Сведи меня с ума

Я посмотрел на часы на стене салона.

– Слушай, а где, черт возьми, Даймне? Я думал, он должен был прийти сюда к семи. Сейчас почти девять часов.

– Я думаю, он пошел куда-нибудь с Лолой.

– Ох, точно. Он говорил об этом вчера.

Я покачал головой, затем вернулся к работе и залез под капот «Бьюика» мистера Додсона.

– Бедный малый.

– В каком смысле «бедный малый»? Ему дают каждый день.

– Я имею в виду, что он слишком прогибается под эту девчонку.

– И?

– И это Даймне. Она проглотит его целиком и выплюнет кости.

МакИнтайр засмеялся из-под «Форда Мустанг».

– Ему, должно быть, это нравится. Я знаю: мне бы тоже понравилось.

– Ты снова поссорился с Эмили?

Он был обручен и должен был жениться через полгода – если они с его дорогой невестой продержатся вместе так долго.

– Она рассталась со мной вчера.

– Что на этот раз?

– Если бы я знал. Кажется, она сказала что-то вроде: «Так как ты бесчувственный урод, который не ценит то, что по-настоящему важно». Но под тем, что важно, она подразумевает такие мелочи, как какие будут цветы в церкви, какой будет вкус свадебного торта и кто где будет сидеть во время церемонии. Какое мне дело до этого всего? Это ведь неважно!

Я не мог не согласиться с ним, но промолчал.

– Все это вздор, – пустословил он. – Почему нельзя просто сказать «согласна» в здании городской администрации и пойти потом выпить по пиву, как нормальные люди? Я даже надену костюм.

Я засмеялся.

– Понятия не имею. Ты предложил ей выйти за тебя замуж.

– Да, но она словно с ума сошла от этих свадебных приготовлений. Она была такой радостной. Мы вместе гуляли, слушали музыку и разговаривали о важном, например о машинах и бейсболе. Сейчас мы то и дело ссоримся. Мне приходится по десять раз извиняться за ночь.

– Так перестань извиняться. Дай ей тоже разок приползти к тебе обратно.

– Это может занять несколько недель, Грифф. Я не смогу так долго без секса. Не у всех есть силы принять обет безбрачия, как ты.

– Я не принимал обет безбрачия, придурок. Я не раб своего члена в отличие от тех, кто здесь работает.

– Но разве ты не скучаешь по этому делу? – спросил МакИнтайр.

Он что, прикалывался? Конечно, мне не хватало этого. Но нуждаясь в чем-либо до такой степени, как МакИнтайр, становишься слабым, а я гордился тем, что остаюсь сильным. Несомненно, я такой же человек, как и все, и время от времени симпатичная задница в обтягивающих джинсах брала надо мной вверх, но я всегда следовал своим правилам: был одноразовым аттракционом, всегда предохранялся и никогда не оставался на ночь.

– В жизни есть более важные вещи, чем секс, – сказал я.

– Например? – спросил с искренним интересом МакИнтайр.

– Например, держать этот бизнес на плаву, несмотря на то что у нас текучка и всех клиентов забирает «Быстрое Авто». Или же найти время и деньги на практические курсы, чтобы быть в курсе современных принципов диагностики. Взять небольшой кредит для бизнеса, чтобы я смог сделать рекламу, нанять еще одного механика и купить инструменты получше.

Я выпрямился и взял голубое фирменное полотенце.

– Или выиграть чемпионат лиги.

Мой товарищ выкатился из-под «Мустанга» и посмотрел на меня с мрачным выражением лица.

– Аминь, брат.

Мы с МакИнтайром играли за «Беллами-Крик Бульдогс» в лиге, которую моя сестра относила к бейсболу для стариков. Да, нам было за тридцать, мы были не такими гибкими и быстрыми, как когда-то в старшей школе, а еще мы потребляли больше пива, чем тогда; но воспринимали все это очень, очень серьезно. Мы жили ради игр по четвергам, празднуя каждую победу, – и топили наши печали после поражения – в пабе «Бульдог», который нас спонсировал. И, скорее всего, этим летом будет матч между нашей командой и нашим злейшим соперником «Мэйсон Сити Маверикс». В течение двух прошедших лет мы сохраняли титул чемпионов, а им не терпелось его себе вернуть.

– Ты ведь идешь на тренировку сегодня, да? – спросил я.

МакИнтайр был центральным принимающим игроком. Он не очень хорошо отбивал, но был самым быстрым из нас, и у него был хороший бросок.

– Несомненно. – Он сделал паузу. – Если Эмили разрешит.

Я покачал головой – парень был безнадежен – и кинул полотенце в сторону.

Ровно в пять часов, после закрытия салона, я закрыл двери и снова вошел в здание через дальнюю дверь слева, которая вела к лестнице, ведущей в мою квартиру.

Гараж на самом деле был старым зданием пожарной части с двумя депо. Оно было свободно, пока мой дед не купил его в 1955 году и не приспособил под станцию обслуживания автомобилей. Мой отец стал ее владельцем в начале 1970-х годов, когда дед ушел на пенсию. В то время второй этаж над залом был предназначен для склада, но когда я вернулся из корпуса морской пехоты четыре года назад, мой отец разрешил использовать его в качестве жилой площади.

Конечно, у меня не было этого в планах, но жизнь, как я ее представлял раньше, больше не была возможна. Поэтому я вернул кольцо, отказался от предложения дома, напивался до забвения и в основном вел себя как последний мудак в течение нескольких месяцев, пока мой отец и трое моих друзей не велели мне взять себя в руки, так как жизнь продолжалась.

Помогло наличие проекта, а мой друг Энзо Моретти был строителем, поэтому мы занимались ремонтом квартиры после окончания рабочего дня.

Было что-то очищающее в том, чтобы проводить время, воздвигая стены.

Это было просторное помещение с высокими потолками и кирпичными стенами, паркет был из сосны. Моя спальня и ванная были сзади, а спереди расположилась просто прямоугольная комната с кухней в углу и гостиной перед тремя окнами, выходящими на Мейн-стрит.

Благодаря связям Моретти я приобрел хорошие материалы по низкой цене – остатки плитки и гранита, оставшиеся после строительства чьего-то загородного дома, восстановленные паркетные доски от поставщика древесины и арматуру, сохранившуюся в старых сараях и фермерских домах. Возможно, не все подходило друг к другу с точки зрения дизайнерского решения, но меня это не волновало.

Единственная вещь, которую я хотел бы приобрести, – свою землю. Если я когда-нибудь смогу себе это позволить, то хотел бы иметь свое место. Всю свою жизнь мой отец говорил о том, что надо бы накопить деньги на пригодный кусок земли к тому моменту, когда он выйдет на пенсию. Он планировал уехать за город, проводить свои дни за починкой старых машин в гараже, ходить на рыбалку, когда захочет, и обучать своих внуков карточной игре «Пиночеле».

К сожалению, сердечный приступ быстро поставил точку на его жизни и его мечтах.

– Он рано закопал себя в могилу, горя на работе, – сказала мама на его похоронах. – Не делай этого, Грифф. Он не желал этого для тебя. Найди другой способ почтить его память.

Но мой отец работал до потери пульса, чтобы поддерживать бизнес своего отца, и будь я проклят, если он разрушится под моим присмотром. Если это подразумевало работать по много часов, чтобы клиенты оставались преданными нам, то пусть так и будет.