Хочешь – жни, а хочешь – куй, всё равно получишь! Поэзия

Додик, скажем для примера, бдел, елдою шурудя.
Кто такое разрешает, и куда смотрела власть?
Вон, стоит, не поспешает, Голиафу сделав шмазь!

А лежать-то как удобно, вроде баба рядом тут.
Пусть костлява и не сдобна, после дурки это муть.
Заведу я разговоры, после и к делам могу,
Мир худой милее ссоры, быстро искорку зажгу.

Речь толкает про искусство Саня как искусствовед,
Между делом, вплёл про чувства, избавление от бед.
Уговаривал отдаться и от страсти весь дрожал.
Та не стала и бодаться. Саня с мумией лежал.

Товарищу Гору Ал! Альберт, Адольф, Александр?

На фоне старого «Провала» бригада нищих дурковала.
Известный всей стране сюжет, готов смотреть – купи билет!
Как можно денюшку не брать, когда народа прётся рать?
Все средства, что собрали мы, ещё до нонешней зимы,
Поступять в руки комитета, «Провала» укрепится смета.
И укрепится сам провал, что б дальше трещин не давал!
А там, глядишь, и вся планета. Так наполняйся наша смета.
Потом купили колбасу и в путь, топча дорог росу!

Внемли! Послушай! Оглянись! Зелёный газ всё рвется в высь.
Температуры поднялись, полярный к нам крадётся лис!
Под шапкой грязных облаков все пропадём, без дураков.
От этой углекислоты на берег бросились киты.
Баранов и людей падёж, жить страшно, просто невтерпёж.
Грядут чума, вулканов взрыв, нам не сдержать шальной порыв.
Народ! Послушайте меня, я всех спасу из под огня.
Я знаю путь, я вижу сдвиги. Мои скорей читайте книги.
Я, кстати, Нобеля призёр, но не об этом разговор.
Мне страсти низкие все чужды, народа ясно вижу нужды.

Был парень нищий журналист, в карманах только ветра свист.
Потом стал вице-президент, уже фигура, на момент.
Ну, а потом, поймав струю, в миллионеров вплыл семью.
Ну, так чего не дурковать, коль можно глупых фаловать?

В Америке, меж тем, мороз, снега лежат по самый нос,
И не слыхать о потепленьи, о коем Гор до нас донёс!

Змеюка двуполая

Была она стара как мир, одним укор, другим кумир.
Жила у жизни на краю, под старой яблоней в Раю.
Неважно, перья иль меха, далёк от всякого греха
Любой, окутанный нирваной, питался лишь небесной манной.
Нам каждый друг без всяких виз – такой у Рая был девиз.
Адам и Ева жили прежде в довольстве полном и надежде,
Ловили бабочек в саду, купались в маленьком пруду,
Нектар ладонями и в рот, да вот случился поворот.
В саду том дерево росло, и их как чёртом нанесло.
Табличку быстро прочитали, перепугалися и встали.
Плодов сиих никто не тронь, сожжёт небесный мой огонь,
Господь велик. Аллах рахим. И подпись: Яхве Элогим!
И тут же, как гласит молва, змеи поднялась голова.
Давно Господь уж мне пенял, что надпись эту я не снял.
Плоды отведай без смятенья, тут изменилась точка зренья!
Адам как мог сопротивлялся, а Ева в рёв, Адам и сдался.
И не беременна ведь дура, прорвалась бабская натура.
Хочу и всё, ты тоже ешь, вкус дивен, сладостен и свеж.
Немного тех плодов поели, друг друга быстро обозрели,
И видят, в каждом для услад есть лиходейный аппарат.
Предались быстренько греху на мягком райском дивном мху.
Потом придумали одежды и сон уставших смежил вежды.
Господь, всё зная наперёд, немного попугал народ,
Введя понятие греха, на что змеюк сказал ха-ха!
Ты сам придумал этот мир, где Бог естественный кумир.
Так пустим всё на самотёк, а там, глядишь и грянет срок,
Когда сквозь пропасти и мели сам человек дойдёт до цели.
А мы останемся с тобой в тумане дымки голубой,
Дай только людям выбор доли, покоя вкус и славу воли.
Пускай решает каждый сам, он человек, иль мира хлам.
Свобода выбора сложна, но с каждым быть она должна!
Дерзай, иль на коленях стой – свобода выбора с тобой!

Вечерами

Долог зимний вечерок, на вине давно зарок,
Мысли чёрные летают, словно сказочный Нушрок!
Рвать с концами всё на раз был по-жизни я горазд.
Сам себя считая правым, шёл на принцип как Камаз.

Я сейчас вернул бы дни, что безумию сродни.
Кол осиновый мы вбили, хоть вини, хоть не вини.
Вот, мол, крест, себя распни, вместо чувств гнилые пни.
Лучше сразу разбежаться, чем ловить концы мотни!

Ну, кого теперь винить, как сошьёшь в едино нить?
Что разрезано навечно, людям не соединить.
Может встретимся потом, пред небесным мы постом,
Где нас делят на две части, кто с крестом, а кто с хвостом!

Поживи и умирай, попадёшь ты прямо в Рай,
Мне туда попасть не светит, так что ты не обмирай.
Я в Аду отбуду срок, поменяется мой рок,
Плюс на минус перекину, может быть и будет прок.