Игры двойников
Парень с базукой шел, не скрываясь, но поминутно окидывал заросли цепким взглядом, будто охотник, высматривающий добычу. В кого он собирается стрелять тирококсовыми патронами? Я забрался глубже в свою щель, продолжая следить за миражом. Вот оба бойца в «Центурионах» вышли из леса, теперь я мог видеть их невооруженным глазом, если поднимал голову.
Мираж продолжал показывать. Шагах в пяти за бритым рейдером шел второй боец. Этот даже не делал вид, что охотится – шел вразвалочку, будто гулял на Проспекте, беспечно помахивая «Амфибией», снятой с пояса. «Центурион» у него тоже был настоящий – потертый, старый, без именных надписей, но определенно настоящий экзоскелет производства ССП. Он повернул голову, и я тотчас узнал худые щеки, крепко сжатые тонкие губы и быстрые светлые глаза. Вторым рейдером был Роди Ольсен, которого никто не видел на станции со вчерашнего дня.
Так. Конечно, человек с годами может измениться. Меняется общественное положение, внешность, познания, но никогда не меняется характер! Даже у двойника, как я выяснил на собственном опыте, не меняется. Роди всегда был садистом, бьющим тех, кого мог, и до судорог боящимся тех, кто был сильнее. Это измениться не могло, и он мог сотрудничать с рейдерами по обеим этим причинам. И кстати, где он был все сегодняшнее утро? А ночь? Я не пытался ни за кем следить, но я нигде не видел Роди с самой посадки энергостанции на Вите. Он вполне мог быть в лесу, где-нибудь возле посадочной площадки рейдеров. И именно туда помчался в лес настоящий Мануэла. Но теперь он был убит как минимум трижды, а Роди был жив и здоров.
Так что же, это он – главный рейдер и руководитель Мануэлы, написавший программу взлома и рассчитавший все, чтобы лишить энергостанцию связи? Нет, не может быть! У Роди была быстрота, жестокость, сила, но способностей к точным наукам за ним никогда не замечалось. И, конечно, он ни за что не смог бы разработать и организовать такую схему грабежа и сбыта регдондита, какую имели сейчас рейдеры. Как и Мануэле, ему кто-то отдавал приказы. Конечно, это был не мой отец, он не мог дать толковый приказ даже одному ученику, а не то что отряду рейдеров. Да и наладить контакты с «Энергосектором» он тоже не мог. Борский тоже отпадал, он хорошо управлял только роботами на стройке, для управления людьми у него не хватало красноречия. Десантники Славки тоже были вне подозрений, рядовые на большом корабле вряд ли смогут участвовать в грабежах без ведома командира корабля. А если с ведома? Нет, это уже слишком!
А кто еще? Гонта, герой и высококлассный пилот, или участница войны Славка? Да, на Славку указывало слишком многое, но все же я не был уверен. Не тот она человек! Да и Гонта не тот, хоть и лезет всеми командовать. А если сам директор «Энерго-Виты» Балиани? Вот у кого масса возможностей организовать что угодно! И даже если он не во главе рейдерского дела, то явно в курсе. А мой отец при нем исполнителем, как Мануэла…Звезды великие! Выбирать можно любого! И самое страшное, что это люди, которых я знаю с детства… или только думаю, что знаю?
А зачем вообще меня ищут Роди и его приятель с базукой? Что во мне такого, что рейдерам, если хозяева внушения – это они, нужно нейтрализовать, как выражается Балиани? Возможность войти в энергостанцию и поднять ее? Конечно, я хотел сделать именно это, затем и шел к платформе, но из-за этого охотиться за мной по всему лесу не имело смысла. Легче было поторопиться с захватом станции и поднять ее самим. Что еще у меня особенного? То, что я не подчиняюсь внушению? Поддельный двигатель на спине экзоскелета? Но может быть, такие же у всех подделок? К тому же об этом знает только Подгорецкий. Стоп! А если он действительно не сотрудник стикской разведки, а рейдер, хозяин внушения и тот, кто послал за мной этих троих? Но зачем тогда спектакль двойников с заложниками? Тогда я уже был полностью в руках Подгорецкого, это представление ему было не нужно. Биополевик мог в любой момент забрать мой поддельный «Берсерк» и уничтожить меня. Впрочем, какая разница, кто? В любом случае, меня собираются убить, но даже у двойника есть инстинкт самосохранения! И я не сдамся просто так, и не отдам энергостанцию рейдерам без боя!
