Хмурый Император. Том 4. Война за мир

– Что прекрасно? – тихо, с трудом произнося слова, поинтересовался Николай Александрович.

– Все реакции в порядке.

– А не должны? Что со мной?

Врач немного помедлил, но все же начал говорить:

– Трещина в черепе. Пуля по касательной ударила, сорвала кожу и повредила кость. Мы боялись, что это может вызвать неприятности. Но, видимо, обошлось. По крайней мере, в первом приближении.

– Трещина… – прошептал Николай, пытаясь осознать услышанное.

– Строго говоря – линейный перелом, – поправился врач.

– Что еще? Меня ведь несколько раз ранило.

– Так и есть. Пулевое ранение в левое плечо. Пуля прошла навылет. Крупные сосуды и кости не повреждены. Опаснее ранение в ногу. Пришлось проводить операцию. Слегка повреждена кость. Трещина. Сосуды не повреждены. В целом вам очень повезло, Ваше Императорское Величество.

– Только три ранения? Я думал, их больше.

– Было бы больше, – произнес стоящий рядом офицер лейб-конвоя. – Но мы не дали снайперам стрелять, подавив огнем их позицию и вынудив спасаться бегством.

– Их задержали?

– Убили. К сожалению. И тела их оказались обезображены. Они спасались бегством на грузовике. Один нападающий выпал из авто на камни и совершенно изуродовал лицо. Второй и третий – обгорели в грузовике до неузнаваемости.

– Ясно… – нахмурился Император. – Документов и каких-либо иных способов их опознать нет?

– Никак нет.

– Потери?

– Шесть бойцов лейб-конвоя мертвы, трое получили раны, в том числе один тяжелый. Преступники отстреливались из ручных пулеметов.

– Выросли… выросли наши супостаты, – грустно усмехнувшись и поморщившись, произнес Император, вспоминая, что когда-то эти ребята бегали с кофрами, набитыми нитроглицерином. – Кто-нибудь взял на себя ответственность за покушение?

– Война, Ваше Императорское Величество, – мрачно произнес офицер лейб-конвоя.

– Война?

– Через три часа после покушения на вас войска Альянса напали на пограничные заставы. Уже сутки как идут бои. Мы полагаем, что покушение проводилось спецслужбами Альянса, предваряя нападение.

– Значит, Генрих решился… хреново… кто может доложить обстановку?

– Через час здесь будет офицер Главного штаба. Я взял на себя смелость его вызвать сразу, как узнал о вашем возвращении в сознание.

– В газетах что-то обо мне писали?

– Никак нет.

– Журналисты уже в курсе?

– Неизвестно…

Сильно утомлять беседой Императора не стали, позволив немного прийти в себя и перевести дух. Тем более что врач именно этого и требовал. Поэтому Николай Александрович уже минут через тридцать после прихода в себя задремал. И проснулся только вечером. Прибывший офицер Главного штаба не решился его будить и тихонечко сидел в приемной, ожидая возможности доложиться.

– Рассказывай, – произнес Император, заметив на пороге представителя Главного штаба, которого после пробуждения сразу принялись перевязывать. И, чтобы не тратить время зря, он велел пригласить офицера.

– Альянс, без объявления войны, начал боевые действия через три часа после покушения на вас, – произнес он, входя и прикрывая за собой дверь.

– Дипломатическая миссия эвакуировалась?

– Устроили пожар в посольстве и попытались бежать, но были задержаны. Сейчас их допрашивают. Пытаемся вскрыть агентуру.

– Где Альянс нанес основной удар?

– Пока это неизвестно. Мы полагаем, что они стремятся отвлечь наше внимание многочисленными ударами по самым разнообразным направлениям. Атаки разного толка проводятся буквально повсюду, а не только в Европе.

– Удары по тыловым коммуникациям?

– Так точно. Пытались нанести. Они пытались повторить наш прием 1914 года и парализовать наш железнодорожный транспорт. Их диверсанты пытались напасть на все наши стратегические мосты в Центральной Европе и кое-какие в других регионах. Общий успех нападений составил 11,2 %. Все мосты, защищенные железобетонными КПП, удалось удержать без особых усилий. Кое-где нападения были нестандартные. Например, посредством сплава на лодках или плотах и подрыва опор моста втихую. К этому мы оказались не готовы.

– Многим диверсантам удалось уйти?

– По нашим оценкам – не более пятой части. Мы сейчас пытаемся их выявить и уничтожить. Самолеты и днем, и ночью в воздухе. По их следам двигаются отряды с кинологами.

– Что Всеволод?

– Принял командование. Находится в командном центре Главного штаба.

– Пограничные гарнизоны, я полагаю, смяты? – после долгой паузы поинтересовался Император, меняя тему.

– Они отходят с боями.

– Отходят? Странно. Мне казалось, что раз они задумали повторить 1914 год, то попытаются их заблокировать. Какими вообще силами идут наступления? Что-то удалось выяснить?

– Немногое. Точнее, сведений много, но какие из них достоверные – непонятно пока. В Европе боевые действия ведутся местными войсками. Теми, которые участвовали в маневрах. Хотя там уже идет тотальная мобилизация военнообязанных. Пехота наступает при поддержке многочисленных легких танков и авиации. Прежде всего бомбардировщиков, под прикрытием истребителей. За пределами Европы сведения более-менее точны только о туземных отрядах. Но иной раз весьма многочисленных и неплохо вооруженных как стрелковым вооружением, так и артиллерией. Авиация также присутствует, но очень ограниченно, как и танки.

– В Европе авиация так же многочисленна, как и танки?

– Сложно сказать. Наши разведывательные данные не показывали наличие у Альянса крупных масс аэропланов, введенных в бой. Им нужно время для концентрации техники на направлениях главных ударов. Мы это особенно отслеживаем. Однако панические сообщения с мест боев говорят о другом. Эти сведения уточняются. В целом же уже сейчас можно сказать о том, что силы Альянса пока еще ни разу не применили авиацию на поле боя. То есть наши предварительные сведения о том, что они развивали нашу же концепцию образца 1914 года, вполне уместны.

– Рано делать такие выводы.

– Разумеется. Но ничего говорящего об ином мы пока не знаем. Так что Главный штаб пока придерживается позиции о точности довоенных сведений о технике противника, ее количестве и тактике применения.

– Что, совсем нет ничего неожиданного?

– С технической точки зрения – нет. Все в рамках ожидания. Пока во всяком случае.