выключишь ты его или нет?

Вася испуганно выключает.

Тесть. «Пылесос»! И слово-то, пес, какое взяли! Ввиду случившегося.

Теща. Моченьки нет! Упаду ведь!.. Петя, Ваня!

Тесть. На эту сумму средств тыщу веников купить можно! На всю жизнь бы хватило! Вкупе.

Теща. Понимал бы! А ковер двести рублей?

Тесть. А то раньше ковров у людей не было! Без машинок чистили. В силу причин… А вы скоро – машинками-то! – в носу ковырять будете!..

Студент. И зачем говорить, если не понимаешь?

Адамыч. Работал я в домоуправлении после войны, мы вот тоже так к выборам лозунг вешали. А зимой дело… И вот тоже так поставили меня на лестнице держать…

Тесть (осматривая кресла). Эх, пес их забодай, так и знал, Венгрия делает! По линии.

Адамыч. Букву «сы» я держал. Век не забуду! Домоуправ у нас был, Герасименко, в бывшем кавалерист. Уронишь, говорит, букву «сы» – своей рукой зарублю!

Тесть. А я гляжу, что-то уж в аккуратной больно комплектности креслы! И болты все целы. Вкупе.

Студент. Импорт!

Себейкин. Креслицы дай бог! Все у нас теперь дай бог!

Теща. Забивать же надо! Скажет кто чего наконец аль нет?

Себейкин. Да забивай, мать! Все одно криво! Ну, кончай базар! Порядочек! А ну, студент, включай!

Студент (не решается). Включить недолго…

Себейкин. Да не боись! Порядок!

Студент. Я включу, но только я не отвечаю.

Себейкин. Да ладно тебе, давай.

Любин муж (про люстру). У нас тоже такая. Уж давно. Мы тогда прямо с базы брали. Включить, что ли?

Себейкин. Давай.

Студент. Ну-ну!..

Любин муж включает – свет вспыхивает. Радость. Студент пожимает плечами.

Себейкин. Ура! Видали? А ну еще! Порядок!.. Понял, студент? Свету-то! А ну еще!..

Любин муж включает и выключает свет.

Озверел, что ли? (Спрыгивает со стола.) Стол-то не попортили мы тут? А то нам Клавдия даст!.. Нет, ничего вроде… А ну! (Сам включает.) Ну как? Красота, а?..

Любин муж. Электрификация всей страны.

Тесть. Великолепность.

Вася. Отдыхай. Теперь во всех домах такие.

Теща. Ну да, во всех! На пять-то рожков?..

Адамыч. В ученье свет, а в неученье… Как тот говорил…

Вбегает Нюра.

Нюра. Ой, свету-то! Клава!.. Чисто наша операционная! (Выбегает.)

Себейкин. В натуре. «Сгори, сгори, моя звезда!..» (Зовет.) Клава! Клава! Иди, говорю!..