Лекарь. Второй пояс

Покашливание старика вернуло меня в действительность и заставило первый раз тюкнуть колотушкой. Этот способ разорвать цепь можно будет попробовать вечером, когда все задания окажутся выполнены, а мы начнём убирать Павильон. Нужно только постараться, чтобы старик остался доволен. С этой мыслью я поднял глаза на здоровенный фолиант, который я закрепил на полке так, чтобы мог его читать за работой. Нужно не только натолочь четыре состава, но и заучить четыре зелья и их применение.

Раньше единственным слугой Фимрама был тупица Умар, которому он не доверял ничего, кроме помоев, уборки и разноски подписанных зелий по поместью. Теперь в слугах Павильона половина нашей семьи, как я и хотел. Мама со стихией Дерева, Мара со знанием трав и егоза Лейла, которая могла из охапки никчёмной болотной травы вытащить стебель Серебряного Мирта, вырастающего раз в три года. Ну и их никчёмный брат и сын, который мог по полдня махать колотушкой, превращая Кровавый Малахит в пыль, а по вечерам раз за разом изображать перед стариком срывы техник, которые он мне доверил. В этом деле мне тоже не хотелось показывать талант, теперь уже назло Саул и я старался оказываться лишь самую малость лучше мамы. Будь здесь хозяином сам старик Фимрам, то я бы, конечно, проявил себя, отплатил за то, что он возится со мной и за…

В комнату вошёл Фимрам, всё так же слегка горбясь. Волосы растрёпаны, разве что морщины на лбу разгладились. Спрятав ладони в рукава, он похвалил:

– Пусть этот слуга и опоздал, но этот старик не слышал ни одной паузы в биении колотушки. Близится удар колокола. Этот слуга может идти и смыть пот перед обедом.

Я последний раз вбил каменный пестик в ступу и с облегчением выпрямился. На миг. Чтобы тут же согнуться перед стариком Фимрамом:

– Этот слуга благодарит господина за доброту.

Но Фимрам уже отвернулся, словно не услышал меня, шагнул к чашам, куда я высыпал готовые порошки.

К этому я тоже привык. Старик учит меня и маму техникам, а Мару алхимии. В сравнении с тем же Симаром старик Фимрам словно не видит в нас долговых слуг. Так что, если он прикажет толочь днями без перерыва, то я буду это делать. Вот этот крупный порошок мне ещё нужно будет перетереть особым каменным диском с ручками. Сделаю. Тем более что, наверно, лучше сегодня показать: я овладел техникой для слабления живота. Ведь тот же Умар, что мелькнул в коридоре, может проговориться.

В надежде на удачу я сначала завернул к мойне простых слуг. Не повезло: там уже кто-то плескался. Одно дело, когда уже моющегося долгового слугу здесь застанут, другое – войти туда сейчас. Ругани будет в пять раз больше, а если там женщина, то и до стражи дело дойдёт. Пришлось идти сначала на нашу половину крыла. Здесь тоже не было пусто: Жикар со своими прихлебателями. Чего у него не отнять, так это умения отлынивать от работы: освободился даже раньше меня.

Как Арнуз и говорил, мало кто горит желанием попадать в долговые слуги. Кроме тех, кто на самом деле влез в долги и не хочет изгнания из Пояса, готовый терпеть унижения, только чтобы остаться здесь, есть и другие. Это те, кого поймали на преступлениях: всевозможные воры, разбойники, даже убийцы. Вернее, их сообщники, вина которых не столь велика. Говорят, что Жикар как раз из тех, кто несколько лет грабил ватаги и караваны. Поэтому он такой наглый. В их бандах всё решает сила и наглость. Правда, с Арнузом и мной ему не повезло. Ну так и в своей шайке он не был главарем.

Из их банды осталось в живых десятеро. Пятеро выбрали отряд семьи, который охотится на Зверей, а пятеро работу слуг. Так что для меня он ещё и трус, который боится стычки с сильным противником. Я скользнул по знакомым рожам безразличным взглядом. Жикар недовольно покосился, но промолчал. Ну и отлично.

Я сбросил с себя пропитавшийся потом серый балахон, с наслаждением едва ли не нырнул в крайнюю бочку с водой, которая стояла в тени. Прохладно, хорошо. Не знаю названия материала, из которого сделана колотушка большой ступки, но весит она явно две или три сотни мер. Стирая с лица капли, услышал незнакомый голос:

– Не часто мне попадаются такие наглые слуги.

Обернувшись, понял, что в мыльне остался один, а выход перекрыли стражники. Охрана поместья с вышитым щитом на груди.

– Старшие, что случилось?

– Думаешь, у меня нет глаз?

Я обернулся на выразительный взгляд стражника. В шаге от меня на скамье лежал мой серый халат. А сверху его прижимал тяжёлый нож в чёрных ножнах.

Дарсов Жикар. Дарсов трус.

– Старший, это не мой нож.

– Все так говорят. Взять его.

Даже не дали одеться, приволокли к Столбу. Да ещё и нарочно поставили к нему лицом. Сначала я надеялся, что Симара в поместье не окажется и стражники обратятся к старшему среди простых слуг, а он нормальный и справедливый старикашка. Как бы не так. Мы всё торчали и торчали на солнце, а значит дело донесли до Симара и теперь ждём, когда он освободится. Возможно, Закалкам, которых больше всего среди долговых слуг и которых чаще всего и приводили сюда, это ожидание и солнце и казались мучительными, составляя часть наказания. Но для меня? Для идеальной закалки, родившегося в Нулевом? Для того, кто когда-то день за днём прислушивался к себе – отравлен или нет? Смешно. Впрочем, я не улыбался. Стражникам ведь нужно подтверждение того, что наказание сработало? Поэтому я понурился и время от времени косился в небо, показывая им хмурое лицо. Жаль, пот вызвать по своему желанию выше моих возможностей.

