Ничего личного. Книга 6

Ребекка стрельнула глазами по сторонам. Действительно, никто за ними не бежал. Она толкнула Рауля к стене и уперла руки в бока.

– Я тебя слушаю.

Рауль потер руку, одернул рубашку и оглянулся на горящую надпись «Идет операция».

– Он жив, да? Сильно пострадал?

– А как думаешь, от пары выстрелов в грудь сильно можно пострадать?

– Выстрелов?

Ребекка почти минуту изучала его отвисшую челюсть.

– Не пойму, либо ты идиот и правда ничего не знаешь, либо отлично прикидываешься. Надеюсь, не такой идиот, чтобы не догадаться, что аварию подстроили.

– Это я понял, – сердито отозвался Рауль, приглаживая волосы. – Я не знал, что в него стреляли!

– И никто не знает. Я запретила распространять эту информацию. – Ребекка сунула в рот сигарету и полезла за зажигалкой.

– Тут больница, – укоризненно напомнил ей Рауль.

– Да пошел ты. – Она швырнула сигарету в сумочку. – Ладно, допустим, ты ни при чем. Чего явился?

– Не могу найти Амадео Солитарио. Из офиса он уже ушел, а дома не появлялся. Машина на стоянке возле «Азар»…

Ребекка что-то тихо пробормотала.

– Что?

– Ничего. Я матерюсь. Если хочешь, чтобы повторила погромче, так и быть…

– Не надо. – Рауль оглянулся на дверь операционной. – Значит, он был вместе с Санторо?

– Скорей всего, – нехотя признала Ребекка. – Только тебе-то что за дело? Радоваться должен, шантажист хренов.

– Я никого не шантажировал! – вскинулся Рауль. – Я просто…

– А что ты делал? Читал стихи? Хреновый из тебя поэт, раз они звучали как угроза! – Ребекка снова сорвалась на крик и одернула себя. Черт, со школы так не нервничала, черт побери…

– Закончили. – Рауль ткнул пальцем в погасшую табличку и пошагал к операционной. Ребекка бросилась следом.

Ледяная вода окатила тело с головы до ног, и Амадео на мгновение потерял способность дышать. Он едва мотнул головой, чтобы стряхнуть воду с волос – на большее его не хватило.

– Проснулся, – коротко бросил кто-то, и его вздернули на ноги.

Так продолжалось уже несколько дней. На ночь его милостиво отвязывали и запирали в небольшой камере, где он мечтал, чтобы скорее наступило утро – приступы клаустрофобии безжалостно наседали, не давая продохнуть. Днем же снова подвешивали на веревках, и Скай давал волю своей садистской натуре – вся спина Амадео теперь была испещрена длинными рубцами от хлыста. Дальше его фантазия не шла. Амадео молча терпел издевательства – разум совершенно окаменел. Сейчас он хладнокровно сунул бы в рот Ская динамитную шашку, а потом перебил всю группировку Флавио, одного за другим. Без колебаний. Без сожалений. Эти твари убили Ксавьера и не заслуживают ни малейшего снисхождения.

Ская молчание пленника выводило из себя. Он с усердием работал хлыстом, но красавчик даже ни разу не вскрикнул!

– Вот cabron, – выругался он, выдохшись в очередной раз. – Лучше тебе орать, пока можешь – скоро силенок не хватит.