Изгнание игвы. Как исправить ошибку магов

Склоняюсь к мысли, что когда-нибудь переберусь именно сюда и поселюсь в одном из чисто выбеленных домиков с тенистым садом и с видом на бухту.

Вот только… Вот только, чтобы герцогиня… убралась бы куда-нибудь подальше… А я уж приложу для этого кое-какие усилия…»

Так, или примерно так, мысленно рассуждал некто Энрике Корда (была у него такая странная привычка – рассуждать с самим собой), лениво щурясь от солнечных бликов, отражающихся от небольшой ряби на водном зеркале бухты, и потягивая свой утренний мартини.

Облюбованное им место – тенистая открытая терраса ресторанчика «Морской Дюк». Он сидел в уютно поскрипывающем плетеном кресле под сенью старого платана и любовался открывающимся с террасы видом на портовую бухту с пирсами для стоянок многочисленных рыбацких посудин, дорогих яхт знати и судов покрупнее, лениво следил за неспешно снующими яхтами.

Энрике Корда – действительный член естественнонаучного и географического королевского общества Ольвинии. А прибыл он в Ларну по поручению своего научного общества с чисто научными целями – организовать небольшую топографическую экспедицию в северные территории, к так называемому Архипелагу – огромному лабиринту угрюмых скалистых островов. Малоизученные, суровые и пустынные края, о которых ходит множество легенд и темных историй, связанных с пиратами, разбойниками и даже, смешно сказать, с драконами.

Трудно набрать людей для путешествия в столь неприветливые края. Но Корда надеялся, что неплохие деньги, которые можно будет заработать в этой экспедиции, помогут ему найти и уговорить нужных людей. Он избрал морской маршрут, поэтому в первую очередь ему понадобится опытный лоцман, хорошо знающий те края. Небольшую шхуну он уже присмотрел и приценился, а местные портовые власти посоветовали ему поговорить со Старым Питером: дескать, он именно тот человек, кто ему нужен. Но ему также сообщили, что сейчас Старого Питера нет в городе, и нет его уже месяца два, но он может вернуться в любой момент. Корде ничего не оставалось, как ждать, одновременно присматривая замену на тот случай, если старый лоцман не объявится в ближайшую неделю-две.

Как выяснил Корда, Старый Питер промышлял в основном рыбалкой. Ходил за тунцом и меч-рыбой, особенно ценившимися на рынке Ларны, но, конечно, не в качестве простого рыбака (те времена давно уже прошли), а в качестве штурмана. Его интуиция и доскональные знания моря, островов, лучших и безопасных фарватеров очень ценились капитанами рыбацких судов. Иногда порт нанимал его лоцманом для проводки кораблей по сложному фарватеру. А изредка, когда получал выгодное предложение, он нанимался на суда в более длительные плавания. Но годы уже брали свое, и это случалось нечасто. Однако именно сейчас он, похоже, находился как раз в таком плавании.

– Между прочим, тебе, парень, чертовски повезло – старина Питер только что вернулся. Я встретил его час назад. Но ты его сейчас не беспокой. Вид у него был очень уж потрепанный. Совсем старик измотался, – говоривший помолчал, потом покачал головой и продолжил. – Да-а, поди ж ты, вернулся старик. А то ты бы тут мог сидеть и ждать его неизвестно сколько. Старый Питер частенько пропадает черт-те где.

Собеседник Корды многозначительно посмотрел на опустевшую кружку пива. Беседа происходила вечером того же дня в таверне «Пивная бочка». Это было заведение попроще «Морского Дюка», и Корда заглянул сюда вечерком пообщаться с народом, с морячками, с бывалыми людьми, узнать, если удастся, побольше об интересующих его вещах – о Старом Питере, о других шкиперах, о северных территориях, о том, как туда добраться. Да мало ли что может пригодиться.

Когда Корда огляделся, потягивая у стойки довольно приличное пиво, то сразу обратил внимание на добродушного толстячка, которого, казалось, все знали и любили, так как почти каждый входивший широко улыбался, увидев его, и радостно приветствовал. Корда сразу предположил, что этот человек может быть ему полезен, и, взяв еще одну кружку пива для толстяка, подсел к нему за столик. Они разговорились.

