– Хватит, пожалуйста, – хнычу я. – Пожалуйста.
Поднимаю голову и заглядываю ему в глаза. На долю секунды мне кажется, что я вижу в них смятение. Неее… не может быть. Вряд ли этот человек знает, что это такое.
– Всё новое начинается с боли, принцесса. Запомни это. На сегодня урок окончен. Что ты усвоила?
Пожимаю плечами. Ох, зря. Нужно было хотя бы что-то сказать. Опираюсь на локти и смотрю на него снизу вверх. Он снова сделал это. И мне уже не встать. Дерек наклоняется ко мне. Его лицо так близко. И опять этот взгляд… будто вынимают душу.
– Первое правило: будь всегда начеку. Ты могла легко увернуться от моих ударов, но ты этого не сделала, потому что хлопала ушами. Ты сама будто просила тебя уронить. Отсюда вытекает второе правило: не дай себя опрокинуть. Что бы ни случилось, ты должна твёрдо стоять на ногах, иначе ты проиграешь. Третье правило: всегда поднимайся. Даже если упала, сразу вскакивай на ноги. Нельзя себя жалеть. Если ты продолжаешь лежать, то ты уже сдалась. А это равносильно смерти.
Он помогает мне подняться.
– Завтра повторим урок, попытайся не дать себя опрокинуть. Сегодня ты поняла, что падать – больно. Чтобы избежать боли, не позволяй мне завтра тебя ударить. А теперь пора возвращаться.
– Я надеюсь, не бегом?
– Хорошая мысль, принцесса. Быстрее вернёмся, – Дерек ухмыляется, а я мысленно ругаю себя за тупость. Кто тянул меня за язык?
Добежать-то я добежала, но, увидев лестницу, чуть не заплакала.
– Ну ты и хлипкая, – Дерек откровенно ржёт надо мной. – Ладно, так и быть.
Он берёт меня на руки, поднимает по лестнице и бережно ставит на ноги. Может, не такой уж он и стрёмный? Дерек провожает меня до моей комнаты и легонько вталкивает внутрь.
– Обед и ужин тебе принесут. Лучше не выходи сегодня. И, Нора, – он оборачивается в дверях, на его губах играет усмешка. – Прими ванну. От тебя воняет.
Когда за ним закрывается дверь, я со стоном опускаюсь на пол. С удовольствием рухнула бы на кровать, но я вся в грязи и листьях. Сидя на полу, снимаю с себя олимпийку. Зря я села, нужно идти в душ, но как теперь подняться? Тело не слушается меня. Добираюсь до ванной на четвереньках, хватаюсь за дверь и встаю.
Стягиваю оставшуюся одежду и обувь и подхожу к большому зеркалу. М-да… Я вся в ссадинах и ушибах. Не тронуто только лицо, но и это, видимо, вопрос времени.
Встаю под душ и просто стою так. Нет сил. Ни на что. Смотрю, как вода утекает в сток, и вспоминаю водопады. Внутри что-то сжимается. Я так хочу домой.
Слёзы подступают к глазам, но боль отрезвляет. Нельзя себя жалеть! Я должна выжить, стать сильнее. И бежать. Тренировки с Дереком помогут мне. Я обязана жить. Ради себя, ради отца. Хватаю мочалку и тру кожу. Щиплет. Ничего, я вытерплю.
Мою голову, насухо вытираюсь полотенцем, мажусь кремами и сушу волосы. Вхожу в гардеробный отсек и изучаю содержимое. Я всегда мечтала о роскошных нарядах. Видела их лишь в фильмах и в журналах, а теперь они на расстоянии вытянутой руки. Так почему бы не пользоваться тем, что попало ко мне в руки? Я всё равно не могу пока сбежать.
Надеваю чёрную пижаму из итальянского шёлка. Не была бы я вся избита, наслаждалась бы тем, как ткань ласкает кожу. Но сейчас это скорее пытка, а не ласка.
Забираюсь в кресло и начинаю читать. Выбрала книгу про яды и противоядия. Полезное, однако, чтиво.
Обед и ужин мне приносят в комнату. Я ем и читаю, ем и читаю. Книгу я осилила только ближе к вечеру. После ужина взялась за вторую. Прочитала до половины и поняла, что у меня в комнате снова закончилась вода.
На часах половина одиннадцатого. Может, рискнуть спуститься на кухню? Вдруг Эдриан уже спит или его вообще здесь нет?
Откладываю книгу, беру графин и на цыпочках выхожу из комнаты. В коридоре темно. Привыкаю к темноте, затем направляюсь к лестнице. В холле горит приглушённый свет. Иду на кухню. Там тоже полумрак.
Хорошо, что стол с напитками расположен рядом со входом. Нужно быстро наполнить графин и пулей возвращаться обратно. Огибаю столик, снимаю с графина крышку.
– Как твоя тренировка? – раздаётся мне в спину.
Графин чуть не падает из рук. Он здесь. Эдриан здесь. Почему я такая невнимательная? Я его даже не заметила.
– Хорошо. Пить очень хочется, а вода закончилась.
Что я несу? Зачем ему эта информация?
– Это нормально. Организм теряет много влаги во время нагрузок и стресса. А вот врать нехорошо. Налей себе воды и подойди.
Отставляю графин, беру стакан, наполняю его доверху, разворачиваюсь и подхожу к Эдриану. Меня бьёт мелкая дрожь. Он сидит на стуле за центральным столом. В его руке стакан с какой-то жидкостью. По запаху похоже на виски. Он что, каждый день пьёт?
– Садись, – говорит он и пододвигает мне стул.
Приземляюсь рядом с ним. Смотреть на него я не решаюсь.
– Эльза вернётся в конце недели и отвезёт тебя к отцу. Если, конечно, будешь тренироваться усерднее. Ты облажалась сегодня, Нора.
Не верю своим ушам. Он издевается сейчас? Это месть за вчерашнее? С опаской поднимаю на него глаза.
– Спасибо, Босс. Я буду рада увидеть папу.
– Можешь называть меня Эдриан, – он улыбается. Его карие глаза смеются надо мной, в них пляшут золотые искры.
– Ты же не любишь, когда тебя так называют.
– Не люблю, но это интересно. Столько эмоций. Мне редко бывает что-то интересно.
– Что-то… да.
Жадно пью воду. Жажда невыносимая, а от его взгляда так вообще бросает в жар. Он скользит глазами в вырез моей пижамы, я мысленно содрогаюсь. Неужели вчерашний кошмар повторится? Эдриан поднимает на меня глаза.
– Не бойся, – говорит он, видя панику на моём лице. – Я не собираюсь насиловать тебя. Перегнул вчера, не отрицаю. Я был сильно пьян, мне немного снесло башню.
Немного?! Да он же был абсолютно невменяем!
– Скажи спасибо Дереку, – Эдриан усмехается. – Если бы не он…
Действительно. Если бы я не вышла из комнаты, и если бы Дерек меня не спрятал, даже представить страшно, что бы было.
– Я подожду, когда ты сама придёшь ко мне и попросишь тебя трахнуть. Все просят, Нора. Однажды и ты сдашься. Я даже рад, что этого пока не случилось. Мне нравится эта игра. Выпьешь со мной?
Киваю. Да, мне точно не помешает выпить. Он больной? Он же убил Майкла. Какие ещё игры? Мало мне тренировок с Дереком, так ещё и Эдриан собрался меня морально выматывать?
Он встаёт, берёт чистый рокс, наполняет его до половины и протягивает мне.
– Залпом.
– Но я не…
– Пей.