И если даже боги врут,
Увидят люди и поймут –
Твое терпение и труд
Все беды перетрут.
Даже если никто не поймет, не сдамся!
Роди вышел вслед за бритым охотником из леса. Я собрал нанопыль, чтобы не блестела в воздухе, оставив локатор включенным. Рейдеры подошли к подножию моей горки и остановились прямо напротив моей щели. Я отодвинулся, стараясь не тревожить полиморфов. Они ничего не заметили, потому что продолжали начатый треп.
– Ну где твой жирдяй, в черную дыру его унесло, что ли? Он же не может так быстро ходить! – громко спросил двойник с базукой.
– Да куда его унесет, – отозвался Роди, – Он тупой, как проглот, никуда не денется!
Так. Похоже, тупой проглот, то есть гладенец, – это я. И охотятся они оба тоже на меня. Насчет гладенца они правы, а вот насчет тупости – это еще надо посмотреть. Крупный окулум испуганно взлетел над густыми перьями у тропы и заметался над их головами. Роди замахал руками.
– Вали отсюда, тварина!
Рейдер с базукой заржал на весь лес. Роди рванул с пояса «Амфибию», прицелился, но выстрел базуки громыхнул первым, и окулум диаметром в метр взорвался в воздухе, обрушившись клочьями обгоревшей кожи на тропу. Они даже не пытаются скрываться! Они действительно принимают меня за полного тупицу?
– Ты чего делаешь, а? Куда поперек хозяина прешь? – набросился Роди на приятеля.
– Против хозяина бы не пер, а ты не хозяин, а проглот болотный! – огрызнулся рейдер с базукой. Ага, значит, хозяин существует, и это совсем не Роди Ольсен!
Проползавший мимо одинокий гладенец рванулся подобрать упавшую с неба еду, но выстрел из базуки остановил и его. Мерзкое зрелище обгоревшего гладенца подействовало.
– Молчать! – рявкнул Роди, – Гляди лучше, где жирдяй затихарился! Сейчас найдем, он же тупой, удрать и то не сумеет! Давай ищи, а потом двигаем к бочке, связь заберем, куда там мелкий ее сунул, а хозяин потом будет!
Отлично! Так я и думал! Бочка – энергостанция, мелкий – Мануэла, а связь – блоки связи, они целы и лежат где-то рядом с ней! А хозяин присоединится к своим подчиненным, видимо, прямо на платформе. Это определенно кто-то из знакомых, но не Славка – ее бы называли хозяйкой, а не хозяином.
– Да как мы его искать будем, когда этот проглот жирный может в любое болото залезть! – снова заворчал боец с базукой, – И вообще он давно свалил отсюда! Пошли прямо за связью!
Рядом со мной послышался шорох. Я скосил глаза. Большой гладенец двигался ко мне, извиваясь между камнями и мотая безглазой головой. Только этого мне не хватало! Он что, решил размножиться в человека? Или его внушение гонит? А может оно действовать на каждого гладенца или окулума в отдельности? Как бы его остановить, не привлекая внимания охотников?
Я вытащил нож и лучевик. Аккумулятор лучевика был заряжен полностью, спасибо Подгорецкому, ни «Амфибии» нет, ни другого огнестрела не было, но опыт драки с гладенцами имелся. Сверху меня прикрывали полиморфы, свисающие зелеными боками с камней, а по сторонам – голые круглые камни. Гладенец попытался взобраться на камень, но сорвался и покатился по склону.
