Девушка из Екатеринбурга. Встреча в «Красной Поляне»

Когда спускались вниз, Снежана с Ириной шли впереди Максима и Сергея, они с удовольствием смотрели на их фигурки в маечках и шортиках. И Сергей и Ирина были разведены, свободны и Сергей надеялся закрутить с ней роман.

Вечером после ужина Макс, Сергей и Влад пошли на танцплощадку, которая располагалась ниже, на полпути от корпусов к выезду с турбазы. Её называли «Колизей» – места для зрителей располагались амфитеатром, на широких ступеньках стояли столики и лавки. Они сели за самый ближний к танцполу столик. Вскоре подошли Снежана, Ирина, Наташа из Москвы – девушка лет 16, на которую тут же запал Влад.

Они заказали шашлыка и пива. Сидели, нормально общались под музыку, улыбались, смеялись.

Этим летом были популярны песни Авраама Руссо «Меня не гони», Шакиры “Whenever, Wherever” и “Underneath your clothes” и Светы «Хватит, довольно».

И сидеть бы им нормально общаться, но… Как любил говорить друг Макса, Денис, когда Макс совершал какую-то ошибку «Ой, Макс… Ну, на хрена?!..» – вот и тогда он мысленно задал этот вопрос себе и Снежане. В общем, сидели они за столом общались, смеялись, был медленный танец под русский вариант “Belle” в исполнении Петкуна, Голубева и Макарского, он пригласил Снежану, но она отказалась. И тут надо было ей припомнить вчерашний разговор в их первом танце…

– Максим, ты вчера сказал, что в глазах всех Екатеринбургских девушек есть немного стервозности… – Она сидела напротив него в тёмно-синем платье без рукавов, поставив локти на стол и сцепив переплетённые пальцы перед подбородком. Во взгляде было лёгкая критика. – Ты меня обидел…

– Снежана, да это был комплимент, – с улыбкой растерянно сказал он, – я ценю в женщинах силу характера, и немножко стервозности, умение не дать себя в обиду – это ж хорошо…

– Всё равно, обидно…

– Ну, извини, я не хотел обидеть! Пошли, потанцуем, ладно тебе…

– Да, нет, не хочу…

«Блин… Макс, вот на хрена ты ей это вчера сказал?…» – вздохнув, мысленно спросил он себя, – «Да и ты, Снежик, тоже – на хрена это восприняла за обиду, при том что вчера вечером и сегодня днём со мной нормально общалась, а сейчас мне сидишь это припоминаешь? Пококетничать хочешь? Перегнула…»

Он отвёл взгляд и отхлебнул пива из пластикового стакана.

На удивление ему и Сергею Снежана и Ирина в девять вечера заявили, что им пора в номер. Он понял, что всё это ерунда, что так рано они спать не собираются, просто кокетничают. Сергей, запавший на Ирину, вызвался проводить их. Макс, улыбнувшись, сказал: «Спокойной ночи», и остался сидеть.

Они вышли, он взял из тарелки фисташек, чокнулся с Владом пивом и, сделав большой глоток, расплылся в улыбке.

Вскоре пришёл Сергей.

– Макс, – с улыбкой начал он, – ты представляешь, идём мы с ними наверх – они говорят: «А что Максим за нами не идёт?» Я им говорю: «Нет, девчонки, я профессиональный психолог, сразу скажу – он за женщинами не бегает, он цену себе знает». Они такие: «Ёлки… Так жаль, хотелось ещё пообщаться… Может вернуться?.. Да неудобно как-то уже…» Ну и, в общем, пошли к себе.

– Правильно Серёга… Чего за ними бегать? Давай, за нас! – Он протянул к нему бокал. Они чокнулись и выпили. Макс улыбался – значит, Снежик не обижена него.

Допив пиво, они погуляли по территории турбазы и пошли отдыхать.

На следующий день группа Макса ездила на канатно-кресельную дорогу, поднималась на высоту свыше двух тысяч метров над уровнем моря. Виталий Николаевич сказал, что в кафе возле канатно-кресельной дороги делают самый вкусный шашлык – действительно, вкуснее того шашлыка Макс раньше не встречал.

Потом днём они ходили в бассейн, играли в волейбол с другой группой, сидели с гитарой на игровой площадке или у кого-нибудь в номере.

Что касается Снежаны – в прошлый вечер она как-то отдалилась от Макса – они с Ириной больше общались с Владом, Наташей, Димой – офицером флота, вроде из Астрахани. Макс был в другой компании – с Сергеем и Александром Павловичем.

Макс старался сесть поближе к Снежане в походе на привале, за столом вечером в кафе, но его ухаживания она вдруг стала с хитрой улыбкой игнорировать.

ЧАСТЬ 2

Вторая половина июля 2002, Приют «Ачишхо»

На четвертый день отдыха группа с Виталием Николаевичем пошла на Приют «Ачишхо». Вещи и часть людей поехали на грузовой машине. В Приюте были не панельные корпуса, как в «Красной Поляне», а деревянные, двухэтажные. В бараке на этаж было порядка 10-15 кроватей. Туалет был на улице – каменно-деревянная постройка деревенского типа. Там же, на улице были душевые и умывальники. Вместо столовой с поварами – костёр, котлы, кастрюли и сковородки. Готовили себе сами, сами мыли посуду. Короче, условия пионерского лагеря. Но это даже было интересно.

Снежана и Ирина заселились в один барак с Максимом, Александром Павловичем, Владом и ещё парой ребят. Это был второй этаж барака, ближайшего к бару с небольшим выбором – чай, кофе, пиво, домашнее вино, водка, шампанское, лёгкие закуски вроде чипсов и орешков.

