Ночь за решётчатым окном

– В Егорово!– с гордостью, смакуя каждую букву, произнесла Клара Филлиповна.

– Обалдеть!– Зоя была удивлена этому, так как в их больнице редко кто ездил отдыхать, с теми мизерными зарплатами, что они получали за свою работу, можно было себе позволить раз в год сходить в кино и потом в кафе, скушать мороженое,– как же ты не побоялась одна ехать?

– Зоинька, а с чего ты взяла, что я одна туда поехала?– с улыбкой и кокетством ответила женщина.

– И с кем же ты поехала? Неужели со своей престарелой мамой?

– Да конечно, я что, сумасшедшая что ли. Знаешь Славку из дневного стационара?

– Славку? Что-то не помню.

– Ну, Слава, высокий такой, темненький, он приходит еще к нам по средам, оформляет своих.

– Аааа, Слава! Так, а что он поехал-то с тобой?

– Зоя, как бы тебе так помягче сказать. Любовь у нас со Славкой. Вот!

– Клара, ты в своем уме вообще, ему сколько лет? Он же молоденький совсем.

– Двадцать четыре года!– гордо заявила Клара Филипповна.

– Ты точно сумасшедшая! Зачем ты ему, старая кошёлка, нужна?– Зоя была удивлена и даже немного возмущена от услышанного.

– Ой! Смотри какая, старая кошёлка, значит, есть за что любить, Зоинька! Это ты тут торчишь днями и ночами, а я хочу нормально жить, полной жизнью. Хочу домой спешить не потому, что здесь все достало, а потому, что ждет меня там кто-то. Да, мне пятьдесят лет? И что теперь только дома сидеть и смотреть телевизор вечерами, а по субботам к полоумной мамаше в деревню ездить. Да мне не интересно это, понимаешь? Меня достала уже эта работа, был бы нормальный мужик рядом, да я сроду сюда больше бы не пришла.

– Странная ты женщина, Клара, никогда я тебя не понимала и сейчас не пойму тоже. Родную мать в дурку, а с каким-то сопляком на курорт,– возмутилась Зоя – и давно это у вас?

– Уже семь месяцев.

– С ума сойти,– сказала Зоя, откусывая размоченное в чае печенье.

– Он очень хороший, правда. Я и сама сопротивлялась сначала, но потом решила, будь что будет. Купила новое платье и пригласила его к себе в гости. Так все и закрутилось. Он с родителями в двухкомнатной квартире живет, там у них еще его сестра с мужем и ребенком, так что никакого личного пространства. А он читать любит. Такой умный, что я по сравнению с ним чувствую себя полной дурой, представляешь?– глаза Клары Филипповны горели от счастья, а улыбка омолаживала ее уставшее, чуть изрезанное морщинами лицо,– ну а для матери я и так много чего делала и все равно плохой была всегда.

– Странно это все,– ответила Зоя.

– Неудивительно. Никто не понимает. Да только мне плевать. Я так от всего устала, забыла, что я женщина, пахала, мучилась с этими идиотами, все выходные и праздники одна сидела как прокаженная. Так что, сколько мне отмерено с ним прожить, столько и проживу.

– А в Егорово зачем поехала?

– Это я ему подарок на день рождения сделала,– гордо сказала Клара Филипповна

– Да уж,– заметила Зоя,– я думала, что такое только в плохих книгах пишут, а оказывается, в жизни тоже бывает.

– Я тоже так думала. Но как видишь, случается.– Клара Филипповна на какое-то мгновение погрузилась в воспоминания о прошедшем отпуске, уставившись в окно.

– Как мама себя чувствует?– поинтересовалась Зоя.

– А что с ней будет, лежит себе, возмущается, просит, чтобы я домой ее забрала.

– Заберешь?

– Нет. Не заберу. Слава теперь у меня живет, переехал сразу, как мы вернулись из Егорово. Без него я уже не смогу. А маме и здесь плохо, и дома будет плохо, так что для нее нет разницы, где лежать целыми днями и ругаться, а для меня есть.

– Может, не надо было дом продавать? Жила бы себе там спокойно. Она ведь привыкла жить одна, а тут шум, гам, больные кричат.

