Монах

Наверное эту книгу хорошо было бы, а может быть и правильнее всего, читать под аккомпанемент самых разных музЫк. Если так, то тогда чаще всего здесь должны были звучать песни Nightwish (вероятнее, что из ранних альбомов) с их вагнеровскими мотивами и апофеозными симфо-гитарными риффами, но порой непременно должны тогда врываться буквально на полуаккорде ритмы "Короля и шута", и так же на полуаккорде обрываться. Гораздо реже встраиваться стали бы звуки лютни или клавесина, а порой баховские органные мессы и фуги начинали бы перебивать звуки современных гармоник, делая звукоряд более тревожным и торжественным. Иногда нежные звуки виолы или флейты могли бы на полутонах и в ползвука оттенять те места, где должен вот-вот произойти переход к чему-то грохочуще-ревущему (может быть это было бы что-то из немецких монстров тяжёлого рока и металла — что-то типа Rammstеin или Kraftwerk? (меня вот тут usermame совершенно справедливо поправил, что Kraftwerk не имеет отношения к металлу, каюсь, виноват, наверное имел ввиду всё-таки Kreator) — а может быть сам Ozzi...). Пару раз чёткие ритмы марша в исполнении практически одних ударных установок добавляли бы грозного рокочущего звука, а затем переменялись бы романтическими серенадами и баркаролами. И наверное даже психоделические изыски ранних Pink Floyd тоже пришлись бы ко двору. Эх, и чего ж это я сразу-то не сообразил... :-(Вот теперь я понимаю, откуда растут ноги и прочие части тела у страшных рассказов А.К. Толстого, а может быть даже и у части творчества достопочтенного Николая Васильевича Гоголя (хм. надо бы глянуть, что ли, не было ли в творчестве нашего мистика Гоголя влияния мистика Льюиса...). Мрачные картины, описываемые в романе Льюиса (даже описания любовных чувств и переживаний героев у него мрачные, средневековые, освещаемые только лишь неверным светом свечей да чадящих факелов) создают вот эту мрачность частично и при чтении в душе самого читателя, а архаичный средневековый слог только усиливает это впечатление. И, тем не менее (тут должна следовать барабанная дробь!) книгу читать не токмо возможно, но и достаточно интересно. По крайней мере у меня, читателя довольно привередливого, ощущения нудятины и тягомотины не возникло, разве что пару раз глянул-таки на счётчик страниц, каюсь :-)И что, думаете я немедля кинусь всячески хулить нашего ГГ, нашего славного богобоязненного и боголюбимого Амброзио? Ничуточки! Потому что все мы прежде всего просто человеки, и сам граф Толстой живописал нам все муки томления тела в "Отце Сергие", да и жизнь показывает, что совсем не каждому дано успешно противостоять соблазнам и искушениям (тут бы кстати включить пару композиций The Temptations). Понятно, что он смертоубийца (это я уже опять об Амброзио) и коварный искуситель и соблазнитель, да только вот рьяно осуждать его за то, что молодой и здоровый мужик не смог совладать с голосом плоти, не могу — не я ему судья, точно, что не я...

Писатель в мрачных красках живописует о том, что бывает, когда к вере и к Богу приходят не по велению сердца и души, а по чьей-то указке. Натуру страстную, мятущуюся, амбициозную и сластолюбивую трудно оказывается удержать в путах смирения, покорности, более приличествующих человеку, выбравшему духовную дорогу в жизни...Амбросио - этот тщеславный, очень красивый, горделивый молодой человек - никогда и не подходил на роль не то что настоятеля церкви, но даже на монаха - не его это путь, за него решили, когда в юном возрасте мальчик остался сиротой. Не было твердой руки, направившей бы его на благие поступки (не обязательно во имя Господа). Не было, видимо, и примера для подражания. А церковь, по мысли автора книги, одно большое сосредоточение людских пороков, иначе как объяснить тот факт, что на страницах романа мы не встретим ни одного нормального человека, принадлежащего этому институту. Настоятельница женского монастыря готова даже умертвить оступившихся монахинь - история с Агнесой, конечно, поучительна для многих, но ведь должны же быть какие-то пределы для жестокости, должно быть человеческое сострадание и милосердие наконец...Очень яркое здесь противостояние - шумного света и мрачного духовного заточения, неудивительно, что люди, служащие Богу, оказываются озлобленными. Аннотация утверждает, что роман был провокационен для своего времени (а это 18 век). е соглашусь - он провокационный и для нашего, 21-го, века. И дело даже вовсе не в тех мерзостях, которыми изобилует это произведение (строго 18+, имейте это ввиду). Для меня как раз-таки провокационным, странным, неоправданным и необъективным показался вырисованный автором образ Церкви и вообще служения. Кажется при чтении, что это односторонний субъективны и весьма далекий от реальности образ, о котором автор, к сожалению, вообще не имеет никакого представления, оттого столь одиозные фигуры главных персонажей и странные конфликты-коллизии.Едва ли не самой яркой частью книги считаю эпизод-главу с разбойниками - вот это у автора получилось живо и занимательно, в стиле Гофмана, я бы сказала: жутко и увлекательно. Мужские персонажи в массе больше разочаровали, чем покорили: слабые, отдающиеся на волю судьбы и не задумывающиеся о последствиях своих поступков. Вот героини-девушки запомнились куда лучше: Антония, этот ангелочек в людском обличье, и Матильда, "женщина-бес" (кстати, тут ведь еще в книге что-то фаустовское будет. Тут вообще много чего будет: готика, любовный роман, ужасы, роман воспитания и просвещения...)4/5, читается долго, трудно, тяжело, но чтение, безусловно, того стоит: сконцентрированные в одной книге страхи человека 18 века - что может быть увлекательнее и затягивающе...

