Космократор. Фантастический роман

Он стоически перенес укол антибиотика, напялил бронежилет, надел куртку, застегнул замок до самого верха, чтобы поскорее согреться.

– Надо бы пожрать чего-нибудь, – сказал он, снова ощутив в желудке голодные спазмы.

– Щас чаю сделаю, – ответил Бато. – Где котелок?

– Ты осторожнее там! – посоветовал Алексей. – Этот сучок никуда не делся. Тут бродит!

– Ну надо полагать! – ответил Бато, осторожно расстегивая полог.

Алексей взял «Нортон» наперевес, но снаружи никого не оказалось.

….Через полчаса они уплетали армейский завтрак в брикетах. Завтрак оказался лучше, чем ужин: между двумя кусками хлеба было некое подобие котлеты. В палатке остро пахло кофе. Потом они быстро распихали по рюкзакам вещи, сняли, тщательно вытряхнули и скатали заиндевевшую на морозе палатку. Бато снял уцелевшие растяжки.

Через десять минут друзья снова шагали по припорошенному снегом льду Хангарока. Аюшеев шел впереди, Карабанов – следом. Иногда он оборачивался назад и окидывал взглядом неприветливую, молчаливую долину. Солнце неторопливо карабкалось вверх по белесому зимнему небу.

Алексей шел и вспоминал, как они здесь оказались.

….В то раннее утро он проснулся от ослепительно-яркого солнечного света, падающего из окна, и почувствовал зверский приступ голода. Риты рядом не было. Пахло кофе, на кухне скворчало, бубнил телевизор. Алексей, в один момент осознав, что этот день – последний перед отправкой на фронт, что в три часа ночи у него поезд до Омска, вскочил, босиком прокрался в коридор, заглянул на кухню. Рита стояла спиной к нему у плиты. Солнце освещало ее фигуру, просвечивало сквозь кружевное белье – то ли накидку, то ли халатик, ни один нормальный мужик, если только он мужик, не в состоянии запомнить всех этих названий!

«Однако!» – мелькнуло у Алексея в голове при одном взгляде на Риту. И это «однако» сейчас выражало восхищение.

Он бесшумно подкрался к Рите, встал за спиной, поцеловал в плечо, с которого сползла бретелька, заглянул через него. На плите скворчал омлет.

– Привет! – Рита улыбнулась, мельком глянув на него. Слух у нее был превосходный, и она, конечно же, услышала и скрип пружинного матраса, и поскрипывание половиц.

– Уг-м, – сглотнул в ответ слюну Алексей.

Свежие яйца он ел в последний раз год назад, еще до восстания. Откуда же Рита их достала? Они же сейчас стоят, как черная икра! А ведь в сковородке, если судить по запаху, еще и сало было! М-м-м! Язык можно проглотить!

– Это мама от деда позавчера привезла! – сказала Рита, заметив вопрос на лице Алексея. – Я же тебе говорила, у меня дед в дачном поселке живет, тут недалеко от Красноярска станция с таким смешным названием – Двоеглазово. Он у нас настоящий «рантье», у него целых пятьдесят соток. Сейчас, правда, сам знаешь, продукты обязывают сдавать краевым властям, но кое-что и нам остается.

Судя по всему, мама Маргариты, которая привезла продукты из неведомого Двоеглазова, была волшебницей. Правда, Алексей пока не понял, какой. Кажется, она была совсем не против такого зятя, как Алексей.

Сам он еще не решил, хочет ли расставаться с холостяцкой жизнью. Рано вроде, всего двадцать восемь, можно и погулять еще! Хотя вот с другой стороны: убьют на фронте, и вспомнить будет некому. Ни братьев, ни сестер у Алексея не было. Мать погибла два года назад при неудачном восстании против халифата в Москве, а отец вообще непонятно где находился, Алексей не видел его уже больше года и даже не знал, жив ли он. Если учитывать характер бати, который всегда лез в самое пекло, – то вряд ли…

Так что он один, как месяц в небе!