Оказалось, что Старина Джо здесь был своего рода исповедником. Его любили, ему доверяли, с ним делились своими проблемами, советовались. И так само собой получилось, что к нему стекалось множество самой разнообразной информации. Когда-то и сам он много повидал, будучи боцманом на большом корабле, но потерял ноги в одном из сражений с пиратами. Существенная толика жалости к безногому вместе с присущим ему человеческим обаянием раскрывали перед Стариной Джо человеческие души. Парни делились с ним своими проблемами, планами, рассказывали о походах, событиях, приключениях. Он утешал, давал дельные советы или просто выслушивал, если не мог ничем помочь, – уже одно это иногда значит для человека очень много. А за это он всегда имел здесь кружку пива или чего покрепче и порцию вареных бобов с рыбой.

Он был в курсе всех портовых и городских новостей, сплетен, слухов, но делился ими далеко не с каждым. Однако с Кордой они быстро нашли общий язык, как-то сразу понравившись друг другу. Поговорили о том о сем. Но стоило Корде упомянуть имя Старого Питера, как Старина Джо завелся с пол-оборота. Дальше Корде оставалось только время от времени следить, чтобы в кружку Старины Джо вовремя подливали пива, и слушать.

Из этого очень содержательного разговора Корда узнал, что Старый Питер – презанятная личность. Ходят слухи, что раньше он был лихим моряком, не гнушался связями с контрабандистами, а скорее всего – и с пиратами. Последнее было сказано доверительным шепотом.

– Слушай, старина, а откуда тебе все это-то известно? Ты, небось, и приврать горазд!?

Старина Джо расплылся в добродушной улыбке:

– А что, может, иногда и привру немного. Там чуть добавлю, здесь чуть приукрашу. Ведь я как считаю. Такое вранье – оно и не вранье вовсе. Это – как соль, перчик, чесночок. Без него любая голая правда – скучная преснятина, никакого удовольствия и трудно переваривается! – громко расхохотался безногий толстяк.

Вот что узнал Энрике Корда от Старины Джо о Старом Питере и его семье.

Старый Питер жил вместе с двумя своими внучками – Еленой и Джулией. Их родители погибли, когда девочки были еще маленькими. Молодой Питер, их отец (Питеров так и различали, называя одного – Молодой Питер, а другого – Старый Питер), и его жена Марта служили при дворе герцогини Эльзы и исчезли при невыясненных обстоятельствах. Власти объяснили это несчастным случаем. Старому Питеру пришлось взвалить заботу о внучках на себя. Это ничуть не тяготило его, ведь он во внучках души не чаял. Заботило его только одно – как обеспечить им счастье и достаток. Ради этого он продолжал свою беспокойную жизнь моряка, рыбака, лоцмана, ввязываясь порой во всякие темные делишки. Во время длительных отлучек Старого Питера заботу о девочках брала на себя добрая тетушка Инга.

Девочки росли очень разные. Елена, сущий чертенок в юбке, вечно пропадала на море. Она любила плавать и нырять, целые дни напролет купалась и соревновалась с мальчишками в умении доставать кораллы и жемчужины со дна моря. К шестнадцати годам ей не было в этом равных.

Джулия была совсем другой. Книги были ее стихией. Она много читала, училась, была задумчива, мягка и добра.

Разница в возрасте между ними была всего год. Девчонками они очень часто ссорились и дрались между собой. Но как-то незаметно с годами это преобразилось в очень тесную дружбу близких и родных людей, хотя и таких разных.

Джулия со временем серьезно увлеклась книгами по медицине и лекарскому искусству. Ее часто можно было видеть в местном госпитале, где она помогала ухаживать за больными и незаметно осваивала ремесло врача. Елена же продолжала вести беззаботный образ жизни.

Обе с годами превратились в красавиц. Елена, высокая и стройная, спортивного сложения и веселого общительного нрава девушка, была кумиром молодежи Ларны. Кружила головы парням налево и направо. Джулия – скромница и умница, вела совсем другой образ жизни, ее красота была не такой яркой и фонтанирующей, как у ее старшей сестры, но у мужчин, которые оказывались в зоне ее поражения, оставалось необъяснимое чувство прикосновения к чему-то высокому, чистому и прекрасному.