Я вжался в углубление между полиморфами. Теперь я ничего не видел на тропе, только локатор работал. Я запустил нанопыль, и мелкий мираж показал мне, как Роди натянул на голову пленку шлема, а его рейдер, не закрывая шлема, приготовился стрелять. Оба остановились на тропе прямо подо мной. Гладенец еще катился по склону, сталкивая на тропу камни, а докатившись, помчался по ней с необыкновенной для ползающего существа скоростью. Роди выстрелил ему вслед, но не попал.
– Глянь, вон он там! – крикнул рейдер с базукой. – Вон где бугор отошел!
Звезды великие! Здоровенный полиморф, который прикрывал меня в щели спереди, сжался вдвое, открыв меня взглядам рейдеров. Опять это бестолковое внушение! Защитить оно меня хочет или привлечь ко мне внимание?
– Есть! Я заговорю его, а ты не стреляй! Хозяин сказал – брать живым! – приказал Роди. Я слышал все, но сдаваться им не собирался. Они все равно меня убьют, а зачем я им нужен, лучше даже не думать. И не доверять Роди ни на секунду! Я должен сражаться до последнего, убить его, убить его подлого дружка с базукой, а если не смогу – покончить с собой! Покончить с собой? Но это же опять внушение! Если оно принадлежит рейдерам, то почему не внушает мне сдаться? Может быть, хозяева внушения все-таки не они? А как же тогда профессор Чандра? Как же моя такая хорошая и стройная версия событий вокруг его смерти? Стоп, хватит раздумывать, а то кому-нибудь придется обдумывать события вокруг моей собственной гибели! Но если и так, сдаваться я не намерен!
35
– Привет, Гудок! Это я, Роди! Подожди меня, попутчиками будем! – услышал я голос Роди.
– Привет, Ольсен, ты что, меня не узнал? Это я, Василь Симаков! – откликнулся мужской голос с другой стороны. Кто здесь? На тропе показался рослый человек в «Центурионе» с нашивками корабля «Дмитрий Донской». Славкин десантник?
– Привет! – скалясь во все тридцать два зуба, крикнул Роди. Улыбка была противная, но Василь подошел ближе и откинул шлем. Не боится – значит, будет помогать рейдерам? И значит, Славка все-таки служит хозяину, хоть сама и не хозяйка? Или хозяин – это Симаков, этот красавец, шедший со знаменем на параде? Звезды великие, меня опять не туда заносит! Нет, Симаков не похож на хозяина, он исполнитель, а не командир! Да и осторожности ему не хватает, ему бы все попроще… Впрочем, исполнитель он такой, что если рейдерам я еще могу попортить кровь, прежде, чем они меня убьют, то против Василя у меня шансов никаких.
– Кого ищешь? – продолжая показывать зубы, поинтересовался Роди. Он что – сам не знает, кого другой рейдер может тут искать?
– Да всех! Тут все пропали – и Балиани, и командир Хальс, и ваш Гонта, и ты пропал, – Симаков озабоченно нахмурился. – А ты где был? Тебя все с утра ищут! Думали, ты с Мануэлой своим ушел! А это кто с тобой?
Роди не успел ничего ответить, а его приятель уже поднял базуку и нажал на спуск, стреляя в упор. Ухнул выстрел, полыхнул тирококс, и Симаков повалился в красную гущу мозговиков с черной дырой в груди. Так он не с ними? А я смотрю, как они человека расстреливают? Это уже не школьное хулиганство! Луч ударил в полную силу по открытой голове рейдера. Зуд в руках был такой, что хотелось бросить оружие, но я жал и жал на кнопку. В следующую секунду обгоревшее тело обрушилось на тропу вместе с базукой, и я отпустил спуск.
