Грязная любовь

Простые слова, описывающие акт, который может быть самым разным.

– О да, – сказала я, мой голос тоже слегка охрип, – Дэн, я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Не думаю, что когда-либо хотела этого больше. Я не забуду чувства, что испытывала, стоя перед ним обнаженной. Как он смотрел на мое тело, на меня как на нечто цельное, представление о котором сложилось благодаря тем кусочкам информации, которые я позволила ему узнать о себе.

Он тут же встал. Положив руки мне на бедра, резко притянул меня к себе, припал ртом к моей шее. Я почувствовала его поцелуй. Затем его губы переместились на мое плечо. Он чуть присел, чтобы лицо оказалось вровень с моими грудями. Его руки прошлись по моему телу, сжали ягодицы, переместились к пояснице, очертили края лопаток.

– Обними меня.

Как только мои руки обвились вокруг него, он подхватил меня пониже бедер и поднял. Это было так неожиданно, что на миг я даже растерялась. Я не маленькая куколка, а он не такой уж громила. Но это быстро перестало иметь хоть какое-либо значение. Я обхватила его ногами и всхлипнула, почувствовав ткань его оксфордской рубашки, восхитительно трущейся о мой клитор.

Он отнес меня в спальню, ногой закрыл за собой дверь, хотя я не поняла зачем. Но это было и не важно. Я лишь цеплялась за него, ожидая, когда мы доберемся до кровати. Дэн не стал меня бросать – аккуратно, я бы даже сказала – искусно, положил на постель, опустился сверху и стал осыпать меня поцелуями. Он помнил мое табу в отношении поцелуев в губы, и они так и остались нецелованными.

Мы освободили его от рубашки в две пары рук. Вышло хотя и быстрее, но вряд ли выглядело так же, как я расстегивала пуговицы своей блузки. Одна из них даже отлетела и покатилась по полу. Еще одна никак не желала расстегиваться, пока ее просто не оторвали. У него была гладкая кожа, покрытая жесткими, вьющимися волосами. Он был хорошо тренирован физически – я чувствовала, как перекатываются мышцы, когда он высовывал руки из рукавов. Затем я снова почувствовала его ладони на своем теле. Он проводил ими вверх-вниз, пока я нащупывала пряжку на ремне его брюк. Он стал помогать мне ее расстегивать, наши пальцы задевали друг друга. Добравшись до его обнаженной плоти, я сжала ее, и тут же его зубы впились мне в плечо.

Почувствовав его укус, я шумно выдохнула воздух и невольно сжала его член сильнее. Воздух со свистом вырвался сквозь стиснутые зубы Дэна, а затем он приглушенно выругался, сел, спустил брюки, затем трусы, лег на спину и избавился от них полностью. Теперь он был обнажен, и я жадно его разглядывала – почти так же, как несколькими минутами ранее он смотрел на меня.

Он был превосходно сложен. Возможно, у него были кое-какие недостатки, но я их не замечала, так как была ослеплена желанием.

Дэн снова прижался ко мне телом, его кожа, казалось, слилась с моей. Там, где я была мягкой, он был тверд. Где я была гладкой, его тело было шероховатым. У него были прямые углы там, где у меня изгибы. Мужчина и женщина, кусочки пазла, идеально подходящие друг к другу.

Дэн коснулся губами моего соска, и я выгнулась под ним дугой. Он провел по нему языком, словно пробуя на вкус, а затем медленно втянул в рот. Эта ласка сладкой болью отозвалась в моем лоне, вызвав сокращение мышц влагалища. Его рука скользнула между моих бедер, безошибочно найдя клитор, он стал поглаживать его, изредка ныряя в канал, чтобы увлажнить палец и смягчить трение.

Я положила руку ему на голову. Волосы у него были мягкие и достаточной длины, чтобы я могла за них ухватиться и потянуть. Вероятно, я забылась от удовольствия и потянула слишком сильно, поскольку почти сразу услышала «вау» возле своей груди.

Я чуть ослабила хватку, но волосы его не отпустила. Дэн занялся вторым соском, заново повторяя ритуал. Каждое прикосновение его губ, языка, зубов вызывало внутри меня конвульсивное сокращение мышц. Мой клитор набух от его ласк. Я чувствовала, как кровь устремляется к этому маленькому бугорку, в котором сосредоточены нервные окончания со всего тела. Я плыла в этом удовольствии, полностью ему отдаваясь, приветствуя забвение экстаза.

Его губы обследовали мои ребра. Он касался моей кожи языком, точно слизывая мой вкус. Я слышала, что Дэн что-то бормочет, но не разбирала слов, впрочем, и не особо к этому стремилась.

Его горячий член вытянулся вдоль моего бедра. Он тер его о меня, медленно работая бедрами. Я представила, как он будет проделывать то же самое, когда войдет в меня, повторяя эти движения, но уже быстрее и резче, и простонала.

– Черт! У тебя такой сексуальный голос…

Я взглянула на него, не совсем уверенная в том, смогу ли внятно произнести хотя бы слово, и велела:

– Тихо!

Дэн усмехнулся, не прекращая ласкать меня рукой, заставляя содрогаться всем телом.

– Это ты у нас молчунья.

Я тут же смутилась – всегда так реагирую на комплименты, в том, что Дэн сказал мне комплимент, я не сомневалась. Я слегка покачала головой, и мои волосы разметались на подушке.

В его глазах появилось то же странное выражение покорности. Мужчина, которому был сделан подарок, непонятно чем заслуженный, но тем не менее принятый без колебаний.

– Элли, – сказал он. – В этот раз я буду смотреть на тебя и буду внутри тебя. Ты этого хочешь?

