Все сложно… и другие новеллы

Минуты и часы таяли, близилось одиннадцать после новосибирского полудня. В Москве время только приближалось к восьми вечера, но почти пятичасовой перелет был еще впереди. Последнее слово первого пилота перед взлетом давало оптимизм на удачное окончание этого путешествия пусть хотя бы уже и в новом дне.

Впрочем, большинство присутствующих произнесли бы то же самое и хором: «Уважаемые пассажиры! Если среди вас есть люди с хроническими заболеваниями или кто-то просто не хочет лететь, просим вас немедленно обратиться к экипажу.

Остальным мы желаем счастливого полета! Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании!!!» Торжественное кантри 1969 года, иллюстрирующее заоблачное будущее в представлении о нем далекого прошлого, и было всему сказанному патетичным окончанием этих каких-то слишком длинных суток в моих наушниках…

Лера простила меня. Она и сама не так давно почти каждое раннее утро приезжала на 851-м автобусе в Центр подготовки авиаперсонала и сейчас работала стюардессой в «Аэрофлоте». Но уже следующий ее день рождения мы не спешили отмечать вместе.

Яркость первых дней и месяцев постепенно сменилась все большей занятостью и частыми отъездами. Но ведь мы все равно были постоянно «на связи». Встречаться становилось не актуальным.

В этот момент мы хорошо прочувствовали первый технологический закон эмоционального единения: технологии умножают эмоции, делают их более частыми, но, более доступными, а, значит, менее яркими.

Другими словами, техника все более лишает человека прав на долгосрочное скучание, длительное ожидание радости встречи, неизвестность пространства-времени, порой заменяя их на мгновенные волнения «здесь и сейчас», с последующим немедленным успокоением…

Хотя в нашем случае, думаю, что первопричины расставания тогда еще были в другом: я был не ее, она не моя…

И все же именно живущие в нашем веке все реже имеют возможность ощутить себя первопроходцами, предварительно не прочитав TripAdvisor[7 - Американский сайт для путешественников, с возможностью рекомендаций.], первобытно столкнуться с неизвестностью и найти выход самостоятельно. Не опросив заранее все поисковики, порталы и социальные сети, на которые они подписаны, и так далее. Новые фотографии, да и видео, заменяющие наших близких, становятся ярче, больше, лучше и порой намного живее оригиналов.

Правила трех первых свиданий для лучшего познания твоего спутника давно ушли в прошлое и превратились в простые условности трех первых сообщений.

Искусственный мозг еще не создан, но показателен один момент: тест Тьюринга[8 - Алан Тьюринг – английский математик и криптограф, один из родоначальников современной информатики.] на интеллект машин заключается именно в том, чтобы в самой элементарной переписке компьютер без чьей-то помощи так эмоционально окрашивал свои ответы на вопросы реального человека и поддерживал беседу с ним, что обычный Homo Sapiens не мог бы и предположить искусственность его собеседника.

И вот мы уже видим этот полный искрометных шуток яркий флирт двух приложений из AppStore, скачанные на его и ее смартфоны. Приложений, которые сами поставят оценку их идеальной совместимости и уточнят всю дальнейшую любовную логистику.

Ему просто останется только сесть в вызванный этим же приложением Uber[9 - Мобильный сервис заказа такси.]. Адрес его на все согласной избранницы уже будет в автопилоте, ее фото – на экране, а любимые цветы, согласно ее же WishList[10 - Список желаемых подарков, иногда публикуемый в том или ином виде на странице в социальных сетях.], – в бардачке.

Новелла 3.

"Об этом"

"Токи рвутся из сети акупунктур.

У небесной распиаренной «калитки»

Петр Святой с Charlie Hebdo[11 - Французский журнал, известный своими острыми карикатурами.] карикатур

Тестит донный вкус моих напитков."

***

Очаровательная Лиска своим красивым голосом верно однажды заметила для себя и для всех, что «нет в жизни счастья». А особенно в тот момент всеобщего развала, когда ее родители ежемесячно получали в пятнадцать раз меньше, чем можно было заработать в клубе, вечерами танцуя гоу-гоу[12 - Танец, состоящий из энергичных движений, порой напоминающих эротические, но без фактического раздевания.].

Но эти простые движения в то время были связаны с понятным риском получить все и сразу. Да так, что и не расхлебаешься потом ни с какими родителями, или того похуже, а Алиса была строгих нравов. И, будучи реалистической авантюристкой, уехала в Швейцарию.