– Ах ты проглот жирный! – Роди развернулся, наводя «Амфибию» мне прямо в лицо. Я вжался в камни, потер зудящие руки и прицелился снова. – И не надейся, что живым возьму!
Он пустил очередь из «Амфибии», я ответил лучом, но удар только скользнул по экзоскелету – боевой «Центурион» хорошо отражал. Лучом надо было бить в упор и только в упор. Ну, хуже уже не будет! Я опустил пленку поддельного шлема и начал спускаться, извиваясь между камнями, как гладенец. Полиморфы один за другим вздувались на моем пути, я бил их короткими лучами, и они испуганно опадали. Роди бил из «Амфибии» на поражение, пули щелкали вокруг меня по камням, осыпая мой поддельный шлем пылью и осколками. За спиной что-то беспорядочно застучало, и я едва успел отскочить с пути катящейся лавины пыли и обломков.
– Бей рейдеров! Огонь! – крикнул женский голос из леса, и базука со стороны тропы ударила над головами охотников. Роди мгновенно оказался на тропе, не прекращая бить из «Амфибии». Сколько там у него патронов? Пять магазинов, что ли?
– Стой! Руки вверх! – снова крикнул женский голос.
Но ведь это Славка! Значит, точно она не рейдер! Тогда бы она не устраивала стрельбу в воздух, а стреляла на поражение, причем сначала в нежелательного свидетеля, то есть в меня. Камни перестали катиться с горы, зато на тропу перегородила двухметровая куча осколков и пыли. Пригнувшись за ней, Роди добежал до горы и снова полез ко мне, время от времени давая одиночные выстрелы. Полиморфы, раздвигая камни, поползли к нему, чтобы загородить меня, но Роди двигался быстрее.
Лучевик тонко пискнул, я посмотрел на индикатор заряда. Четверть мощности, а Роди уже рядом! Кажется, я сам разряжаю аккумулятор лучевика!
Выстрел из базуки громыхнул из-за мозговика у тропы, поднимая в воздух перегнившие перья и разнося в пыль камни. Должно быть, это Славка. Но, может, мощности у меня еще хватит на один удар в шлем? А сколько у него патронов в «Амфибии»? Я бросил камень на тропу за завалом. Роди немедленно ответил одиночным выстрелом.
Ага, патронов, должно быть, мало, он экономит выстрелы! Надо его выманить из-за камней и заставить стрелять попусту. Я ткнул кулаком в бок подползшего полиморфа, он вздулся холмом, и камни покатились на тропу. Роди высунулся из-за камня рядом с тропой и дал короткую очередь. Камни катились один за другим, Роди высунулся больше, чтобы разглядеть, что происходит. Давай! Я привстал, пуская в его шлем последний луч. Радужная струйка ударила вкось и ушла в сторону. Аккумулятор сел, а Роди сейчас выстрелит!
Я не успел испугаться. Выстрел из базуки с другой стороны тропы попал точно в шлем Роди, пленка загорелась, в следующую секунду горящее в тирококсовом пламени тело Роди скатилось на тропу. Через секунду из зарослей выскочила Славка, держа в руке разряженную базуку.
– Гудок, ты живой? Кто эти рейдеры без надписей? Ты как? Говори сейчас, потом не до того будет! – без умолку говорила она, пока я спускался по камням, а я не мог выговорить ни слова, не в силах оторвать взгляд от обугленных черных клочьев на тропе.
Меня трясло, я уронил разряженный лучевик на камни. Десять лет назад, в мираже в больничном коридоре, я видел гибель катеров и перехватчиков. Я знал, что там были пилоты и десантники, живые люди, но это было далеко и как будто не совсем по-настоящему. И сейчас, во время боя, не осознавал, что происходит. Но теперь на тропе лежали двое, одного из которых убил я сам, а другого знал с детства. Конечно, они охотились за мной, чтобы убить, но они были такие же люди, как я. Или как я когда-то был.