Только они поднялись с тяжёлыми сумками, как Снежана и Ирина Максиму, который шёл последним, серьёзным тоном сказали: «Максим, а тебя поселили в другой барак, который на другой стороне, у забора».

Он удивился и пошёл туда с сумками.

Идти было метров 300. У барака стоял Виталий Николаевич, который сказал, что этот барак для семейных пар, и он, вообще-то, записан в тот, из которого только что пришёл.

Макс пошёл обратно, поднялся на второй этаж, тут же увидев лукавые улыбки Ирины и Снежаны.

Он, смеясь, снял с головы бандану, скомкал, бросил в голову Ирине, тут же достал вторую из рюкзака, скомкал, и бросил в голову Снежане.

– Ещё стоят, ржут тут! – Давясь от смеха, сказал он.

– Ах, так! – Ошарашено засмеялись девчонки и швырнули его банданами обратно в него.

Время проводили хорошо – ходили также в горы, вечерами танцевали на дискотеке на центральной площади «Приюта», ночами сидели с гитарой у костра под навесом, где готовили еду, завтракали, обедали и ужинали, жарили шашлыки. Когда к костру подходила Снежана, он начинал петь больше песен ЧАЙФ и она расплывалась в улыбке, подпевала ему.

У костра сидели до 2-х ночи, а то и до 4-х часов, уже утра, немало пили коньяка и чачи, но, поскольку в горах похмелья нет, и за 2 часа высыпаешься как за 9, то на завтрак все приходили свежие и бодрые, как ни в чём не бывало.

А дальше поведение Ирины стало не нравиться ни Максиму, ни Александру Павловичу, ни Сергею. Она предпочитала общаться, танцевать, вечерами сидеть с мужчинами из других групп.

Сергей, который на неё поначалу запал, возмущался: «Да, что ей в нашей группе нормальных мужиков мало?.. В других группах женщины тусят с мужиками своей группы – под гитару, в карты играют, танцуют вместе… А тут то что? Больше 30 мужиков в группе. Что, ни с кем из нас не интересно общаться?»

И главное – Ирина просто уволакивала с собой Снежану на все эти свои танцы, посиделки в кафе с мужчинами из других групп. Снежана чинно приходила к отбою, часам к 10 или 11 вечера, Ирина же могла явиться далеко за полночь.

«Снежана у Ирины, как ведомый, возразить ей боится». – Говорил Сергей, как психолог. – «Если б Снежана была одна, она б и вела себя по-другому. Порой смотришь – Ирина ей говорит, типа, пошли нас ребята ждут, а Снежана глаза в пол, улыбка с лица сходит, но идёт за ней…»

А потом как-то Макс с Сергеем после обеда сидели возле кафе Приюта, потягивали красное домашнее вино, Сергей сказал:

– Блин, эта Ирина… Вот дура… Захожу в вашу комнату, Палыча искал, его не было, но, смотрю – в углу Ирина Снежане и ещё паре девчат про тебя всякую чушь говорит – что ты самовлюблённый нарцисс, обожаешь своё накачанное тело, и кайфуешь от того, когда женщины на тебя с восхищением смотрят, и от того, как они раскрыв рот тебя слушают, когда ты поёшь под гитару, что ты любишь только себя, а не других и от таких, как ты, лучше держаться подальше. А Снежана и другие молодые девахи ей, как старшей и авторитетной, чуть ли не в рот смотрят и хихикают. Мне хотелось сказать: «Э! Ты чё, стерва, парня зазря грязью обливаешь?» Да не стал. Они и не заметили, как я стоял у двери и смотрел на них. Тихо развернулся и ушёл.

– Ну и правильно… Вот, она, сука… – Выдохнул Макс.

– Да и меня разозлило – чего другие девки-то ей молча поддакивают, хихикают? Ты галантный кавалер, вежливый, в горах всем дамам руку подаёшь, не грубишь не пристаёшь… Ну спортивный, ну хорошо поёшь… Зачем за это обвинять в нарциссизме? Вот Ирина как раз нарциссизмом и манией величия страдает – нос высоко задирает, считает, что только её мнение правильное, и что ей все мужики должны и обязаны…

– Да ну её на хрен… – Сказал Макс. И он разозлился не только на Ирину, но и на Снежану, за то, что ей поддакивает и смеётся. Точно ведомый человек. Куда вожак Ирина сказала идти, туда и идёт, даже если ей этого не хочется…

Настроение было испорчено. Злость в душе в первую очередь на Ирину, а во вторую очередь на Снежану, росла. И, когда через час он зашёл в комнату, чтобы перед игрой в волейбол оставить джинсы и куртку, надеть шорты и майку, то в комнате были только Ирина и Снежана в дальнем углу комнаты, лежали на своих кроватях, разговаривали, смеялись. Когда он был уже в майке, шортах, сидя на кровати, завязывал шнурки на кроссовках, Ирина, как Максу стало теперь казаться, с еле заметной издёвкой, сказала:

– Макс, чёт скучно, возьми гитару, сыграй что-нибудь весёлое.

Снежана хохотнула.

Тут он не смог молчать, буркнул недовольно, с лёгкой злостью:

– Отвалите, без вас тошно! – И вышел из комнаты, быстрым шагом направляясь к волейбольной площадке.

– Ой!.. Чего это мы?.. – Весело, уже с явной издёвкой вслед ему пропела Ирина. Снежана рассмеялась.