Во власти греха

– Не совсем. Одна из моих дочерних фирм занимается слиянием, поглощением и перепродажей компаний. Разумеется, по бумагам всё чисто. Ни одна ниточка не ведёт ко мне. Я покупаю низкорентабельный мусор, делаю из него конфетку и либо оставляю в качестве дочерней компании, либо выставляю на рынок.

– Успешно?

– Отрывают с руками и ногами. На этом я и поднялся. Первые несколько лет мы с Томасом забирали фирмы, которые были одной ногой в могиле.

– Что значит «забирали»?

– Расплачивались с бывшими владельцами постфактум.

– То есть… забирали силой?

– Да, если не могли договориться, то был за нами такой грешок. Но в обиде в итоге никто не оставался. Сейчас, само собой, я покупаю, а не отбираю.

– Значит, это законно?

– Нет.

– А в чём подвох?

Джозеф делает большой глоток, затем впивается в меня взглядом. Кажется, его веселит наш разговор.

– В методах, – он усмехается. – Иногда мы сами топим вполне успешные компании. Отправляем на дно, покупаем по дешёвке, реанимируем, продаём и навариваемся на разнице.

– И никто не догадывается?

– Догадываются. Знают. Но ничего сделать не могут.

– Почему?

– Доказательств нет. А если и появляются, то сразу же исчезают. Потому что у меня есть Томас и нужные связи.

– Твоя тень, – киваю и осознаю, что именно Джозеф имел в виду. – Он делает за тебя грязную работу.

– Умница, Валэри. Умеешь складывать пазлы.

Джозеф поднимается из-за стола, заходит мне за спину. Немного неуютно, когда он вот так стоит там. Срабатывает древний инстинкт. Но показывать, что я нервничаю, не хочется.

Рывок – и моя голова крепко прижата к спинке кресла. Ладонь сжимает горло, а я впервые в жизни не знаю, чего ждать. Я хорошо умею просчитывать риски, людей, тренды, но сейчас совершенно не представляю, что выкинет Джозеф в следующую секунду.

Он ослабляет хватку, кислород устремляется в лёгкие. Пальцы другой руки ласкают ключицы, забираются под блузку, дразнят, провоцируют, исследуют.

Мы не произносим ни слова. Всё и так понятно. Слова – лишние.

Интуитивно чувствую, что нужно встать – и встаю. Нужно идти за ним – иду. Обогнать его на лестнице – обгоняю. Толкнуть именно эту дверь – толкаю и оказываюсь внутри огромной спальни.

Его комната.

Не успеваю оценить интерьер, Джозеф подходит, дёргает мою блузку наверх. Послушно поднимаю руки. Он приказывает снять с себя всё, и я исполняю.

Я позволяю ему слишком многое. Никто никогда мной не командовал, а ему – можно. Потому что я сама так хочу. Нутром ощущаю его власть, силу. Хоть раз в жизни хочется побыть просто слабой женщиной, которая поддаётся. Которую нужно вести за руку, защищать, беречь и обеспечивать. За которую нужно всё решать.

Я ведь не такая совсем. Не слабая, не беспомощная. Но сейчас мне хочется быть в его власти.

И он это понимает.

Не спрашивает – берёт.

Грубо разворачивает, толкает к стене, прижимается сзади, тянет за волосы, заставляя прогнуться в пояснице.

Член скользит меж влажных половых губ, стоны рвутся из приоткрытого рта, в голове стучит лишь одна мысль: «Скорее!»

И Джозеф снова понимает без слов.

Он вколачивается в меня беспощадно и быстро, растягивая и наполняя до боли. Но боль эта переплетается с тягучим удовольствием.

Желание закручивается внутри спиралью, превращается в мощные волны и выплёскивается наружу. Кричу, задыхаюсь, сгораю заживо.

Так быстро я не кончала ни разу. Оргазм такой силы я ещё не испытывала.

Всё продолжается – без передышки, без нежностей, без поцелуев. Грубый, дикий, животный трах. Только теперь под нами кровать, а я сижу на этом потрясающем мужчине сверху.

Его пальцы впиваются в мои бёдра, направляют, поддерживают, задают ритм. Я и сама скачу как безумная, но Джозеф заставляет двигаться быстрее. Сильнее. Безудержнее.

Шёпот, крик, судорога по телу – и я падаю ему на грудь. Он не щадит. Чуть сдвигает меня и толкается мне навстречу. Входит снова и снова, будто хочет протаранить насквозь.

Наш пот смешивается, волосы липнут к мокрому телу, слова – бессвязные – прорываются сквозь иссушенные губы.

Джозеф сталкивает меня с себя, переворачивает на спину, устраивает мои ноги себе на плечи и вонзается промеж моих бёдер. Несколько глубоких проникновений – и он выходит, изливается мне на грудь. Судорога проходит по его телу, а потом Джозеф замирает.

Тишина бьёт по ушам. Запах секса всё ещё пьянит. Сердце хочет выпрыгнуть.

Это действительно был лучший секс в моей жизни. Острый, дикий, необузданный.

Поднимаюсь с кровати, иду в ванную комнату. Благо, не нужно для этого выходить из спальни. Встаю под душ, смываю с себя пот и сперму. Джозеф заходит следом. Не говоря ни слова, ополаскивается, выключает воду, протягивает мне полотенце. Насухо вытираюсь и возвращаюсь обратно в спальню.

Мы не разговариваем. Одеваемся молча, но неловкости или сожаления я точно не испытываю. Мне хорошо.

– Спасибо за ужин, – улыбаюсь. – Я поеду.

– Позволь сначала показать тебе кое-что.

– Хорошо.

Выхожу за ним следом. Через две двери Джозеф останавливается, открывает дверь, пропускает меня вперёд.

Снова спальня, только другая. Комната Джозефа сразу говорит о том, что там живёт мужчина: тёмные тона, ничего лишнего. А здесь всё обставлено очень по-женски. Серые стены с разводами на тон светлее, на полу белый ковёр, туалетный столик, покрывало на кровати жемчужного цвета, большая гардеробная.

Прохожу туда и столбенею. Одежда повсюду. Женская. Что это значит? Он соврал мне, и у него есть жена или подруга? Это её спальня? К чему тогда весь этот цирк?