– Гудок, спокойно! Смотри сюда! – затеребила меня Славка, тревожно заглядывая мне в глаза. Она была опытным бойцом, но и она побледнела, а темные ее глаза округлились. Да, что это я расчувствовался? Рейдеры погибли, теперь никто не догонит меня, не ударит в затылок лучом, не помешает идти к энергостанции! Расчувствовался! Да кому они нужны, мои переживания? Что они такое и кто я такой по сравнению с истинно высоким предназначением! А мое предназначение – взорвать эту проклятую энергостанцию вместе с собой! Больше никто не помешает мне это сделать, если сейчас я избавлюсь от кровожадной особы, которая усердно пытается встряхнуть меня! Что она ко мне пристала?
Стоп! Почему я должен взрывать энергостанцию и избавляться от Славки? Я зажмурился и потряс головой. Опять проклятое внушение! И как оно подделывается под обычный ход моих мыслей – я только через несколько секунд понимаю, что это не мои мысли! Ну нет, если кто-то хочет от меня, чтобы я взрывал энергостанцию, я этого определенно делать не буду. Обойдетесь, господа рейдеры или кто вы там на самом деле! Обойдетесь!
36
В зарослях перьев, среди раздавленных мозговиков, в которые упал Василь Симаков, кто-то шумно завозился, и зачавкал. Славка насторожилась, а у меня по спине прошел такой зуд, какого давно не бывало. Кто там ворочается? Славка бросилась в заросли, перехватив свое оружие, как дубинку.
– Уйдите, гады! Пошел отсюда, скотина! – услышал я ее крик, сменившийся глухими ударами и шлепками.
Я прыгнул через камни и полиморфов, разбрызгивая мозговиков. Стволы перьев дрожали и трещали от ударов, осыпая полиморфов и мозговиков дождем обломков. В облаке гнилой трухи били хвостами, скрутившись в тугие петли, два гладенца, дерущихся за какие-то клочья. Они ворочались и возились в грязи, а вокруг бегала, исступленно колотя прикладом базуки по коричневым спинам, дрожащая от омерзения Славка. Я схватил камень из завала, прыгнул на спину распрямившегося гладенца и ударил его тяжелым камнем по голове. Он отпрянул в сторону, мотая безглазой мерцающей башкой. Из пасти свисал обрывок экзоскелета.
– Вот тебе, гад! Вот тебе за Василя!– отчаянно заорала Славка, стреляя из «Амфибии» в разинутую присоску, но чудовище этим было не остановить. Гладенец теснил Славку к глубокой ложбине с грязной трухой, она прыгнула в эту грязь, но отбиваться стало почти невозможно. Второй гладенец, более светлый, будто недавно переродившийся, свернулся в спираль, забил хвостом и снова бросился на противника. Хвост застучал, поднимая тучи трухи, и среди гнилых перьев блеснуло широкое дуло. Базука Василя, упавшая рядом с ним!
– Славка, заходи слева! – крикнул я. Славка бросилась к темному гладенцу, светлый кинулся за ней, а я, увертываясь от ударов его хвоста, подхватил грязную, побитую базуку. Отскочив, я проверил заряды – ура, еще целых три! Огонь! Темный гладенец исчез в огне, а я едва не упал от отдачи. Светлый его собрат, будто подстегнутый выстрелом, бросился к Славке, раскрыв присоску и не обращая внимания на удары приклада. Еще огонь! Я выпустил заряд в хвост, гладенец свернулся петлей, а Славка, наконец, выскочила из ямы.
– Отходи! – крикнул я. Она прыгнула в огромный мозговик, разбрызгав его сок, и я пустил тирококс в голову гада, не успев даже упасть. Гладенец больше не существовал, но патронов у нас тоже не осталось.
А где Василь? Я присмотрелся, и все понял. Клочья «Центуриона» смешались человеческими костями и обрывками обожженной шкуры гладенца. Все то же, что я уже видел на поляне возле старого каутильского модуля! Звезды великие, опять!