От книги я ожидала (не без помощи аннотации и, кажется, чьих-то рецензий) чего-то чарующе-мрачного, загадочного и безусловно прекрасного в этой своей мрачнозагадочности. А получила нечто невообразимое из разряда «и смех и грех».Амбросио – служитель божий самых высоких качеств по меркам как церковников, так и светского общества. Красив, умен, красноречив и целиком добродетелен, чем собирает толпы поклонников. Отсюда идет одна загвоздка – тщеславие, которое и завело его в темные дебри, пределов которым не видно.
А между тем в город прибывает прекрасная юная Антония, очаровавшая идеального во всех отношениях Лоренцо. Впрочем, со своей любовью ему приходится повременить, ведь его сестра Агнесса заточена в монастырь, где подвергается страшной опасности…Сюжет излагаю скомкано, но все потому, что роман очень витиеватый – что в плане затейливых предложений (о эти многострочные заверения в чести, расположении, вечной преданности и т.п.), что самого сюжета, который зачастую представляет собой историю в истории истории. По этим тропам ходить и ходить, следуя за персонажами и их рассказами, наблюдая за их пересечениями и постепенно понимая, куда ветер дует. Впрочем, сложно предположить, что этот самый ветер будет дуть до, так сказать, самой крайней степени.Однако мне роман показался отчасти очень забавным. Некоторые моменты должны бы вызвать смех и у современников автора, как мне думается, над кое-какими посмеется только нынешний читатель, но в целом удовольствие получить безусловно можно. Более того, если не воспринимать книгу как своего рода комедию, ее, пожалуй, придется и невзлюбить: все же для нашего ока персонажи слишком напыщенны и наивны, события гротескны, неожиданные повороты часто нелепы в своей банальности. А, впрочем, возможно, кому-то иногда и хочется погрузиться в этот нереальный мир невинных ангелоподобных девушек и идеальных мужчин – образцов чести и достоинства. Но тогда следует учесть, что ложка дегтя, а даже и несколько, вам здесь обеспечены, ибо среди этих полубожественных созданий притаилось зло в чистом виде.Роман, в принципе, понравился, хотя и заставил немного попутаться в своих хитросплетениях.

Этот роман лучше было бы прочесть а) в 13-17 лет, б) в XVIII-XIX веках. Моя психика уже прошла испытание американскими ужастиками от стильной классики жанра вроде "Франкенштейна" и "Психо" до вульгарных "Фредди Крюгеров" и "Баек из склепа" (точнее наоборот, если уж быть хронологически точной), поэтому "Монах" не завораживает, не пугает, не заставляет вздрагивать в темноте - а для готического романа это смерти подобно. Остается только с любопытством следить за развитием сюжета, которое - надо отдать должное автору - не сильно предсказуемо, а кое-где еще и неожиданно. Ну и плюс стилистика конца XVIII века - в меру простая, в меру пышная. Суть истории в общем и целом неоригинальна - запретная любовь, круто замешанная на почве из сомнений, суеверий, страстей. А что, батенька, целибат - такая штука.. Это вчера казалось, что можно и потерпеть во славу Господа да к собственному тщеславию, а сегодня так припрет, что аж не могу. И тут уж плевать на репутацию, лишь бы до объекта страсти добраться. С дьявольской помощью, говорите?.. А, ну и ладно. Наш главный герой, настоятель монастыря (в 30 лет, представляете, как он крут?) Амбросио, хоть и мучается сомнениями, но страстям противостоять оказывается не в силах. В образе монаха, кстати, есть намеки на психологизм - это вам не черная пропащая душа, а человек, который способен испытывать весь спектр чувств. А самое грустное заключается в том, что и грешить-то толком он не умеет. Не успеет какое непотребство совершить - как тут же страдает и кается. Интересная в общем личность, хотя таким грешить сложнее всего. А вот объект его любви, напротив, донельзя предсказуем и вписан в рамки жанра. Прелестное, божественное, невинное, ангельское и прочие бла-бла-бла создание. Очевидно, без капли мозгов. Меня, честно говоря, просто убивают такие героини в романах; хорошо еще, что они практически не разговаривают, только опускают очи долу, краснеют ланитами и вообще большую часть действа лежат в обмороках. Но степень маразма, сиречь невинности, высока - краса наша не то что не знает, откуда дети берутся, а еще и после несколько недвусмысленных ласк считает, что все путем, это все люди так общаются, и не понимает, чего это мужику нужно отказывать от дома. Ладно, меня сегодня, видимо, пробило "на поболтать", но, чтобы таким вот образом не кинуться описывать всех героев, буду закругляться. Кроме нашей сладкой парочки в романе имеются и бравые вьюноши, и прочие невинные страдалицы, и грешницы, и злобные монахини, и вообще целая тьма народа, и несколько тесно сплетенных сюжетных линий, и слишком много стихотворных вставок. Добродетель, как водится, будет сначала поругана, но потом все-таки восторжествует. Аmen.