А ведь если что с ним случится, Маргарита одинокой не останется. Красавица, умница. Хирург, молодая совсем, а оперирует сама. Ну ладно, да, мама – зав. отделением, двигает чадо, но ведь не все, кого двигают, горят желанием работать! А Рита – просто влюблена в хирургию.

В больнице мужиков полно! И врачей, и пациентов. И образованием они получше Алексея, и ростом многие повыше. А она – с ним! Чудеса, да и только!..

В сознание Алексея ворвался голос диктора из стоявшего на кухне телевизора.

– Сегодня был предотвращен теракт на Красноярской ГЭС! Грузовик, на котором террористы пытались прорваться к электростанции, был расстрелян военными в сотне метров от второго блокпоста, расположенного на подъездных путях. Пока неизвестно, взорвалась ли бомба, которая была в кузове грузовика, от шквального огня или ее привел в действие террорист, но после взрыва от машины почти ничего не осталось. По предварительным данным взрыв бомбы оказался эквивалентен почти пятнадцати килограммам тротила! На месте взрыва образовалась внушительная воронка. Погибло трое военных, еще двое – ранены. Ответственность за взрыв на себя взяла террористическая группировка Базы? Отгаева.

– Опять Отгаев, – сказала Рита, – наверняка вояк в ведомственную повезли. Или в городскую в Дивногорске. Сейчас позвоню, узнаю, – она выключила телевизор, взяла телефон, лежавший на краю стола, глянула на дисплей и тут же положила обратно. – Опять сеть не работает. – Рита повернулась к Алексею, мельком заглянула в глаза, улыбнулась. – Подвинься, позвоню по городскому.

Городской телефон стоял в коридоре на трельяже. Алексей посторонился.

– Ясненько! Я в душ!

Стоя под струей еле теплой воды, – «Хорошо, что хоть такая есть!» – Алексей думал о том, чем они будут сегодня заниматься. Кажется, после обеда у них должна быть какая-то встреча с друзьями Риты в литературном кафе у гостиницы «Огни Енисея». Если, конечно, ее не вызовут в больницу.

Рита закончила разговаривать по телефону, чуть приоткрыла дверь в ванную.

– Все нормально, увезли в ведомственную. Так что мы с тобой свободны, как птицы, – она опять прикрыла дверь.

Через десять минут Алексей закончил мыться, бриться и вышел из ванной комнаты. Рита накрывала на стол.

– Знаешь, что я подумал? – сказал Алексей, наблюдая за ее руками. – А может, ну их на фиг, этих твоих литераторов, и кафе их – тоже на фиг! Давай лучше сходим, купим чего-нибудь пожрать и никуда не будем выходить до самой ночи! А? Имеет право уходящий в бой солдат на последнюю ночь любви? Ну, то есть на день?

Рита на мгновение задумалась.

– Имеет, – сказала она. – Только не надо никуда ходить! Еды – море! Даже бутылка вина есть. Я тоже выпью, только совсем чуть-чуть. У меня ночное дежурство, я же тебе говорила.

….Так что сигнал коммуникатора прозвучал весьма и весьма не вовремя. А впрочем, когда он был вовремя? Алексей торопливо натянул штаны, схватил коммуникатор и выскочил из спальни на кухню. Там он пристроил его на столе, раскрыл, прикоснулся к сенсору – «принять вызов». На экране появилось лицо капитана Вечного. Выглядел капитан неважно – то ли похудел, то ли давно не высыпался. На Алексея он смотрел недружелюбно.

– Здоро?во Карабанов! Ты в курсе, сержант первого класса, что послезавтра в восемь ноль-ноль ты должен, как штык, быть у меня?

– Так точно, товарищ капитан, – ответил Алексей. – Ночью выезжаю в Омск на поезде. Буду вовремя.

