Кольцо Баюма. Безликие. Книга 4

– С Казани… Но уже в Питере успел побывать…

– Здорово, а я в Питере еще не был ни разу. Вот накоплю денег много и поеду туда жить. Там, говорят, лучше, чем в столице, – люди другие… А чего со своей Казани уехал? Совсем плохо стало?

– Да нет, нормально было. Просто там какую-то Универсиаду собрались проводить, вот всех и стали ловить и по другим городам развозить. В городе, ваще, бомжей и беспризорников не осталось – всех вывезли. Ментов нагнали – на каждом шагу стоят и документы проверяют у всех и сумки тоже. Даже в автобус без паспорта теперь зайти нельзя. А нам сказали возвращаться можно только через месяц, а иначе плохо будет. Вот мы и поехали с друзьями, но по пути растерялись все, и теперь никого найти не могу из наших…

Дети вышли с вокзала и по закоулкам прошли в какие-то строения, расположенные рядом с привокзальной площадью. В одном из старых ободранных полувагончиков-полусараев находился рабочий офис Чины. Самый старший из беспризорников осторожно постучал в железную дверь и, получив разрешение войти, кивнул своему новому знакомому:

– Пошли…

Они зашли, и новенький сразу же почувствовал, что попал в другой мир. Здесь было тепло и пахло едой. Стены и пол были застланы коврами, а на столе стояло несколько банок тушенки. Мальчик стоял в дверях и не мог оторвать глаз от еды на столе. В себя его привел чей-то голос:

– Ну, чего проход загораживаешь, проходи, коли пришел.

– Здрасьте…

– Здрасьте. Чего нужно?

– Работать хочу с вами…

– А-а… Леший, у нас рабочие места есть свободные?

– Есть. Мы одну группу перевели на соседний вокзал, а здесь точка свободная пока.

– Ладно, тогда новенького выстави туда и объясни, что и как у нас.

– Выставлю.

– Кстати, сегодня вечером вы мне нужны будете. Один кошелек должен будет ехать на юга, здесь пересадка у него пару часов. Нужно будет лопатник подрезать. Я позже покажу этого лоха.

– Сделаем, не волнуйся… не первый раз.

– Сделаем… не волнуйся… вот и волнуюсь, а то, как в прошлый раз вы сделали, так весь вокзал на ноги подняли – пришлось ментам половину навара с делюги отдать… мне такие работники не нужны… еще раз проколетесь, выгоню и других возьму с подмосковья – они уже давно просятся ко мне…

– В прошлый раз кейс же был, поэтому и трудности вышли, а сейчас-то лопатник, с ним проблем не будет, все норм сделаем…

– Ладно, вечером, ближе к восьми, зайдете все ко мне, и новенького с собой возьмите, ему бабло тоже не помешает на первых порах.

Подростки вышли из вагончика на улицу и сразу же стали посильнее укутываться от сырого промозглого ветра.

– А почему ее Чиной зовут?

– А ты видел, что она вылитая китайка?

– Китаянка, наверное…

– А, какая разница, нехай китаянка…

– Видел…

– Ну, вот, а Чина переводится как Китай. Ее так и прозвали тут.

– А сколько ей лет?

– Не знай… Лет десять или пятнадцать, кто ее знает. Она про себя не рассказывает ничего, да никто и не спрашивает. Зато у нее всегда есть инфа про богатеньких лохов, которые на вокзале появляются. Так что, если с ней будешь работать, без бабла сидеть не придется и забижать никто не будет. Ладно, хватит болтать – иди работай, вечером ближе к восьми мы за тобой зайдем, тогда и место проплатишь сразу, а если повезет, то сможешь на несколько дней вперед проплатить. Мы тут недалеко от тебя будем, так что, если какие проблемы, просто рукой махни нам, мы тут сразу все разрулим…

– Я понял, если что, то махну…

Через пару часов работы новые друзья принесли ему пакет с бутербродами из Макдоналдса и пару бутылок с колой. Жизнь потихоньку стала налаживаться. Холодный ветер уже не казался таким пронизывающим, а работодатели решали все проблемы с молниеносной скоростью.

