В гостях у Бабаси

– Мне и так неплохо…

– Неплохо ему… – возмутилась Баба Яга наплевательским отношением к своему здоровью заморыша, от которого, если проглотить его в таком виде, будет один лишь вред.

Кощей Бессмертный когда ещё поучал, что в их возрасте к питанию следует относиться особо разборчиво, в противном случае недолго и несварением желудка пострадать. А уж ему-то виднее, как никому другому, потому что живёт Кощеешка несусветно долго, и конца и края его жизни в обозримом будущем вовсе не предвидится. А какие, бывало, люди желали ему смерти! Вспомнить и то приятно. Один Иван-царевич чего стоит!

Баба-Яга в последний раз окинула Вовчика колючим взглядом и со вздохом произнесла:

– Шкилет, он и в Африке шкилет.

Но расстаться с раскритикованным в пух и прах Вовчиком у неё сил всё же не хватило. Видно, жадная Баба Яга рассчитывала на то, что, когда наступят трудные времена, чтобы не околеть с голоду, в дело пойдёт даже и такой замухрышка, как этот мальчишка.

– Иди-ка ты пока в избушку, – благожелательно сказала она, привечая нерешительного Вовчика. – А там я погляжу, куда ты сгодишься…

То и дело оглядываясь на Бабу Ягу, которая вела себя совсем не так, как описано в книге, Вовчик торопливым шагом направился к избушке. Судя по доносившимся оттуда весёлым голосам, Витька с Люськой чувствовали себя в чужом жилище, как дома.

Баба Яга, двинувшаяся было к Пельменю, обернулась и крикнула:

– Передай им, чтобы не хулиганили! А то я за себя не ручаюсь!..

Вовчик прибавил свои шаги и вскоре скрылся в избушке.

Увидев Витьку, который с любопытством рассматривал ступу, то влезая в неё, то изо всех сил раскачивая руками, и Люську, подающую ему ценные советы, Вовчик сразу догадался, из-за чего весь шум.

– Баба Яга сказала без неё не хулиганить, – честно передал строгий наказ Вовчик, чтобы потом никто не обижался, что он не предупреждал.

Витька, занятый своими делами, даже не повёл ухом, и только Люська, мельком оглянувшись, быстро проговорила:

– Ты лучше подскажи, как сделать, чтобы ступа полетела!

Вовчик деловито оглядел ступу и с видом специалиста, которому стало всё понятно, сказал:

– Она так просто не полетит. Тут заветные слова нужно знать.

Витька что-то сообразил и просиял:

– Ну-ка погляди, чего там в твоей книге про это говорится.

– Баба Яга, она тебе не какая-нибудь вислоухая, чтобы всем выбалтывать о своём заклинании, – попробовал возразить Вовчик. – Чтоб потом взяли и написали об этом в книге…

Витька не собирался упускать случай полетать немного над поляной, пока в его распоряжении находится такая замечательная вещь – волшебная ступа, неосмотрительно оставленная Бабой Ягой. Пускай Баба Яга сразу поймёт, с кем имеет дело, глядя, как он виртуозно управляет столь своеобразным летательным аппаратом.

– Посмотри-посмотри… – настоял на своём Витька.

Пока Вовчик листал книгу, выискивая места, где упоминалась ступа, а Витька с Люськой с нетерпением ожидали, заглядывая с двух сторон через его костлявые плечи, на улице происходило не менее интересное событие.

9

В отличие от своих худосочных соплеменников, упитанный Пельмень произвёл на Бабу Ягу самое неизгладимое впечатление.

При виде невиданно толстого мальчишки, которого, если с умом приготовить, может хватить надолго, Баба Яга едва не лишилась чувств – так переживала за свою удачу. Она оглядела Пельменя с ног до головы и радостно потёрла ладони, что они аж задымились.

– Ай! Ой! – заверещала Баба Яга, подпрыгивая и взмахивая руками, будто собираясь взлететь.

Пельмень, стоявший по стойке смирно, лишь двигал глазами, следя за её выкрутасами.

Потом Баба Яга догадалась совсем негигиенично поплевать на ладони и вытереть о свой наряд:

– Фу-у!..

После чего она с ещё более возросшим интересом принялась разглядывать толстяка.

От такого любопытства кто угодно почувствовал бы себя неловко, а Пельменю хоть бы что: ухмыляется себе и тоже разглядывает Бабу Ягу, видно, для того, чтобы запомнить её личность получше и по возвращении домой хвалиться о своём знакомстве всем подряд.

Однако на его месте вести себя столь легкомысленно было крайне неосмотрительным поступком. Потому что когда Пельмень улыбался, у него щёки всегда раздавались в объёме. В другое время дела да этого никому не было, но только сегодня случай вышел особый.

От вида его круглого лица со щёлочками вместо заплывших глаз, у Бабы Яги сильно разыгрался аппетит. Потрепав Пельменя за пухлую щёку, она плотоядно облизнулась:

– Жирный… как барашек.

Не успел Пельмень обидеться на такое несправедливое сравнение, а Баба Яга уже вцепилась в его руку своими пальцами, как клещами. Роняя по дороге слюну, Баба Яга бесцеремонно поволокла слегка упиравшегося Пельменя к избушке, должно быть, считая его дальнейшую судьбу делом решённым, что давало ей право вести себя с толстяком, как с собственностью.

– … петрушка, перчик, лавровые листочки, – бормотала Баба Яга о своих гастрономических пристрастиях, – соль по вкусу…

Ещё немного, и наваристый Пельмень точно угодил бы в котёл, став первым из путешественников, востребованным в качестве деликатеса для стосковавшейся по горячему Бабы Яги.

Но намечавшуюся вечеринку расстроила Бабася, неожиданно вмешавшись в ход кулинарных приготовлений. Зная Бабу Ягу как облупленную, Бабася ничуть не сомневалась в её недобрых намерениях. Видя, как она самым бессовестным образом навязывается в знакомые к доверчивому Пельменю, Бабася заключила: Баба Яга за тысячу лет так и не посчитала нужным расстаться со своей самой вредной привычкой – губить людей ради сомнительного удовольствия напихивать пузо до отвала. Всё-таки соображать надо, чем питаться!

– Что ж ты, старая, вытворяешь?! – накинулась стыдить её Бабася.

– Тебе какое дело? – недовольным голосом отозвалась Баба-Яга.

– Аль тебе ягод да грибов мало?

Баба Яга презрительно фыркнула, из чего можно было заключить, что лесные дары внушали ей отвращение.

По своей душевной простоте Бабася всё же попробовала взывать к совести, которой у Бабы-Яги сроду не водилось, что она и доказала, грубо оборвав:

– Катись отсель!

– Сама катись! – не стала далее с ней церемониться Бабася и, указав на оставленную Витькой палку, припугнула: – А то возьму вот дрын, да и начну тебя уму разуму учить…

– Руки коротки! – выкрикнула уязвлённая Баба Яга.

– Да уж не короче твоих! – нашлась, что ответить Бабася.

Пельмень, напуганный тем, с каким жаром выясняли отношения преклонного возраста бабушки, которым и жить-то осталось всего ничего, бочком-бочком и улизнул в избушку, поближе к своим друзьям.

– Там это… старушки разругались, – выпалил он с порога.