– Отставить! – вдруг скомандовал Вечный. – Сегодня в четырнадцать ноль-ноль ты вместе с Аюшеевым поступаешь в распоряжение штаба Восточносибирского военного округа. Пиши адрес: Красноярск, Ленина, шестьдесят четыре. Кабинет двенадцать. С вещами. Что-то у них там случилось в глухой тайге, у меня попросили пару спецов. Вы с Аюшеевым находитесь ближе всего. Не опаздывай – у них там заброска вертолетами.

– Ни фига себе! – сказал Алексей, отношения между ним и командиром были таковы, что он мог позволить себе так сделать: ни один пуд соли вместе съели еще во вторую русско-китайскую войну. – А как же мои ребята?

– А твоих ребят я пока отдам Звягинцеву. Пусть потренируется. Вдруг получится. Тогда тебя на повышение двинем. В мастер-сержанты! – Вечный подмигнул и засмеялся.

– Не, лучше сразу в штаб! Штаны просиживать!

– Ну не хочешь в штаб, пойдешь учиться в академию. Мне грамотные бойцы нужны. А это задание… – Вечный устало вздохнул, наверное, он и в самом деле не спал несколько ночей. – Ты же у нас бывалый экстремал? Разряды, горы, сплавы, то, се… Аюшеев, вон, на охотоведа учился. Так что вы там, в лесу, пригодитесь. Амуницию вам выдадут самую лучшую, я попросил. Если что, со мной связь держи по закрытому каналу. Все понял?

– Так точно.

– Выполнять!

Экран погас.

Только сейчас Алексей понял, что Рита стоит в дверях кухни, закутавшись в одеяло. Но он не обернулся. Он молчал. Все и так было ясно. Рита, не проронив ни слова, вернулась в комнату, стала одеваться. Алексей медленно закрыл коммуникатор, посидел за столом, размышляя о превратностях судьбы. Потом встал и пошел собирать вещи.

….Через два часа они вдвоем с Бато Аюшеевым получали обмундирование на армейском складе на краю города. Тут-то Алексей руганью и уговорами выманил у скупого нач. склада альпинистское снаряжение и все, что нужно для таежной автономии в условиях суровой сибирской зимы. В тот момент казалось, что это и не понадобится вовсе, а вот, поди ж ты, пригодилось! Причем, не только пригодилось, но и выжить помогло.

….Избушку, в которой должен был находиться таинственный тоф Толмачев, друзья увидели спустя два часа. К этому времени горы отступили от Хангарока в стороны, русло реки стало у?же. Вдали, окруженное белыми вершинами Восточного Саяна, виднелось заснеженное озеро, из которого брал начало Хангарок. Солнце стояло уже высоко и пригревало через куртку. Алексей радовался, что его прогнозы не оправдались, и погода пока стоит хорошая.

Сержанта больше тревожила рана на шее. Боль не унималась, место укуса горело, словно его прижигали раскаленным клеймом. Было больно поворачивать голову. Но Алексей успокаивал себя тем, что укусы животных всегда бывают болезненными и заживают медленно. Так что надо просто потерпеть, и все должно пройти. О том, что произошло с Якимовым, он старался не думать.

Увидев избушку Толмачева, Алексей хотел пройти напрямую, прямо по льду реки, не скрываясь, но его остановил Бато. Бурят прижал палец к губам, и они, стараясь ступать бесшумно, стали забирать левее, к берегу, где рос густой сосновый лес. Алексей молчал и ни о чем не спрашивал. Раз Бато что-то почуял, значит, лишняя осторожность не помешает. Наконец, Бато лег в снег и достал бинокль. Алексей проделал то же самое, но бинокль доставать не стал, доверившись другу.

Снега здесь, на берегу, тоже было мало, местами сквозь плотные, подтаявшие сверху и припорошенные свежим снежком наметы торчала прошлогодняя трава. Откуда-то сверху раздался нетерпеливый крик сойки. Бато шепотом выругался.