Я кивнула, сжав его волосы:

– Да.

Он ненадолго оставил меня, потянувшись к ночному столику. Я была рада, что мне не придется настаивать или идти за своей сумочкой, которая осталась в гостиной. Я потянулась к презервативу, но Дэн покачал головой:

– Мне нужно самому это сделать.

Должно быть, он прочел в моих глазах немой вопрос, так как улыбнулся и пояснил:

– Я не хочу закончить до того, как мы начнем.

Под влиянием его откровенности мне захотелось тоже быть честной с ним, подарить ему что-нибудь настоящее, хотя ему и так уже было дано слишком много, пусть он об этом даже не подозревал, поведав ему немного о себе.

Я оперлась на локоть, чтобы понаблюдать за ним, радуясь про себя, что могу просто на него смотреть. Как и все тело, его член можно было назвать почти совершенным. Можно сказать, он был даже очень миленьким. Вроде бы ничего особенного – средней длины, обхвата и обычного цвета, но при этом все равно очень симпатичный. Дэн надел презерватив, повернулся ко мне и встретился со мной взглядом.

Он оперся на руки, чтобы не раздавить меня, накрывая своим телом. Его член ткнулся мне между ног. Я раздвинула и приподняла бедра, чтобы позволить ему войти. Дэн провел головкой члена по половым губам.

Мы оба застонали. Достигнув шейки матки, Дэн прекратил двигаться. Я держалась за его предплечья и потому почувствовала, как по его телу прошла дрожь. Он прижался к моему лбу своим лбом и на миг закрыл глаза. Затем, не отрывая от меня взгляда, начал двигаться.

Он говорил, что хочет меня трахнуть, но у этого слова – в зависимости от ситуации – может быть несколько значений. Дэн двигался во мне намеренно медленно, не спеша. Я обхватила его за голову руками, чтобы вернуть его губы к своей шее. Он уступил мне и начал осыпать ее поцелуями. Я ощутила только его влажный, словно гладящий меня, язык.

Дэн приподнял меня за бедра и наклонил, изменяя мое положение. Его мошонка билась о меня с каждым новым толчком, и это периодическое давление усиливало мое удовольствие, вызывало еще больше влаги между бедер. Эта влага способствовала восхитительному трению, не требующему дополнительной смазки, и наши тела работали как два безупречно слаженных механизма.

Кожа к коже. Член во влагалище. Все это было прекрасно. Мы оба двигались. Он отдавал, я принимала. Обхватив Дэна ногами, я толкала его член еще глубже в себя.

Дэн пробормотал мое имя, я ответила тем же. Это словно еще больше нас соединило – даже в забытьи, которое дарило мне наслаждение, я не могла забыть, кто мне его дарит. И я не хотела этого. Для меня имело значение, чьи губы меня целуют, чьи руки меня гладят, чей член во мне.

Сердце, учащенно колотящееся в груди, пропустило удар.

Женский оргазм – тонкая штука и во многом зависит не только от строения тела, но и от мыслей, а значит, и настроения. И хотя я чувствовала его приближение, не смогла удержать под влиянием состояния, в которое ввергли меня мои мысли о том, что я впустила Дэна в свою жизнь.

Вряд ли он догадывался о том, что знание моего настоящего имени или даже уже того, как я пью чай, сразу все для меня усложнило в том, что касалось секса. Да, я позволила ему трахнуть себя в туалетной кабинке, но это было другое. Все-таки секс для меня – до того, как я встретила Дэна, – был делом обычным, тогда как знакомство мужчины хотя бы с некоторыми деталями и привычками моей жизни – нет. Дэн не мог об этом знать, и тем не менее он словно почувствовал смену моего настроения, заглянув мне в глаза.

– Все хорошо, – сказал он тоном, каким сделал за нас в ресторане заказ на ланч. – Все в порядке, Элли.

Дэн перекатился сначала на бок, а затем и на спину. Он положил одну руку мне на бедро, другую просунул между нашими телами и прижал большой палец к моему клитору.

– Двигайся, – прошептал он. – Устанавливай ритм, какой тебе нравится.

Сначала я слегка растерялась, хотя то, что мой оргазм от меня ускользнул, главным образом было вызвано охватившим меня страхом. Но я все-таки сделала так, как он сказал. Я задвигалась, ища тот ритм, который подошел бы мне и который вернул мне тот момент, когда я сбилась, ошеломленная своим открытием.

Дэн помогал мне, повторяя мои движения и изменяя силу толчков, когда я меняла положение. Он подстраивал движения своих бедер под меня, и, даже когда стал задыхаться, он продолжал следовать за мной.

Я запрокинула голову, чтобы почувствовать свои волосы, ласкающие мне спину до ягодиц. Мне хотелось снова забыться, снова позволить себе отдаться сладостному забвению, но, хотя наслаждение меня не оставило, я не могла вернуть то, что уже было утеряно.

– Кончи для меня, – выдохнул Дэн, помогая мне, поглаживая меня. – Я хочу это увидеть.

Мое тело содрогнулось. Я открыла глаза. Дэн смотрел на меня, и я почувствовала, что могу дать ему то, что он хочет.

На миг я словно превратилась в сжатую пружину, которая вдруг распрямилась, и я не удержалась от крика, впиваясь пальцами ему в кожу. Он замер, не прерывая контакт наших тел. Я задыхалась от охватившего меня наслаждения. Дэн начал двигаться сильнее, быстрее, обеими руками поддерживая меня за ягодицы и прижимая к себе. Он издал полузвериный рык, когда его настиг собственный экстаз, почти вровень с моим.