Какой-то толстый мужик остановился возле голосящего ребенка и какое-то время слушал, как малец поет. «Ну, сейчас точно отвалит денег», – пронеслось у певца в голове, но в самый неожиданный момент мужик вдруг схватил его за ухо и принялся орать на всю площадь: «Полиция, полиция, куда смотрит полиция? Здесь беспризорник попрошайничает. Кто-нибудь вызовите полицию…» Певец перепугался не на шутку и от страха даже не смог ничего пролепетать в свою защиту, и, судя по всему, дальнейшая его судьба должна была уже решаться в отделении полиции. Но его новые друзья уже были рядом. Вокруг этого действа постепенно стали собираться зеваки, и толпа стала увеличиваться на глазах. Но к толстому мужику с ребенком уже пробирались полицейские. Они грозно отодвинули всех от главных действующих лиц и, повернувшись к Лешему, один из них спросил:

– Этот?

– Да, товарищ полицейский. Этот мужик привязался к нам. Мы спортсмены, приехали в Москву на международные соревнования, а этот мужик подошел к нам и стал предлагать деньги, чтобы мы поехали с ним к нему на съемную квартиру. Мы отказывались, а он тогда схватил нашего друга и стал угрожать, что если тот не поедет, то он скажет, что мы здесь деньги клянчим у людей…

– Разберемся… Гражданин, предъявите ваши документы… Так, так, хорошо… Что же вы, мужчина, только прибыли в Москву, столицу, так сказать, нашей Родины и сразу же решили развлечься? Вы что же это думаете, что здесь совсем уже порядка нет? Вам придется пройти с нами… А я сказал, что вы пройдете со мной…

Мужик отпустил ребенка и громко произнес, с надеждой поглядывая на окружавшую их толпу:

– Я ничего не нарушил и поэтому никуда с вами не пойду…

– Не пойдешь, значит… ну, ну…

Один из полицейских ударом дубинки по ногам, уложил толстяка на брусчатку и, быстро надев на него наручники, волоком потащил в отделение. Второй полицейский в течение нескольких минут успокоил толпу, и все разошлись по своим делам. Через десять минут певец уже стоял на своем рабочем месте, полицейские получили по сто долларов за хлопоты, а мужик остался без своих отпускных денег с одним билетом на руках в обратную сторону. За беспокойство певец получил десять тысяч, новые друзья – по пятнадцать, а остальную половину себе забрала Чина. Колесо московской жизни закрутилось со своей обычной скоростью…

Глава 2

– Слышь, Маугли, тебе сколько раз говорить нужно, чтобы ты близко не подходил к операционной? Какого хрена ты там трешься всегда?

– Я полы мыл и отходы после операции убирал…

– А медсестра говорит, что ты инструмент смотрел и трогал их своими погаными руками… Тебе что, уже не нужна эта работа? Помнишь, обезьяна, как ты меня упрашивал, буквально умолял, чтобы я тебя взял на работу медбратом?

– Помню, но я же хорошо все делаю…

– Хорошо? Тогда нечего в операционную вообще заходить, когда там нет никого.

– Больше не буду…

– Ты не в детском садике, не будет он… Короче, штраф с тебя. С зарплаты вычту двести баксов.

– У меня всего зарплата четыреста долларов. На что я жить-то буду?

– А это уже не мои проблемы. Не нравится – можешь прям щас валить отсюда. Разговаривает он еще. Иди с глаз моих, и чтобы полы в коридоре блестели у меня. Последний раз предупреждаю тебя – запомни это…

– Я запомню…

Маугли, в миру Мартин Райз, приехал в Россию еще во времена Советского Союза, чтобы учиться в медицинском институте. Первое время за него платило государство, но гражданская война изменила все его планы на будущую счастливую жизнь. Вождь его племени сразу же прекратил оплачивать учебу, и Мартин решил не возвращаться на родину, так как власть захватили противники, и ничего хорошего для него это не сулило. Он остался в России, и все это время выживал, как мог. Институт закончить ему так и не удалось. На работу его особо нигде не брали, и поэтому он соглашался на любой вид заработка.