Новые времена

– И как долго? – страстно спросила она.

– Пока тебе не надоем.

Она радостно вдохнула.

– Я люблю тебя, Тайт. – Счастливая Аннабелль снова вела рукой по воде, а лодка медленно плыла вверх по реке.

Берег казался голубым от обилия горечавок и астр. Золотарник вырос такой высоты, что за ним оказалось укромное местечко. Аннабелль не заставила себя уговаривать и пошла за Тайтом в цветочное убежище. Они опустились на траву, и он осторожно обнял ее за талию. Она положила голову ему на плечо, гордая, что волосы у нее совсем не курчавые. Взгляд томных глаз был устремлен на его округленную шею.

– Не надо бояться, – прошептал он и положил жилистую руку ей на живот.

Тишину прорезал детский голос.

– Я вас вижу! – крикнул Эрнест. Вместе со старшими детьми он бросился к ним через подлесок.

– У вас тут пикник? – спросил Николас.

– Пока нет, – сказал Тайт.

Николас осуждающе посмотрел на Аннабелль.

– Ты нужна дома, – сказал он. – Синди ребеночка родила.

Аннабелль вскочила.

– А меня нет, чтобы помочь! – воскликнула она. – Боже мой! Проводите меня, дети, я побегу до самого дома. Доктор был? Акушерка?

– Только мама, – ответил Николас. – Наши слуги ужасно испугались. – От волнения его красивое юное лицо светилось.

– Вас послали за мной?

– Нет, мне велели Эрнеста увести. Ему пока эти дела непонятны.

– Непонятны, черт возьми, – сказал Эрнест. Он был так взбудоражен, что кружился на месте.

– Короткую дорогу к «Джалне» знаешь? – спросил Тайт у Николаса.

– Знаю. Пошли, Аннабелль. Посмотрим, как быстро ты бегаешь. – Он пошел вперед, мулатка легко побежала за ним.

– Этот младенец, – вслед им крикнул Тайт, – родился в свободной стране. Какая у него кожа?

– Черная, как пиковый туз, – отозвался Николас.

– Мы с Эрнестом пойдем за вами, – сказала Августа. Ее бледное лицо было еще бледнее обычного, хотя она и бежала. Она крепко взяла Эрнеста за руку. Земля у них под ногами была влажной и мягкой. Тонкие лиственницы и густые заросли вплотную подступали к тропинке, по которой скользнула пятнистая змея, на секунду замерев лишь для того, чтобы выбросить в их сторону желтый яд.

– Если бы здесь был Николас, – сказал Эрнест, – он бы убил ее.

– Нам следует любить каждую тварь Божью, – не согласилась Августа.

– Гасси, а ты любишь ребеночка Синди?

– Пожалуй, буду любить.

– А откуда Николас знает, что он темнокожий?

– Наверное, мама сказала.

– Расскажи мне, Гасси, как рождается ребеночек? Это занимает много времени или происходит быстро? – Он яростно взмахнул правой рукой. – Вжик, и все?

Августа твердо держала его за левую.

– Тебе следует постараться не думать об этом, пока не подрастешь, – сказала она.

– Пока не будет столько лет, сколько тебе?

– Нет, намного больше. Тебе следует постараться.

– Я стараюсь быть храбрым, – сказал Эрнест, бесстрашно вглядываясь во влажные августовские заросли.

– Храбрым быть получится не обязательно, но хорошо себя вести тебе ничего не мешает.

– Нас вознаградят, если мы хорошо себя ведем?

– Так нам обещано.

– А Синди хорошо себя ведет?

– Не знаю.

– Значит, ты не знаешь, младенец ей награда или наказание?

– Откуда я знаю, какую жизнь она ведет? – Они уже добрались до парка, распростертого вокруг «Джалны». Августа выпустила руку брата, и он побежал вперед. Аннабелль нигде не было видно, зато Николас и Люциус Мадиган вышли им навстречу.

– Полагаю, вы уже слышали о новоприбывшем? – поинтересовался учитель.

– А пиковый туз очень черный? – спросил Эрнест.

– Я не различаю цвета, – сказал Мадиган.

– Поэтому вы и носите этот ярко-зеленый галстук? – спросил Эрнест.

Мадиган коснулся галстука как бы с любовью.

– Я ношу его в память о дорогой Ирландии, – пояснил он. – Слава богу, от нее остались одни воспоминания.

– Мистер Мадиган, – не унимался Эрнест, – а расскажите мне, сколько времени занимает родиться?

Августа удалилась.