– Мне так спокойней, пусть лежит. А дом я специально продала, когда задумала Славку в отпуск свозить. Денег у меня таких не было, вот я и решила мать сюда перевезти, а на полученные деньги устроить нам медовый месяц. Надоело мне быть хорошей и одинокой, думать обо всех, а обо мне кто подумает? Никто! Так что, Зоя, все, что ни делается, все к лучшему. Зато я теперь счастливая и довольная, и всем хорошо,– весело сказала Клара Филипповна и встала из-за стола,– пойду работать. Ты только не рассказывай никому про это, хорошо, а то будут болтать.

– Интересная у тебя получается любовь, очень интересная,– спокойно сказала Зоя.

– Да, Зоя, интересная! Какая никакая, а есть, это ты все одна живешь, и никто тебе не нужен, а мне вот нужен, я еще хочу жить!– сказала Клара Филипповна и вышла из кабинета.

Зоя тоже направилась в палаты. Воздух в больнице был наполнен запахом лекарств и человеческих страданий. Она весь день будет думать над тем, что рассказала ей Клара Филипповна. Работая с двадцати трех лет в психоневрологическом диспансере медсестрой, она уже привыкла к жестокости и черствости, но иногда что-то все же задевало ее душу. Маленькая, худенькая девушка с длинными светлыми волосами, как правило, собранными в тугой пучок на затылке, находилась здесь только физически, мысли же ее были совсем в другом мире, более для нее приятном и совершенно недоступном ее физическому телу. Когда-то, окончив медицинское училище, она пришла сюда на лето, поработать, но уйти уже не смогла.

Конец. Скучаю. Играете? Конечно позвоню. Выход

Рабочая смена закончилась, как обычно, в восемь вечера. Зоя, выйдя из больницы, мечтала скорей оказаться дома. Жила она недалеко от работы и никогда не пользовалась общественным транспортом. Ей нужно было держать ноги в тонусе, никаких поблажек и никакого отдыха, разминка с утра и разминка вечером. У ворот диспансера обычно стояла маленькая сухонькая старушонка и просила милостыню, тихая, практически незаметная, она, опустив голову, вытягивала правую руку вперед. Выходя с работы, Зоя как всегда дала ей мелочь, что была в карманах, старушка же безмолвно поклонилась, не поднимая головы.

– Зой, привет!– высокий молодой человек окликнул девушку.

– Ой, Данька, привет! Ты ждешь меня что ли?– сказала она, остановившись рядом.

– Ага. Ты долго сегодня.

– Задержали. Больных много. А ты как?

– Хорошо. У меня все в порядке,– он смотрел в ее распахнутые глаза, которые снятся ему каждую ночь.

– Звонил мне?

– Звонил. Но телефон у тебя не работает.

– Да, я им не пользуюсь. Зачем мне телефон, на работе есть, мне хватает,– переминаясь с ноги на ногу, сказала Зоя.

– Пошли?

– Пошли,– с улыбкой на лице согласилась она и, взяв молодого человека под руку, зашагала вместе с ним в сторону своего дома. Толпы людей обгоняли их, иногда задевая плечом. В этом городе всегда было пасмурно, зимой белый пушистый снег за час превращался в серо-черное месиво из-за машин, людей, копоти заводов и фабрик. Ничего светлого и чистого, только единичные души горожан, да и те в маленьком количестве.

– Сегодня столько привезли больных, даже не присела, слава Богу, хоть буйных не было.

– Я так скучаю по тебе,– шагая вперед и не поворачиваясь к Зое, сказал молодой человек.

– Дань, а ты уезжал что ли?

– Ага. К родственникам ездил и по работе. Я все время о тебе думал, каждый день. Ты совсем не изменилась.

– Ну что ты,– возразила Зоя,– просто в пальто не видно. Я занимаюсь сейчас мало, ленюсь. Стала поправляться. Но со следующей недели снова беру себя в руки и никаких поблажек. У меня отпуск намечается, вот и буду заниматься. Так что все как обычно,– она улыбнулась и посмотрела на своего спутника,– ты– то как? Не женился?

– Нет. Не женился. Я думал об этом, но ничего не получается. Ты же знаешь, что я…