Кольцо Баюма. Безликие. Книга 4

Отец, а это был он, неторопливо зашел в мастерскую и обвел взглядом владения своего сотрудника – Блока:

– Да… Небогато живете. Пройти-то можно?

– Конечно, проходите… Но… откуда вы?

– Откуда, откуда… Оттуда, куда вы меня отправили…

– Но как??

– Не слишком ли много вопросов? Собирайся, ты мне нужен для серьезной работы…

– Да, конечно, просто в голове пока не укладывается… Вы все-таки сумели выбраться и найти нас…

– Сумел… – Отец прищурил глаза и буквально на секунду задумался…

Часть вторая

Глава I

– Да говорю же тебе, что нет свободных мест в северную экспедицию. Не-е-ет, и не предвидится.

– Ну, может, хоть одно? Я готов вещи нести или продукты там какие.

– Для этого рабы есть. Короче, свободных мест нет – и все на этом. Хотя…

– Хотя? Вы сказали «хотя»?

– Может, и сказал, а может, и нет… Ну, ладно… Одним словом, сегодня последний день, когда римским легионерам разрешено погулять от всей души, и, наверняка, они все отправятся в ближайшие бордели, а с завтрашнего дня начинаются сборы в лагере. Если с кем-то из них случится вдруг неприятность, если, я повторяю «если», кто-то из солдат не сможет пойти в поход, то, возможно, я бы смог посодействовать тебе занять это освободившееся место. Само собой, что это очень опасно и хлопотно, но ради нашей дружбы и твоего уважения ко мне я бы мог попробовать похлопотать…

– Я вас понял, господин, и не подведу.

– Надеюсь, что ты меня понял правильно и не исковеркал смысл моих слов, иначе за это можно поплатиться своей жизнью.

– Я вас правильно понял…

На следующий день обедневший патриец вышел из ворот своего скромного дома и тут же заметил своего вчерашнего собеседника:

– Эй, мирмидонец, подойди.

Тот незамедлительно предстал перед ним, так как ожидал его уже с самого раннего утра:

– Вы звали меня, господин?

– Да, звал, напомни-ка мне свое имя.

– Шати, господин…

– Ах, да, Шати… какое дурацкое имя. В жизни не слыхал более идиотского названия.

– У нас у всех такие имена, господин.

– Ну да ладно, это ваши проблемы, хотя мне непонятно, как вообще можно жить с такими прозвищами. У наших собак и то клички лучше будут. Так вот, насколько я помню, ты участвовал в нескольких походах и неплохо зарекомендовал себя. Я не ошибаюсь?

– Нет, все так и есть.

– Ну, хорошо. Сегодня утром освободилось одно место в северной экспедиции. Похоже, что Юпитер и к тебе повернулся лицом.

– А что произошло?

– Легионеры отдыхали в одном из кабаков и немного повздорили с каким-то бродягой. Так тот недолго думая переломал одному из них ноги, и, соответственно, его место сразу же освободилось.

– Вот не повезло бедняге.

– Не повезло, но я сразу же вспомнил о тебе. И если ты еще не передумал, то можешь занять его место.

– Я готов, господин, и никогда не забуду вашу помощь.

– Договор наш помнишь?

– Да, господин. Жалование за два месяца и одну десятую от всего, что смогу привезти с собой.

– Все верно. И давай там поосторожнее – не вздумай погибнуть, а то кто мне вернет все затраты, которые я понес, пока договаривался насчет тебя.

– Все будет в полном порядке. Вы получите все, что вам причитается, господин, и не разочаруетесь во мне.

– Главное, не забудь – одну десятую от всего, что добудешь… Я слышал, там будет очень много золота, ты слышишь? Очень много… А сейчас бери это письмо в одну руку, а в другую возьми свою грязную задницу и бегом неси все это на сенатскую площадь. Там найдешь центуриона четвертой когорты и передашь ему это от меня. Все остальное он сделает сам.

– Спасибо, господин, я привезу столько золота, что вам хватит на всю жизнь…

Через час мирмидонец уже стоял перед грозным центурионом, и тот внимательно его осматривал:

– Я слышал о тебе, Шати. Говорят, что ты обладаешь огромной силой и необузданным характером. Это так?