– Снова ты? Третий раз за месяц. Почему я не удивлён?

Я поспешил согнуться:

– Господин!

А вот и Симар, тот, кто среди всех членов семьи Саул больше всех радеет за порядок в поместье. Я немного разобрался среди всех этих хитросплетений родственников, замучав Арнуза вопросами. У фракции Саул, кроме главного города, есть ещё три. И Ясень в число этих городов уже не входит. Пустые стены, в которых люди только в поместьях, принадлежащих фракциям. Те самые старшие, которые на два-три дня приезжают в Ясень на открытие Врат и их слуги, что следят за поместьями в их отсутствие. Ещё поместье Саул, несколько кабаков, где стражники всех фракций могут выпить, Дом Услады для них же, небольшой рынок и всё. Поэтому я не видел почти никого с крыши трактира в Первом поясе. Если на той стороне Ясень наполнен жизнью, то здесь это всего лишь побелевший от времени скелет Зверя. Ссылка для тех из Саул, которых оттёрли от силы и денег семьи.

Даже на таланты, что пересекли границу формации, Саул рассчитывать не могут. Как бы Домар ни кичился богатством семьи, но на деле они лишь богатые торговцы. В их семье лишь двое старейшин достигли ранга Предводителя. Это ничто. Даже у соседей, Поющих Мечей, подобные старейшины есть в каждом из пяти городов. А ведь есть ещё и Гарой, которые правят всем Поясом. Поэтому на Вратах Ясеня Саул довольствуются лишь объедками. Мной. И моей семьёй.

Симар скривился, оглядывая меня. Явно недоволен тем, что я наполовину раздет. Покачал головой и оценил:

– Бесполезный отброс. Всякий раз поражаюсь, почему старший брат вообще решил связаться с тобой. И знаешь, что думаю?

Я льстиво ответил:

– Нет, господин. Я слишком глуп, чтобы понять мысли господина.

Наклонившись к моему уху, Симар прошептал:

– Я думаю, что он решил посмеяться надо мной. Подсунуть обузу, которую мне даже некуда приткнуть. Приобретение, которое нужно скрывать от глаз клана Гарой. Домар издевается! – Симар отстранился, пихнул меня в плечо. – Обуза. Отброс, который помышляет укусить руку, спасшую его от смерти в зубах Зверей.

О! Это что-то новое. В прошлый раз Симар распинался о том, как я непочтителен, что недостаточно низко поклонился госпоже Алетре – жене Домара. Теперь какие-то Звери. Но я уже не новичок из Первого, который лишь собрал воспоминания о Втором тех, кто жил в нём десятки лет назад. Но смолчал об этом, лишь возразил:

– Господин, если вы о ноже, то он не мой. Вас обманывают.

– Хочешь сказать, что стражники лгут мне?

– Ко… – я замолчал, спустя мгновение произнёс совсем другое. – Господин, прикажите мне говорить правду и вам всё станет ясно.

– Какая дерзость!

Симар проорал это мне почти в ухо, оглушая. Отскочил, тыча в мою сторону пальцем:

– Вместо того чтобы умолять о прощении, ещё и смеешь давать мне советы! Тоже знаешь, как мне лучше управлять делами? За это ты должен быть наказан. К Столбу его.

– Господин, я не это…

Довольные, что ожидание наконец прекратилось, стражники тут же оказались рядом, ухватили меня под руки и швырнули к Столбу. Через мгновение меня заперло в алых границах формации. Ещё до того, как её линии принялись пульсировать, я рухнул на колени, невольно охнул. Первый миг всегда самый тяжёлый: словно с тебя рывком снимает шкуру опытный охотник. Наживую. Раз! И вместо задубелой, привычной к жаре шкуры у тебя одно голое мясо, которое тут же начинает печь солнце. Спине сейчас приходилось хуже всего. Ближайший стражник скалился, пятясь от меня и глядя мне прямо в глаза. Сейчас я не сомневался – они не дали мне надеть халат слуги нарочно. Знали, что так мне будет больней.

Симар с ненавистью процедил:

– Чего у тебя не отнять, так это наглости. Другие орут, просят о милости. А ты даже пытаешься выпрямить спину. Ничтожество. А так?

Рука Симара шевельнулась, медленно поднялась на уровень груди. В красном круге вокруг меня появился вписанный в него шестиугольник.

На плечи рухнула тяжесть. В первое наказание у Столба мне казалось, что мне на спину прыгнул один из стражников, пытаясь сломать мне рёбра. Теперь я знал, что так действует вторая печать Столба.

Дышать удавалось с трудом, короткими неглубокими вдохами. Главное не свалиться и не менять позу. Каждое движение будет наказано новой болью.

– Молчишь?

Тварь. Сил бороться с налившимися тяжестью веками уже не оставалось. Я едва видел Симара сквозь узкие щёлочки, то и дело его фигура перекрывалась алыми пятнами. Тварь. Хочешь победить? Хорошо. Вместе с выдохами вытолкнул из себя:

– Господин… молю… о пощаде…

Симар покачал головой, фигура его расплывалась, но голос я слышал отчётливо.