Старый Питер обожал обеих своих внучек и делал все, чтобы обеспечить им достойную жизнь. И ему это вполне удавалось, особенно в последние год—два – из своих длительных морских походов он привозил немалые деньги. Как правило, это были экспедиции, снаряжавшиеся самой герцогиней – на ее деньги и ее людьми, но они всегда были чем-то подозрительны. То ли тем, что моряки после возвращения из этих экспедиций не так, как обычно, гуляли в портовых кабаках – дым столбом, душа нараспашку. Они были молчаливы и не очень-то трепались о своих приключениях. Это все давало пищу слухам о не очень чистых делишках, которые проворачивали эти экспедиции. Контрабанда? Каперство? Что-то еще похлеще? Но слухи слухами, а прямых доказательств этого не было. Да и все старались придерживать длинные языки, так как к тому времени в Ларне уже появились тайные соглядатаи герцогини. Тайные-то тайные, но тайна это была только для совсем уж слепых и глухих.

Походы эти были рискованными – немало моряков так и не вернулось в родные края. Как объясняли товарищи погибших – кто утонул во время шторма, кто погиб во время стычек с пиратами, кого унесла тропическая болезнь. Моряки мрачно шутили по этому поводу, что наверняка и дракон кого-то сожрал.

– Старина Джо, а расскажи-ка мне эту легенду про дракона. Я, конечно, ее слышал, но хотелось бы ее послушать именно здесь, как ее передают люди в том месте, где эта легенда и возникла.

– Дружище Эрни, – с легкой издевкой усмехнулся старина Джо, – если ты хочешь услышать красивую сказку, то ведь я не сказочник, да и ты уже вышел из того возраста, когда любят слушать сказки. А вот если хочешь узнать кое-что серьезное и не совсем обычное, что ж, я могу тебе кое-что поведать. А уж верить этому или нет – тебе решать.

– Старина, ведь ты же знаешь, что я собираюсь именно в те края, и любая информация будет мне не лишней.

– Ну что ж, слушай.

Лицо его посерьезнело, и он начал:

– В недобрые края ты собрался…

Северные территории, Терра Нортос, были отделены от Илирии большим горным массивом, за которым климат резко менялся. И если по эту сторону гор он был мягким и теплым, то с той стороны, открытой холодным северным ветрам, он был гораздо жестче. Густые таежные леса тянулись на огромные расстояния с юга на север и с запада на восток. Там, на западе, в море у самого побережья были разбросаны острова Северного Архипелага – хаос огромного количества мелких и не очень скалистых островов, поросших лесом, в которых и обитало это таинственное существо.

Говорят, раньше их, драконов, было больше. Сколько? Этого никто не знает. Они питались в основном крупными морскими животными, китовыми, – касатками, полосатиками, дельфинами, не брезговали и тюленями. Но, говорят, самой излюбленной их добычей были люди. Причем дракон пожирает не все тело, а лишь человеческие головы. Именно поэтому после нападения дракона в море вылавливают много обезглавленных тел.

Редко кто отваживался забредать в те края, еще реже возвращались оттуда живыми. Поэтому все торговые пути проложены подальше от тех мест. Именно поэтому и сведения о драконах очень скудны, таинственны и противоречивы.

Говорят, например, что дракон сразу чувствует человека и затем начинает целенаправленную охоту за ним до тех пор, пока не съест. Другие же говорят, наоборот, он прячется от людей в самые глухие места. Так или иначе – встретить человека, который воочию видел дракона, практически невозможно. По крайней мере, сейчас. А раньше…

Раньше самые отважные время от времени отправлялись на охоту на дракона. Из таких охотников ни один не вернулся. Людям нелегко признать себя слабее кого-то в природе. Может быть, именно поэтому сложилась легенда о том, что дракон вовсе не такой уж непобедимый. Просто охотник, победивший дракона, сам становился драконом. Ну, это-то уж точно красивая легенда. Но факт остается фактом – никто из охотников на дракона не вернулся.

Последний из них, Ирвин, сгинул лет уже двадцать назад. Они пошли на дракона вдвоем – он и его девушка, не помню уже, как ее звали, кажется, Челита. Отважные были люди. Он славился меткостью и своим мощным бьющим без промаха арбалетом. Она была известной целительницей и ведуньей. Но ни его, ни его подруги так с тех пор никто не видел.

– А что собой представляет сам дракон? Какой он?