– Я знаю, что такое дисциплина, господин, а необузданный характер проявляется только к врагам Великого Рима.

– Такой ответ меня устраивает, солдат. Тем более, что ты участвовал в Египетской кампании, а там нам пришлось несладко.

– Зато сейчас мы пьем вволю вино, а трупы наших врагов греют кости в песках пустыни.

– Верно, солдат. А ты хорош… Будешь стоять справа от меня. Сейчас у тебя есть два часа на подготовку, а затем я жду тебя в лагере. И еще один небольшой подарок лично от меня в виде бесплатного совета – возьми с собой мешок побольше, по слухам, там будет столько добра, что свою долю не сможет поднять даже такой сильный легионер, как ты…

– Я понял вас, господин. Спасибо за доверие, я не подведу…

Через десять дней специальный легион римских солдат вышел из тщательно охраняемого лагеря и направился на север с секретной миссией. Благодаря своим былым заслугам, легионер Шати был зачислен в четвертую когорту и теперь всегда находился справа от своего командира-центуриона. Конечная цель задания держалась в строжайшем секрете даже от командиров. Но слухи время от времени просачивались к солдатам, и они обсуждали их и приукрашивали в меру своей фантазии. Так со временем выяснилось, что легион идет по следу когда-то отправленного отряда, который преследовал обоз, состоящий из десятков тысяч повозок с золотом. Рассказывали также, что сопровождали этот обоз небесные силы, а охранял лично царь Аид со своим подземным войском. В когорте ветеранов, наиболее уважаемых воинов, был один солдат, который клялся, что участвовал в том походе и своими глазами видел, как подземный царь отдавал приказ вернуться назад римским солдатам и не преследовать обозы с золотом. Все это сопровождалось оглушительным грохотом и сверкающими молниями. Тогда погибло много римских солдат, и только после этого они получили разрешение от своего командира вернуться и не преследовать обозы. Даже сейчас, рассказывая эту старую историю, он с испугом оглядывался по сторонам и постоянно прижимал к себе свой боевой меч. Из того похода вернулись далеко не все, и история о том, что золото охраняется подземными Богами, не вносила оптимизма в ряды солдат. Эту историю слышали многие, хотя о ней было запрещено рассказывать всем участникам тех событий под страхом смертной казни, но сейчас уже прошло очень много времени, и подробности тех событий нет-нет да и всплывали в рассказах бывалых римских солдат.

Шати с первых же дней службы зарекомендовал себя как солдат, который совершенно не понимает шуток, и несколько его сослуживцев уже ходили по лагерю без зубов. Он хватался за меч по каждому удобному случаю. Если в лагере где-то возникала возня с использованием грязных ругательств и грубой физической силы, то можно было с уверенностью сказать, что Шати уже был там и принимал во всем этом далеко не последнее участие. Со временем все стали держаться от него подальше, и он так и не смог завести себе не только друзей, но и товарищей. Разговаривал он мало, все больше слушал и смотрел на окружающий его мир всегда прищуренными от ненависти глазами. Его огромная физическая сила и мастерское владение мечом давали ему возможность жить так, как он хотел, не обращая внимания на окружавших его людей. То, что он приносил много неудобств и хлопот окружающим, его нисколько не смущало, он жил так, как считал нужным, и не собирался ни под кого подстраиваться. Его терпели, так как сильно побаивались, к тому же в бою он был просто незаменим. Командиру достаточно было просто поставить перед ним задачу – и можно было дальше просто забыть об этом. Все, что нужно, Шати выполнял с безукоризненной точностью. Ему было совершенно без разницы, сколько врагов перед ним, один или десять. Он шел напролом и вел за собой своих сослуживцев, которые прикрывались им, как огромным щитом, который прорубал дорогу среди врагов.

Очень скоро его перевели из четвертой когорты в первую, что было большой честью для любого солдата. Теперь, помимо страха, к нему добавилось и уважение среди бывалых бойцов.