Пушкин и графиня Е.К. Воронцова

Воронцов, по-видимому, чувствовал себя скверно и желая обелить себя написал старику Раевскому; вот это письмо: «Входя совершенно в чувства, изъясняемые в благосклонном письме вашего превосходительства, полученном мною вчерашнего числа, я бы никогда не коснулся более до матери, которая ни вам, ни мне не может быть иначе, как неприятною, ежели бы последствия поведения Ал. Ник. здесь не принудили меня в собственную мою защиту изъяснить вам то, что, конечно, чрез него иначе на мой счет вам донесено будет; и делая сие, я начинаю покорнейшей просьбой не отвечать мне на письмо сие, которое будет последнее. – Александр Николаевич выслан отсель в Полтаву по Высочайшему Повелению, полученному здесь кн. П. М. Волконским; я не только не был ничем причиною сего, но о том, что касается до разговоров его здесь против правительства и насчет военных действий, я сперва не знал и потом, услышав, не верил до самого того времени, пока участь его по другим о том донесениям уже была решена. Правда, что после того я удостоверился в справедливости сих донесений; но никогда не писал и не буду писать в подкрепление оным, ибо в моем с А. Н. положении сие было бы совершенно невозможно».

Эти строки старик Раевский сообщил дочери в письме своем от 10-го июля. Несколько дней перед тем он писал ей, что, по дошедшим до него слухам, Александр проехал по кременчугской дороге; он думал, что сын едет к ней в Калужскую губернию. Теперь, узнав о высылке сына, он пишет ей: «Я уже писал тебе, мой друг Катенька, что Алексаша, по своей неблагоразумной страсти к гр. В-ой, продолжает делать непростительные дурачества, что сие доставило мне письмо о нем от графа В.; потом, услышав, что Ал. проехал чрез Елизаветград в Полтаву, я счел, что он образумился и проехал к тебе. Как вдруг получаю иезуитское письмо от гр. В., при сем прилагаемое, что он по Высоч. пов. отправлен в Полтаву. Между тем Машенька П. пишет к Катеньке, сестре ее, о происшествии, в котором уведомляет, что В. не обманул публику, что все говорят, что это – его действие, и между тем все ругают его и жену его. Из сего ты видишь, что, сделавши мерзкий поступок, В. и себя и жену осрамил… Воронцову я не отвечаю. Пошлю нарочного в Полтаву узнать о брате и, буде нужно, удержать его от какой-нибудь неосторожности против Воронцова. Извинительно несколько в его лета, будучи жертвою такой мерзкой клеветы, выйти из себя, когда я сам чуть не написал Воронцову все, что он заслуживает». Приведя затем письмо Воронцова, помещенное выше, он прибавляет: «Ты знаешь, мой друг, в состоянии ли Алекс. говорить про правительство или осуждать военные действия. Каково иезуитство Воронцова: он плакал, получив сие известие, пишут мне из Одессы».

Если бы тожество образа действий Воронцова в обоих случаях – при высылке Раевского в 1828 году и Пушкина в 1824 – казалось еще недостаточно ясным, дальнейшие строки цитируемого письма могут устранить последнее сомнение. Здесь старик приводит текст письма, посланного им государю. Письмо это напечатано[24 - «Русская старина», 1885, ноябрь, стр. 403.]; но в подлиннике, которым я пользуюсь (т. е. в этой самой копии, которую старик сообщает дочери), оно содержит несколько зачеркнутых слов, заслуживающих нашего особенного внимания. Старик пишет царю, что несчастная страсть его сына к графине Воронцовой вовлекла его в неблагоразумные поступки, что он непростительно виноват перед графиней, но если Воронцов желал удалить его, он мог это сделать благородным способом, не прибегая к клевете. И вот тут в рукописи было сначала написано так:

«Графу Воронцову нужно было удалить моего сына, на средства он не разборчив, что уже доказал прежде» (подчеркнуто в рукописи), – и сюда под строкою сделана выноска: «Т. е. Пушкина история», а дальше следует: «и может по богатству подкупить доносчика», и т. д.[25 - В чистовой форме это место гласит так: «Графу Воронцову нужно было удалить моего сына, по всей справедливости, что мог он сделать образом благородным: графиня Браницкая могла о сем просить вас для спокойствия семейного; но он не рассудил сего. Граф Воронцов богат, военный генерал-губернатор, может деньгами и другими награждениями найти кого донесть и присягнуть в чем угодно графу Воронцову» («Русская старина», там же).].

Эти строки – важный документ. Раевский чрез сына должен был в подробностях знать историю высылки Пушкина из Одессы, и если он свидетельствует, что Пушкин был выслан благодаря низкой интриге (т. е. ложному доносу) Воронцова, то этот факт можно считать установленным.