– Ну, это чудище очень похоже на то, как его обычно представляют в книжках. Это что-то вроде огромного летающего крокодила с крыльями. Такие… как у летучих мышей… Размерами он, говорят, футов сто, не меньше! Может, преувеличивают. Длинная шея и хвост. А на хвосте у него есть специальный крюк. Люди видели, как он им охотился на молодых китов. Со взрослыми-то ему тяжелее, убить-то он его убьет, а вот как унести? Ну а молодняк, или, скажем, дельфины, – так это как раз его. Летит этак над самыми волнами, и когда кит показывается на поверхности, он этим крюком ударяет его в основание головы – и уже потом мертвого кита, если, конечно, он не очень большой, хватает когтистыми лапами и уносит. А более мелких так он просто поддевает этим, выбрасывает из воды и хватает лапами прямо на лету.

– А плавать он может?

– Да нет, как же! Ему же крылья мешают. Да и с воды подняться в воздух как? Нет, точно не может.

– Ну а огонь он, как, действительно изрыгает?

– Не изрыгает, а плюется. Во рту у него, конечно, ничего не горит, но когда слюна его попадает на что-то горючее, то сразу вспыхивает. Говорят, так он и корабли поджигал, и целые деревни. Но все это слухи о давно минувшем. Может, даже если он и был когда-то, этот дракон, то сейчас-то уж наверняка издох.

Они еще некоторое время говорили о драконе, о разных невероятных историях, связанных с ним. Но Корда видел, что старина Джо уже здорово набрался и начинает молоть всякую чушь про сокровища дракона, о том, что тот – хранитель несметных богатств, и про то, что он нападает только на те корабли, что везут большие ценности. Улучив момент, Корда распрощался со своим новым приятелем, расплатился и ушел – у него уже было достаточно пищи для размышлений.

Глава 5. Король Эдгар и принц Эдвин. Матримониальные планы

Ольвиния, когда-то процветающее королевство, ближайший сосед и союзник герцогства Илирии, переживало не лучшие свои времена. Финансы королевства были в полном расстройстве. Заморские колонии, на которых до последнего времени держалось могущество королевства, последние два года почти не давали дохода. Нет, их земли не перестали приносить богатые урожаи кофе, какао, пряностей, что являлось их главными статьями экспорта. Их копи и рудники не истощили свои запасы драгоценных камней и серебра. Беда заключалась в том, что вот уже второй год подряд корабли, отправлявшиеся два раза в год из Ларны (порт находился в совместном владении Илирии и Ольвинии) и перевозившие полугодовую выручку колоний в метрополию, бесследно пропадали. Словно злой рок преследовал их. Шторма, пожары, пираты ли губили эти корабли? Конечно, корабли и раньше, бывало, пропадали. Но это не происходило с такой роковой неизбежностью. Увы, судьба, видимо, была неблагосклонна к Ольвинии и старому королю Эдгару.

Король Ольвинский Эдгар очень надеялся на галеон «Св. Себастьян», который ушел в колонии два месяца назад. Как доносил королю его наместник, сборы за последний период были особенно высоки, и капитан Солана должен был доставить в Бренн, столицу Ольвинии, огромные ценности. Они позволят королю расплатиться почти со всеми долгами. А долги у Ольвинии накопились немалые. Главным кредитором была герцогиня Эльза, правительница Илирии, которая последнее время все чаще и чаще поднимала неприятные вопросы о погашении долга и была готова занять очень жесткую позицию. То обстоятельство, что Илирия была дружественным государством, а герцогиня была королю Эдгару почти родственницей, никак не облегчало его положения.

И все-таки, все-таки даже эти средства, которые вот-вот должны прибыть с галеоном, не могли решить всех проблем, и король последнее время пребывал в глубокой задумчивости. Он пытался найти хоть какой-то выход из создавшегося тяжелого положения.

«Я уже стар. Годы мои неумолимо подходят к концу. Что оставлю я своему сыну? Нищую страну? Всю в долгах».

У короля был наследник – сын от первого брака, принц Эдвин. Его мать, Изабелла, умерла сразу после родов. Эдвин рос хорошим мальчиком. Ну может быть, немного избалованным. Сейчас это был красивый юноша, умный, но довольно своенравный. Весь в отца – говорили окружающие. Уже недалеко было то время, когда он примет от отца бремя власти, и король Эдгар сможет спокойно уйти на покой. Однако сложное положение королевства и его королевского дома омрачало мысли короля Эдгара о будущем, о будущем наследника.