Славка согнулась за мозговиком, зажимая рот руками. Мне захотелось сделать то же самое, но я сдерживался из последних сил. И вообще, нечего задерживаться, надо спешить на станцию – вон какая ровная тропа впереди! И полиморфы попрятались, и мозговики расползлись, весь лес готов помочь мне выполнить предназначенное! Пусть Славка хоронит, это ее десантник, а у меня своя цель и свое предназначение!
Внушение опять делало свое дело, но у меня было дело свое. Славка показалась из-за мозговика, пошатываясь и размазывая грязь по лицу. Воительницу, сражающуюся прикладом с чудовищем, было не узнать, но я, должно быть, выглядел немногим лучше. Меня снова трясло, а руки, несмотря на грязь, светились не хуже пары фламбойянов.
– Ты жив? А Василь… Ой, нет! – она снова нырнула за горб мозговика, но тут же разогнулась. – Вот что, Гудок! Давай мы похороним его прямо здесь, потом не до того будет, а гладенцы все сожрут! А те, которые на тропинке, они кто? И зачем они за тобой охотились?
– Один – Роди Ольсен, другого не знаю, но оба рейдеры, – проговорил я, прыгая в ложбину с трухой, чтобы не продолжать объяснения. Славка молча прыгнула за мной. Грязь полетела в разные стороны из-под моих светящихся рук и приклада Славкиной базуки. Могила получилась небольшая, но и от Василя оставалось немного. Мы засыпали это немногое трухой и завалили камнями, принесенными из завала. Роди Ольсена и его приятеля-рейдера мы не хоронили, и не потому, что не хотели, а потому, что на тропе уже не осталось ничего, кроме кучи камней, разводов слизи да обрывков пленки от шлема. Кажется, пока мы со Славкой воевали с гладенцами в зарослях, их соплеменники делали на тропе все, что хотели. Впрочем, между камнями на краю тропы среди слизистой грязи обнаружился почти полностью заряженный каутильский лучевик. Я проверил его, дав короткий луч, и повесил на пояс рядом с ножом, который дал мне Подгорецкий. Славка охнула, глядя на меня круглыми от удивления глазами.
– Как это он у тебя заработал, тут же близко колодец? Гудок, это что, особый какой-то лучевик, изолированный, точно? Каутильский? Отличная вещь!
Заметила! Как же я не сообразил! На секунду мне захотелось объяснить ей все, как есть, но я прикусил язык и только кивнул, продолжая делать вид, что проверяю оружие, и надеясь, что свечусь не слишком ярко. Мой чип немедленно отозвался на команды проверки и дал все данные лучевика – по счастью, мираж он не поднял, и на том спасибо.
– Ну да, ты же инженер, – заключила Славка. – У тебя такие вещи всегда лучше всех получались.
Что-то получалось у меня лучше всех? Сказала бы она мне это десять лет назад, вот я бы обрадовался! А может, и тогда не поверил бы, слишком это невероятно! Впрочем, сейчас все, что происходило со мной, было невероятно, и с этим надо было жить. Но ведь недолго, еще совсем недолго! Я должен был идти, торопиться, бежать со всех ног к энергостанции! Меня ждало мое предназначение! Меня ждал колодец! Внушение снова и снова подкидывало мне мысли о взрывах, высоком предназначении и исполнении главного желания моей жизни. Мне хватало предназначений и судьбы, предсказанной созвездиями еще в детстве, я не собирался снова слушать глупости, но спешил, потому что так решил я сам.
Впрочем, внушению мои рассуждения были безразличны, главное – результат. Полиморфы ложились мне под ноги, как плиты взлетной площадки, а перед Славкой подпрыгивали, будто кто-то их подталкивал из глубины. Мозговики резво подъедали обломки перьев и отползали с пути, нахально толкая в бока Славку, а гладенцы то и дело высовывались из-за стволов перьев, будто собирались налететь на нее.