Горные пики, полноводные реки и честные банки давно привлекали каждую классически воспитанную девушку нашей страны. Впрочем, ее работа как раз и была связана сразу со всем: принять одинокого или не очень клиента на пике его загула в свою компанию. Залить в него дополнительно полные шампанского или иного спирта рейны, аре и роны[13 - Перечислены названия рек в Швейцарии.].

И получить с дохода бармена причитающиеся ей проценты от реализованных с ее помощью веселящих напитков.

Не полностью совпадающий с эталонным, но образ Швейцарии был налицо. Называлось все это действо – консумация. Интим не предлагать, секс с работой не путать. Кстати, еще и какую-то ставку платили ежемесячно.

Зарплата эта, правда, была совсем смешная по локальным меркам, франков пятьдесят-семьдесят, но даже за эти деньги в течение года в Москве тогда можно было скопить на хоть какую-то совсем подержанную иномарку. Конечно, если абсолютно не есть, худеть до анорексии и жить у друзей.

В основном девчонки рассчитывали на проценты. Впрочем, и танцы в некоторых заведениях никуда не делись. Да и чаевые. А некоторые подруги еще заходили за грань добронравия.

Остальные же принципиально отказывались. По сравнению с беспределом девяностых средней полосы и черноземных зон, здесь каждый сам себе антрепренер. Ну Алиска, как мы знаем, была консервативных укладов и от искусства простого общения далеко не отходила.

Проработав таким образом около полугода, Лиса совсем удостоверилась, что швейцарцы хорошо умеют считать деньги. Но, к счастью, эта страна становилась все более модной среди внезапно и массово обнаружившихся мастеров горнолыжного и прочего снежного спорта из Восточной Европы и бывшего СССР.

Да и западники традиционно не пропускали зимние сезоны. Были они разного темперамента, но, если не с широкой душой, то, по крайней мере, с вместительной, когда на отдыхе. Впрочем, сами жители различных местных кантонов имели свой предохранитель только до определенного градуса, а выпить они любили.

Особенно из местных этим отличался один щупленький, словно в насмешку названный своими предками, хотя бы так боровшимися с вырождением их личного рода, Йостом, то есть «атлетичным»…

При этом «антигеракл» Йост заведовал местной спасательной службой. Глядя на него, постоянно хотелось не попадать в сложные или критические ситуации. Ведь помощь в его лице была, ох, как не близка и неочевидна. Впрочем, злые языки, даже европейские, всегда найдут к чему придраться, а, главное, чтобы человек был хороший.

Как-то вечером в их достаточно популярный на этой части долины бар «Piz Nair»[14 - Пиц Наир (3057 м) – вершина в Восточной Швейцарии.] заглянула веселая компания из Женевы. Спустя уже час ее уставшие от активного отдыха представители стали потихоньку разбредаться, оставив лишь двух своих самых активных резидентов: Матиаса и Карла.

Впрочем, изначально налегающий на глинтвейн Карл присутствовал уже лишь номинально. Его полусонное состояние было зафиксировано всеми девчонками, как «вне игры». А вот к крайне симпатичному Матиасу еще можно было присоседиться.

Столик числился за Лисой. Шла она к нему с каким-то чудным для нее, совсем нерабочим чувством исполнения своих обязанностей. Примерно, как внезапно нашедший в снежном завале своих хозяев сенбернар в коротком отпуске.

Хвостом, за неимением такового, она, конечно, энергично не виляла, но бурлящие сокровенные флюиды говорили о многом. Впрочем, работа есть работа, но делала она ее сейчас как-то очень легко и непринужденно. Было похоже, что и Матиас был особенно рад этой встрече. Не то чтобы он никогда не видел русских женщин, но дело здесь явно не в национальностях.

Отлично владеющие английским языком собеседники как-то тепло и совсем хорошо разговорились, шампанское высшего ценового диапазона подогревало даму, многолетнее виски благожелательно струилось к сердцу мужчины.

Прошло уже часа полтора, кончалась вторая бутылка игристого. Алиса, экономист по образованию с красным дипломом, вполне владела предметами беседы, достаточными, чтобы не просто хлопать своими огромными миндалевидными глазами при неприличном для многих обывателей слове «дериватив»[15 - Производный финансовый инструмент, один из вариантов ценных бумаг.]