Игра слов. Облегчение боли – оно вечно

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

КЛЕТКА

Она сидит целыми днями в клетке, никому не нужная. Она воняет, потому что часто случается, что мне все-равно и я не хочу менять ей газеты, опилки, подлаживать сено.

Раньше она грызла клетку лишь в том случае, когда была голодна – но сейчас я ей бросаю кусок капусты, а она, не притронувшись, всегда неизменно с новой силой впивается в клетку, которая гремит еще громче – теперь она таким способом просит внимания и заботы, любви и ласки.

я лежу с ней на диване, за окнами – ночь, за стенами – тишина и темнота, на подоконнике светит лампа, а она бегает с одного угла кровати в другой и пищит. Подбегает к моему лицу, что-то вынюхивает, щекочет длинными усами – и убегает, и так повторяется много раз я ухожу в другой мир – а она остается в своем, за решетками этой клетки – и что ей остается?

Я ухожу – и там меня ждут люди и злость, раздражение и слабость Я прихожу – и мне не хочется слышать, видеть, я готов лишиться всех органов познания мира и сразу же на месте умереть.

Я ухожу: закрывается дверь – и снова настает это время для нее, это время для меня Нужно учиться разбираться в чем-то, искать способы отвести от себя скуку. Каждый день меня встречают люди – сразу, с утра, как только выхожу из комнаты, и потом – целый день, все время, а вечер – вечер я трачу, чтобы хоть как-нибудь восстановить баланс

«удовлетворение = боль», затем засыпаю – и просыпаюсь в том же мире

ее следы заметны, она мелькает постоянно – но это действует совсем иначе, потому что внутри меня осколки их гранат, в моей крови остатки их яда и мое сердце лишь пытается отдышаться перед новым забегом. Но я слышу, как гремит клетка, бросаю ей куски чего-то, глажу, смотрю на эти маленькие черные глазки – и ухожу снова

сейчас она прислонилась ко мне, дремает под футболкой. Я чувствую, как внутри этого маленького мешочка из шерсти бьется сердце, чувствуя, как мое сердце создает более сильные толчки – и сейчас эти два двигателя кажутся слитыми воедино. Сейчас она здесь, вместе со мной на моей кровати – и я знаю, что она пока что еще молода и будет в той клетке завтра, и через неделю и через год. Я понимаю, что сейчас она жива и этим наполняет меня. Именно в этот момент

мне не хочется заваривать воду, чтобы приготовить чай, не хочется включать музыку или читать книгу, разговаривать с кем-либо, гулять на природе, играть в компьютер – я просто здесь вместе с ней. Сейчас я открыт и способен впитывать что-то из этого маленького источника. Но когда я вынужден идти туда – я даже не могу представить, как столько может исходить из такой мелочи – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —

HAPPY BIRTHDAY

Когда он утром лежит в постели, спит – папа берет его на руки, несет к реке. Сын просыпается от шелеста камышей на ветру. Видит: яркое солнце заливает мир, солнце слепит глаза – и он снова впадает в дремоту *** – мама дома. Она готовит все к твоему приходу. – Отвечает отец на вопросы ребенка, чьи мысли сейчас о нежелании возвращаться домой, пусть там и мама, и торт, и подарки… Но единственное, что он сказал – вопрос о том, где мама. А позже он начал задавать вопросы: про рыб под водой, про тучи, плывущие в небе, про траву, деревья и камыши. – …когда ветер колышет камыш, но поверхность воды не покрывается рябью – значит, ветер понимает, что у воды сейчас нет нужного настроения, – объясняет папа. – Если бы он коснулся ее сейчас – стало бы лишь хуже, поэтому он, хоть и танцует с листвой, но ждет, пока это пройдет – Получается, ветер и вода поссорились на мой день рождения? Но мне не нужен день рождения, если из-за него случается так, что кто-то ссорится. Я не могу чувствовать праздничное настроение, если знаю о таком. Можно устроить праздник, когда у всех будет хорошее настроение. – Говорит ребенок. – Тогда это будет праздник по-настоящему. А когда кто-то в день праздника не хочет веселиться, то надо отменить праздник.