– Слушай, Гудок, а это что за экзоскелет у тебя, ты же в обычном «Берсерке» уходил, это точно! – спросила Славка у меня за спиной. Ну вот, еще и это! А чего я хотел, если она уже полчаса глядит на мой поддельный двигатель? Я не успел ответить, а дальше вопросы пошли еще хуже.
– А куда Брачич делся? Он ведь с тобой был, точно! А долонан, этот Сигемон? Ты рассказывай все до конца, чтобы я тоже знала, в бою не до того будет! – продолжала она без передышки.
Как рассказать ей, как объяснить, что они погибли, а я жив? А если она увидит их двойников? Брачич еще недавно продолжал жизнь в виде двойника-рейдера, а двойник Сигемона мог появиться уже сейчас. Он же пропал, и не факт, что больше не появится в новом образе! Может, рассказать ей все, как было? Но останется ли Славка на моей стороне, если узнает, кем я стал? Нет, сейчас лучше не рисковать! И срочно успокоиться, чтобы не светиться! Она же помешает исполнению моего предназначения! Если не даст войти в станцию? Я снова почти бежал, стремясь к неизвестно кем поставленной цели. Я ей скажу правду, конечно, но не всю правду!
– Славка, Брачич погиб. Я похоронил его в колодце около старого модуля каутильской экспедиции, – проговорил я, едва переводя дух от быстрой ходьбы с грузом за спиной. Грязное лицо Славки вытянулось, она коротко вздохнула, но не заплакала – слишком многих она уже потеряла в боях.
– И Сигемон тоже?
– Сигемон пропал, и, наверное, тоже погиб, – выдал я наиболее вероятную версию, и больше мы не разговаривали. Даже объяснять, почему у моего экзоскелета не включается двигатель, не потребовалось – колодец, где стояла энергостанция, был уже близко, и ни один двигатель работать не мог.
Я посмотрел на Славку. Кажется, в боях с двойниками, людьми и гладенцами ей досталось не меньше, чем мне. Синяки, ссадины, по левому рукаву уже расплывается кровь. А если ее убьют и в последний миг она станет такой же, как я? Вон сколько ползает гладенцов по лесу! И ведь не такой она станет, как я, а злобной, подчиненной внушению, исполняющей все его приказы, как робот! А почему подчиненной? Может, все-таки это регдондит помог мне сохранить самостоятельность? Он всегда при мне, может быть, это и для Славки шанс? Я вытянул теплый рулон из-да пазухи и, торопливо размотав, распилил каутильским ножом пополам. Сейчас я буду наказан, снимать поддельный экзоскелет нельзя, расстегиваться нельзя! Как я буду жить после этого? Войти в станцию, взрывом искупить позор и броситься в черную воду! Внушение, кажется, окончательно сошло с ума – как я, взорвав станцию вместе с собой, побегу после этого топиться? Или хозяева внушения не сильны в логике? Быстро сунув остаток регдондита за пазуху, протянул половину рулона Славке.
– Держи под экзоскелетом, – я быстро расстегнул ворот ее «Центуриона» и просунул под него половинчатый рулон.
– Регдондит? Зачем он мне нужен?
– Для безопасности, держи!
Славка не стала спорить, а я не пытался ничего ей объяснить – не хотел врать, а кто знает, кем она меня сочтет, когда узнает правду? Пока я не увел энергостанцию от рейдеров, я не мог рисковать. Если Славка что-то заметит, частично можно будет объяснить моими необыкновенными инженерными познаниями. А пока надо идти вперед.
Пускай наказан ты стократ
И жизнь твоя – кромешный ад,
Работай, друг, не отступай,
Торжествовать судьбе не дай…
37
Темно-красный лес снова сменился бело-розовыми зарослями, зеленые полиморфы с готовностью сооружали тропу под нашими ногами, по обе ее стороны забором вставали двухметровые мозговики – откуда только брались такие!