Старик Раевский потом имел случай убедиться в лживости уверений, заключавшихся в письме к нему Воронцова: никакого стороннего доноса на Александра Раевского в Петербург не поступало. Весною следующего, 1829 года, он ездил в Петербург ходатайствовать за сына и по возвращении оттуда писал другому сыну, Николаю[26 - «Щукинский сборник», IV, 298; ср. «Русск. арх.», 1908, IV, стр. 307-319.]: «Я ездил в Петербург, чтоб представить истину, и хотя был принят с благоволением, но мне сказано было, чтоб я о сем не говорил ни слова; между тем я уже был извещен, что не было ни слова государю, ни от него о мнимых неприличных разговорах, о коих я писал тебе, следственно все состоит в esclandre[27 - скандал] его истории с Воронцовой».

Воронцов, как уже сказано, дорого заплатил за свою победу. Сам царь, по-видимому, не поверил его доносу; это старик Раевский справедливо заключал из легкости наказания, которому подвергся Александр (он был выслан в Полтаву «на жительство до рассмотрения» и без указания о надзоре над ним). «Сие самое снисхождение государя – писал старик (рукоп.) – доказывает, что он или сомневается, или знает истину; к тому ж она столь публична, что нельзя, чтобы не дошло сие до него… Из Одессы уведомляют меня, что императрица также не в том виде принимает сие происшествие. Будучи в Одессе, где вся публика не имеет ни малейшего заблуждения насчет его, знает Вор., императрица лично распознает клевету, на брата взнесенную… Воронцов, говорят, в уме потерян совершенно; правда, что поступки его – и подлые, и сумасшедшие».

Скандал, действительно, получился огромный. В петербургском и московском «свете» некоторое время только и было разговоров, что об этой истории. Переписка А. Я. Булгакова с братом сохранила нам отголоски этих толков. 1-го октября 1828 г. Булгаков писал из Москвы: «Точно, что нет счастия совершенного на земле. Кажется, чего не достает нашему милому Воронцову?.. Но ежели справедлива история, которую на ухо здесь рассказывают о поступке глупом молодого Раевского с графинею, то не должно ли это отравить спокойствие этого бесценного человека? Даже по тому, как мне Волков рассказывал, я ему доказал, что графиня совершенно невинна; но все очень неприятен эдакий эскландр». Несколько позднее 7 декабря он пишет: «Жена была вчера у Щербининой, которая сказывала Наташе, что Воронцов убит известною тебе историей графини, что он все хранит в себе для отца и для старухи Браницкой, но что счастие его семейственное потеряно… Щ. говорит, что это пишет Нарышкина жена сюда»[28 - «Русск. арх.», 1901, кн. 10, стр. 185 и 207. См. также «Остаф. арх.», III, 179.].

Как отнесся к этой истории Пушкин, мы не знаем: единственная строчка в его письмах, где он (1 сентября 1828 г.) спрашивает княгиню Вяземскую, что она думает «о происшествиях в Одессе», ничего не говорит.

notes

Сноски

1

«Амалия Ризнич в поэзии A. C. Пушкина», «Вестник Европы», 1904, янв.

2

В современных изданиях публикуется под названием «Прощанье» (A.C. Пушкин. Полное собр. соч. в 10 т., т. 3, М., 1963, с. 186)

3

«ужинал у гр. Э‹лизы› В‹оронцовой›».

4

Переписка Пушкина, изд. Имп. Акад. наук, под ред. В. И. Саитова, т. 1, стр. 138.

5

«Записки И. И. Пущина», С.-Петерб. 1907, стр. 59. Курсив в подлиннике.

6

Сравн. слова Пушкина в письме к Казначееву (по поводу ссоры с Воронцовым): «je suis ennuy? d'еtre trait? dans ma patrie avec moins d'?gard que le premier (imb?cile) galopin anglais…» [мне наскучило, что ко мне в моем отечестве относятся с меньшим уважением, чем к первому попавшемуся (дураку) мальчишке-англичанину…]

7

См. указ. статью, стр. 311-312.

8

Издание 1903-5 гг., т. II, стр. 9; т. VIII, стр. 266.

9

Рукопись Моск. Румянц. музея, № 2370, лист 11 об.

10

Подлинник – по-французски. Цитирую по переводу в «Русск. арх.», 1881, I.

11

Воронцов (а значит и его семья) действительно были в Крыму и 29 июля, и еще 12 августа. См. «Русск. стар.», 1887, январь, 246.

12

«История Молодой России», Москва, 1908, стр. 44.

13

Щербинин. «Биография ген. – фельдм. кн. М. С. Воронцова», 1858 г., стр. 164.

14

См. «Архив Раевских», под ред. Б. Л. Модзалевского, т. I, 1908, стр. 259.

15

«Сборн. И. Р. Истор. Общ.», т. 73, стр. 506.

16

«История Молодой России», стр. 60 и сл.

17

Т. е. про сестру М.Н. Волконскую.

18

мы должны быть чужими.

19

но он придает этому значение, у него есть задняя мысль

20