Девочка-уникум

Милиционер с уважением начал рассматривать отчаянную девчонку, скакавшую по деревьям не хуже любой обезьяны и наконец спросил:

– Вы чего хулиганите на моём участке?

Люська часто-часто замигала и с недоумением огляделась по сторонам:

– Кто хулиганит?

Милиционер сдвинул фуражку, почесал затылок как видно не уверенный в том, что следует предпринять в отношении чокнувшейся девчонки, и предложил:

– Может, «скорую» вызвать?

– Это ещё зачем? – перепугался Витька.

– Мало ли… Я за вас отвечать не намерен…

Витька, всё ещё не веря в их с Люськой свободу, нерешительно произнёс:

– Ну, так мы тогда… пошли?

Участковый пожал плечами:

– Идите…

Вот тут-то окончательно и прояснилось, что правильно Витька сомневался насчёт свободы: из подъезда выскочила тётка неопределённого возраста в пламенно-красных трико, обтягивающих её нехилую фигуру, и на весь двор заголосила:

– Это у кого же хватило смелости обидеть мою собаку?

Милиционер поглядел на расходившуюся тётку, потом на подозрительных школьников, которые ускорили свои шаги, что, несомненно, означало одно: преступники заторопились поскорее покинуть негостеприимный двор, и он крикнул:

– Стоять!

И чтобы придать своим словам весомости, добавил:

– А то стрелять буду!

Не оборачиваясь, Витька с Люськой застыли с поднятыми руками.

– Назад!

Лазутчикам ничего не оставалось делать, как двинуться в обратную сторону черепашьим шагом, стараясь оттянуть время до расстрела.

Милиционер ждал, пристально разглядывая малолетних преступников, которых по своему недогляду едва не упустил, доверившись их добропорядочному виду.

– Чего надо? – буркнул Витька, когда они с Люськой наконец дошли.

Участковый, теперь уже не спуская с них глаз, задрал ногу на скамейку, расположил на колено папку и, держа ручку наготове, приступил к допросу:

– Ну-ка признавайтесь, чего вы тут натворили?

Витька развёл руками:

– Ничего мы не творили.

Милиционер многозначительно прищурился:

– Ты уверен?

– Уверен, – ответил Витька и кивнул на Люську: – Можете у неё спросить.

И хотя милиционер его подсказку проигнорировал, видно, считая хорохорившегося мальчишку главным зачинщиком, Люська не замедлила подтвердить:

– Уверены на сто процентов! И даже… на все двести!

Милиционер побарабанил пальцами по папке и без зазрения совести соврал:

– А почему тогда вот от этой гражданки на вас поступила жалоба?

Прислушивавшаяся к допросу тётка вдруг возмущённо заявила:

– Я сроду ни на кого жалобы не строчила! Еще, слава богу, сама могу за себя постоять, – она засучила рукав и с гордостью продемонстрировала кучу мясистых мышц: – Видели?

Разоблачённый милиционер стушевался:

– Да это я так… подловить их решил.

– Ну и методы у вас, – тётка осуждающе покачала головой и неожиданно вспомнила: – А где мой Лёлик?

– Лёлик – это кто? – осторожно спросил милиционер, чтобы в очередной раз не попасться впросак.

– Лёлик – это мальчик, – отрезала тётка и оглушительно громко начала звать: – Лё – лик! Лё-лик! Ты где?

– Я здесь, – жалобным голосом отозвался военный карапуз, которого, оказывается, звали-величали непонятным именем Лёлик. Пятясь задом, как рак, он с трудом выбрался из-под скамейки и радостно заявил: – Вот он я!

Увидев перед собой чумазого, но желанного Лёлика, тётка всплеснула руками и принялась бесцеремонно, словно куклу, вертеть его в разные стороны, разглядывая, будто не видела целую вечность:

– От кого же ты, мой любонький, прятался? Ну-ка пожалься своей ненаглядной Мышке… Не бойся… Уж я-то на него, лихоимца, найду управу… Уж он-то у меня попляшет…

Тем временем Лёлик, поражённый присутствием милиционера, всё норовил повернуться лицом в его сторону. Участковый тоже в свою очередь не менее удивлённо взирал на вооружённого до зубов Лёлика, который вначале потерялся, а потом нашёлся.

Всё это, очевидно, и ввело чересчур деятельную родственницу, неизвестно кем приходившуюся военному карапузу, в заблуждение. Она упёрла руки в бока, как богатырь в дозоре, и, не разобравшись, принялась обличать во всех смертных грехах милиционера:

– Вот, оказывается, кто тут заводила пугать собак да маленьких ребятишек! Вместо того чтобы следить за правопорядком, он себя тут перед всякими фифочками выставляет!..

– Вы чего такое говорите? – растерялся зарумянившийся милиционер и покосился на девушку, которая даже под охраной вооружённого милиционера не чувствовала себя в полной безопасности.

– А то и говорю!

Витька не любил, когда при нём ссорились взрослые люди, и попытался поладить миром, внеся ясность: