Убей меня, когда разлюбишь…

Мать Алексея в то время занималась устройством личной жизни, и бабушка с внуком долгое время даже не знали, где она живет, с кем и чем занимается. Естественно, помощи от нее они не ждали.

Отец мальчика, единственный сын Тамары Константиновны, погиб в автомобильной катастрофе, когда Алексею было три года. После трагедии молодая вдова погоревала, правда, совсем недолго и пустилась во все тяжкие. Сбагрив сына на свекровь, она на долгое время исчезла из их жизни. Бабушка всегда считала ее чрезвычайно легкомысленной особой. Лариса, так звали мать Алексея, познакомилась с будущим мужем Сергеем, когда ей было пятнадцать лет, а в шестнадцать девушка уже родила. Когда погиб муж, ей было всего девятнадцать лет. Молодой женщине нужно было устраивать свою жизнь, а с малолетним ребенком на руках это делать весьма и весьма сложно.

* * *

За всю свою сознательную жизнь Алексей видел мать несколько раз. Первый раз это случилось, когда мальчику исполнилось тринадцать. Прошло всего лишь десять лет с того дня, как она бросила сына на бабку и отправилась на поиски нового мужа. В год ее визита распался Советский Союз, тогда это историческое событие для подростка не имело никакого значения, но он очень хорошо запомнил слова Тамары Константиновны. До Нового года оставались считанные дни, когда по телевизору объявили о прекращении действия союзного договора и о намерении создать Содружество Независимых Государств, которое объединило одиннадцать бывших союзных республик, за исключением Грузии, Литвы, Латвии и Эстонии. Горбачев ушел в отставку, СССР прекратил свое существование.

– Наконец-то рухнула империя зла. – Тамара Константиновна наполнила рюмочку горькой и, выпив ее залпом, добавила: – Туда ей и дорога. Теперь нужно всех коммунистов отправить на Колыму.

Когда Лариса появилась на пороге их квартиры в сопровождении хахаля, Алексей не узнал ее и сначала принял за чужую тетку. И все же тот приезд Ларисы ему надолго запомнился, несмотря на то, что шарахался он от нее, как от чумы, когда она начинала проявлять материнские чувства, пытаясь обнять его и поцеловать. Мать привезла ему целый пакет сладостей, которых подросток никогда прежде не ел. Такие он однажды увидел у одного пацана во дворе и страшно ему позавидовал. Тамара Константиновна тогда первый год, как вышла на заслуженный отдых. Пожилая женщина не могла позволить купить внуку заграничных сладостей. Они едва выживали с ним на грошовую пенсию, которую к тому же еще и выплачивали нерегулярно.

Когда мальчик открыл пакет, который ему вручила мать, он так и ахнул, у него разбежались глаза от содержимого. Чего там только не было: в то время модные жвачки – дональд, turbo, bombibom, love is, всякие сникерсы, марсы, баунти… Глядя на все это изобилие, Алексей сделал вывод, что его мать богатая женщина.

Выйдя во двор с полными карманами заграничной жвачки, Лешка чувствовал себя небожителем. Мальчишки так и крутились вокруг него. Алексей не был жадным ребенком, пакет со сладостями опустел в тот же день. Он щедро поделился не только со своим другом Колькой всем, что было в том волшебном мешочке, но и с другими ребятами. Стоит сказать, что несмотря на свою бедность, Леша всегда пользовался во дворе непререкаемым авторитетом, за словом в карман не лез, да и свое достоинство мог отстоять. Поэтому после его щедрого поступка, все стали относится к нему с еще большим уважением.

В следующий раз мать Алексея появилась на горизонте, когда ему исполнилось шестнадцать лет. Та встреча прошла уже не так роскошно, как в прошлый раз. Видимо, Лариса находилась в сложной жизненной ситуации. Второй раз подарков она не привезла, а наоборот, сама приехала просить помощи у бабки, притащив с собой очередного воздыхателя. Они хотели занять у Тамары Константиновны денег на билеты. Молодой и горячий Алексей едва сдерживал себя, чтобы не выгнать мать и не врезать ее хахалю промеж глаз. Как она могла променять сына на отвратительного типа, с лоснящимися черными волосами, зализанными назад в стиле Микеле Корлеоне из фильма «Крестный отец»? Новый «мамин муж» нагло развалился на диване, закинув ногу на ногу. Он вел себя так, словно не ему нужны деньги, а он приехал для того, чтобы подкинуть с барского плеча бабуле средств на жизнь. Долотову хотелось одним ударом кулака стереть наглую ухмылку с лица незваного гостя.

Алексей заметил: с прошлой встречи мать сильно постарела, а ведь ей было всего лишь тридцать два года. Она как-то осунулась, под глазами появились мелкие морщинки и пара глубоких борозд залегли на лбу. От прежней изящной фигуры не осталось и следа. Теперь она была похожа на разжиревшую утку. По внешнему виду было понятно – ее жизнь явно не сахар. Молодой человек хорошо запомнил, как ругалась бабулька на мать, крыла на чем свет стоит, совершенно не стесняясь ее жениха. Алексей давно понял – бабке палец в рот не клади, откусит по самую майку. Она умеет постоять не только за внука, но и за себя. После отъезда гостей бабуля налила рюмку и, выпив ее одним глотком, произнесла:

– Это ж какую совесть надо иметь, чтобы просить у нас денег?! Дура твоя мать, Алешка, – тяжело вздохнув, произнесла Тамара Константиновна, – и чего ей не хотелось жить с нами, поехала она счастье искать по миру. Ты видел то счастье, что на диване сидело? На него же без слез не глянешь. Да и сама выглядит, как старуха, а ведь девка еще молодая.

В третий раз Алексей увидел мать лишь на фотографиях, которые та вложила в письмо. Долотов окончил третий курс университета, когда от нее пришло известие. Оказывается, Лариса уже три года как жила в Бангкоке, замужем за иностранцем. На снимках рядом с ней был узкоглазый мужчина, на руках он держал симпатичного мальчугана метиса двух-трех лет. По ее светящимся голубым глазам и лучезарной улыбке было похоже, что мать наконец-то нашла свое счастье. Глядя на нее, в душе Алексея абсолютно ничего не всколыхнулось, будто он смотрел на совершенно постороннего человека. А иначе быть и не могло, ведь за всю свою жизнь он видел Ларису вживую всего два раза. Долотов давно смирился с мыслью, что он сирота. Но все же, рассматривая снимки, он немного завидовал мальчику на фотографии, у которого были и отец, и мать.

Глава 2

Алексей сквозь сон слышал настойчивый дверной звонок. Он перевернулся на другой бок, надеясь, что настырный посетитель наконец догадается, что дома никого нет и уйдет. Но трель не прекращалась.

– Кого там нелегкая принесла? – буркнул он.

К нему без предварительного телефонного звонка никто не мог прийти. Он нащупал под подушкой мобильник и, взглянув на дисплей, увидел несколько пропущенных от Коляна. Стало понятно, кто так настойчиво звонит. На часах было шесть вечера.

– Ничего себе, я проспал, – хмыкнул Алексей, поднимаясь с постели.

Квартира пребывала в тишине и покое, а это означало, что дома кроме него никого нет. Из прихожей снова раздался звонок, заставляя Алексея поторопиться открыть эту чертову дверь.

– Леший, ты чего трубу не берешь? Я тебе обзвонился. – На пороге квартиры стоял друг.

– Я не слышал, – зевнул Леха, почесав затылок, – заходи, Принцесса.

Он пошире раскрыл дверь, пропуская друга в квартиру. Только Алексею позволялось изменять прозвище Николая «Принц» в «Принцессу».

– Ты чего дрыхнешь в такое время? Уже вечер на дворе, – удивился приятель, скидывая кроссовки. – Небось, опять всю ночь писал.

– Да, малость увлекся, поздно лег, но Константиновна, как обычно, разбудила ни свет ни заря.

– А где она? – поинтересовался товарищ.

– Не знаю, – пожал плечами Долотов и добавил: – Может, в магазин пошла или к соседке.

Николай направился в сторону балкона, отвел кружевную занавеску в сторону и отворил дверь.

– Тогда пошли дунем. Мне вчера чувак подогнал такую дурь забойную. – Он закатил глаза и продолжил: – Вечером пыхнул, меня так проперло, что за ночь написал парочку охренительных минусов. Сейчас курнем и пойдем ко мне, попробуем записать. А че бабуля хотела от тебя с утра? – полюбопытствовал друг.

– Да не может она смириться с моим «тунеядством», – вздохнул Леха и добавил: – Ты же знаешь, ей все не так. Курьером работал – не устраивало. Говорит, для чего я тебя на ноги поднимала? Ей хочется, чтобы я непременно по специальности трудился. Она прямо спит и видит меня историком.

Колян присел на табурет, стоящий на балконе, достал из кармана маленький пакетик с марихуаной и вытащил папиросу из пачки. Аккуратно прокручивая ее между пальцев, чтобы не повредить бумажную оболочку, вытряхнул табак на ладонь и, протянув руку в открытое окно, рассеял его по ветру. Высыпал на ладонь небольшое количество травы и начал набивать ею папиросу. Аккуратно завернул кончик папиросной бумаги и, чиркнув зажигалкой, прикурил.

– Да что толку от той специальности? – Колян глубоко затянулся, немного подержал дым во рту и выдохнул, затем продолжил: – Вот мне батя помог устроиться в юридическую компанию. И что? – Он вопросительно посмотрел на друга, сделав еще одну глубокую затяжку. – Понимаешь, братан, я не юрист, а пацан на побегушках, иными словами, «подай патроны». Чтобы тебе доверили вести хоть какое-то сраное, мало-мальски стоящее дело, нужно сначала дерьма наесться по самое не хочу. – Парень провел ребром ладони по горлу и передал папиросу товарищу.

– Константиновна хочет, чтобы я в школу пошел учителем истории работать. Говорит, видела на днях директрису нашу, она готова меня взять. – Алексей затянулся, сигарета затрещала, из нее выпала маленькая горящая искра и обожгла ему руку. – Черт! – воскликнул он и автоматически приложил обожженное место ко рту.

– Да ладно, – рассмеялся Принц, – не представляю тебя в этой роли.

– Так и я про то, – согласился Долотов, – ну какой на хрен из меня учитель?

– Прикинь, Леший, ты такой в костюме и галстуке, с портфелем, полным умных книжек, утром катишь в школу, – продолжал смеяться приятель. – Очечи тебе надо прикупить, такие квадратные и с толстыми стеклами, чтобы был похож на настоящего историка. Только перед уроком не кури, а то вместо истории России, будешь детям рассказывать биографию Боба Марли или Снуп Дога.

То ли шутка была смешная, то ли уже травка торкнула, парни рассмеялись так, что пришлось утирать слезы.

– Я говорю Тамаре Константиновне: «Ба, ну что я там заработаю? Учителя же получают сущие копейки!», – успокоившись, произнес Алексей. – А она мне: «Иди работай, стаж будет идти в счет будущей пенсии».

– Какая на хрен пенсия, пока мы до нее доживем, ее точно отменят, – махнул рукой Колян, он в очередной раз затянулся папиросой и передал ее товарищу. – Возьми Китай. Там у стариков пенсия – это их дети. Хорошо, если они могут содержать родителей, а если нет? Тогда крутись сам, как можешь. Я вот тоже вроде работаю, а что толку. Той зарплаты, которую получаю, даже на поддержку штанов не хватает. Гребанные копейки, ни уму, ни сердцу. Нет-нет, да и приходится иногда у стариков строчить. Вроде уже и стыдно, но пока самому не получается себя содержать. Зато по специальности работаю, – ухмыльнулся Принц, – уж лучше бы официантом продолжал работать, там хоть чаевые давали.

– А мне и строчить не у кого, приходится самому суетиться, – вздохнул Леха.

Колян присоединился к другу, облокотившись на перила балкона. Парни смотрели вниз, на непрекращающееся автомобильное движение узкой московской улочки.

– Кстати, брат, завязывай травой барыжничать. – Колян резко сменил тему, посмотрев на друга и напомнил: – В прошлый раз тебе повезло, под амнистию попал. Можно сказать, легко отделался. Хорошо, что не успели приговор вынести, а то судимость бы по-любому осталась, хоть и амнистировали, – произнес приятель со знанием дела.

Николай Принцев окончил юридическую академию на год раньше, чем Алексей свой вуз. Сразу после учебы Принц помыкался в поисках работы по специальности, но так никуда и не устроился. Пришлось первое время работать официантом в известном сетевом ресторане.

– Согласен, надо прекращать, – кивнул Алексей и добавил: – Колян, ты же знаешь, я этим занимаюсь не от хорошей жизни. Обстоятельства так складываются, приходится рисковать свободой. Не буду же я у бабки на шее сидеть? Нищета достала. Человеку, который всю жизнь прожил в полноценной семье, с матерью и отцом, сложно понять сироту.

– Зря ты так, – возразил друг, – я прекрасно тебя понимаю.

– Нет, Принц, тебе кажется, что понимаешь, – покачал головой Долотов, – на самом деле, чтобы прочувствовать каково это, когда тебя постоянно называют нищебродом, нужно самому прожить такую жизнь.

– Не буду спорить, наверное, ты прав, – согласился товарищ, – ты знаешь, я тоже звезд с неба не хватаю. Вот хнычу и жалуюсь на маленькую зарплату, а сам думаю, уж лучше на копейки жить, да спать спокойно.

– Да я тоже радости не испытываю от этого бизнеса, мать его, – хмыкнул Долотов и признался: – Живу в постоянном страхе, с оглядкой. Мусора последнее время совсем озверели: отслеживают, ловят и сажают. Но «своих» клиентов боюсь намного больше, стукануть могут в любой момент. Иногда смотрю на молодежь, кому продаю траву, они готовы выложить любые деньги за дурь, когда нестерпимо хочется пыхнуть. Зачастую провожу параллель с собой. Вот мы с тобой тоже когда-то попробовали, а шмалим по сей день. И тоже баблос палим на зелье.

– Прижмет – завяжем, – уверенно произнес Колян и добавил: – Леха, пока не влез основательно в этот бизнес, бросай.

– Да я обычный курьер, меня еще неглубоко затянули наркосети, – усмехнулся Долотов, – так что могу в любой момент соскочить. А вот если заняться крупным делом, то тогда уже придется идти до конца. А конец, в общем-то, предсказуем – либо тюрьма, либо могила. Причем закопают свои же. Но я не собираюсь нос совать в те дебри.

– А откуда в основном к нам зеленка идет? – поинтересовался Николай.

– Все поставки с Востока, именно там активно занимаются производством марихуаны. Скажу так, в этом бизнесе «замешаны» многие национальности. Кто-то является просто поставщиками, кто-то крышует общую массу «работников», как правило, это люди в погонах, а есть и невидимые для всех «кукловоды», которые и получают больше всего дохода, – со знанием дела просветил Алексей.