Башня из красной глины

– Да. Сейчас на канистрах нет ничего, я спрашивал.

– Естественно. Если маркировки и были, их удалили.

– Слушай, Валер, все ниточки тянутся в лабораторию, да?

– Не знаю насчет всех, но в целом ты уловил тенденцию.

Опер хмыкнул.

– Я позвоню после того, как съезжу к химику.

– Договорились.

Смирнов вскипятил чайник и налил себе черный кофе. Почитал роман Майринка, хотя было ясно, что это едва ли поможет.

Через некоторое время позвонил Дымин.

– Ну? – нетерпеливо проговорил следователь, снимая трубку.

– Заждался? – усмехнулся опер. – Ладно, можешь меня поздравить.

– С уловом?

– С ним.

– Говори.

– Сначала насчет монаха. Брат Федор, вернее, Базаров, до того как принять постриг, был химиком в лаборатории Марухина. Он работал у него двенадцать лет.

– Блеск! – только и смог выговорить Смирнов. – А что с телефоном?

– Я узнал в компании сотовой связи: ему звонили утром, незадолго до смерти. Но владельца номера определить не удалось.

– Как так?

– Дело в том, что компания проводила акцию на новый тариф. Симки просто раздавались на улицах – кто хотел, мог подключиться. Никаких договоров.

– Ясно. И когда раздавались симки?

– Две недели назад начали, позавчера закончили.

– Так-так. Это все?

– Насчет Базарова да. Теперь что касается Липина. Я пообщался с его женой и коллегами.

– И что?

– Он работал акушером девятнадцать лет. Отличный послужной список, так сказать: грамоты, дипломы, благодарности и так далее. Словом, вся грудь в медалях. Но знаешь, что самое интересное?

– Ну?

– Он принимал роды у Самсоновой.

– Той самой? – уточнил Смирнов, хотя это и так было очевидно.

– Само собой. Когда она произвела на свет двойняшек.

– Значит, прав был Павлов.

– В чем это?

– Все ниточки действительно тянутся в лабораторию.

– Что будем делать, Валер?

– Поплывем на семинар. Завтра утром жду тебя у себя в кабинете.

– Окей. Вдвоем, значит, отправляемся?

– Пока да. Когда часть пассажиров сойдет с теплохода по дороге, тогда в какую-нибудь освободившуюся каюту подселим Павлова.

– Лады. До завтра.

– Пока.

Смирнов повесил трубку и сделал большой глоток кофе. Итак, зазывала назначил встречу. Очевидно, что его жертвы связаны друг с другом. Почти наверняка их назвал Марухин, которого жестоко пытали. Вопрос лишь в том, сколько человек в списке.

Под конец рабочего дня позвонил Павлов и сообщил, что был у Бирюкова, правда, пришлось съездить к химику домой, чтобы показать канистры, – тот уже ушел из лаборатории.

– Это их бутыли, – пояснил Павлов. – На них не было наклеек, просто маркером написано… сейчас, подожди, я гляну… ага, вот: C

H

OH. Это формула спирта. Ее стерли с бутылей. Кстати, спиртом же. – Опер усмехнулся. – Интересно, у кого рука поднялась вылить шестьдесят литров бухла? Ведь если их пополам водой разбавить, это ж сто двадцать литров водки получилось бы!

– Хороший вопрос, – улыбнулся Смирнов. – Наверное, у того, кто не пьет.

Павлов фыркнул.

– Кто не пьет, тот загнал бы спирт знакомым по сходной цене.

– Мы сейчас не про дядю Ваню говорим из соседнего подъезда, а про серийного убийцу, – напомнил Смирнов.

– Да его за один только пролитый спирт посадить надо! – ничуть не смутившись, заявил Павлов.

– Ладно, работай дальше. Выясняй алиби читателей.

– Окей.