Привет, а я тут выбрал тебя

Они отошли от злополучного переулка настолько, что его уже не было видно, и оказались у края моста, возвышающегося над рекой. Спустившись вниз, к зелёному, поросшему травой берегу, Артём обессиленно опустился на землю, припав спиной к какому-то валуну. Василиса опустилась рядом, успокаивающе поглаживая парня по плечу. По бледному, потерявшему краски лицу, было видно, что его мутит.

– Всё хорошо, Тём?

– Да. То есть нет. То есть, в смысле, там люди были мёртвые. Я видел в интернете, что такое происходит, потому что, ну, полиции нет, и скоро все и так умрут и всё такое, но увидеть это вживую…

– Ты первый раз за эти дни вышел в город, да?

– Да. А что, так заметно?

– Заметно. Ходишь по улицам, поражаешься всему, словно щенок на первой прогулке, – улыбнулась Вася, щёлкая его по носу. Артём не привык к такой тактильности, но с девушкой отчего-то было легко и спокойно, как со старой подругой, и даже постоянные касания, на которые сама она, похоже, не обращала внимания, дискомфорта не вызывали.

– А ты почему так к этому относишься, будто ничего не удивляет?

– Да удивляет конечно, но для меня это не неожиданность. Это как с людьми, которых давно не видел. Сразу видишь все отличия в росте, весе, причёске и даже стиле одежды. Но когда видишь этого человека каждый день, то даже не понимаешь, насколько он изменился.

– И ты видела город со вчера?

– Ну не прям всё конечно, сначала я потратила время, чтобы разобраться с делами. А потом вечером просто выехала в город и прокатала по улицам всю ночь. Я даже не заметила, как прошло время. Я видела, как всё это возводится, рисуется, разбивается, как город изменяется, срывая с себя уродливые вывески уже ненужных магазинов, и заменяя их на новые, не менее уродливые плакаты и ультрафиолетовые лампы. Я даже таксовала.

– Ты? Мажорка таксовала? Серьёзно? – воскликнул Артём, недоверчиво вскинув брови.

– Во-первых, не называй меня так, – Василиса нахмурилась и Артём тут же вскинул руки и принял виноватый вид. – А во-вторых, да. Тогда транспорт вообще никакой не ходил, а народу высыпало немало. Ну оно и понятно: конец света объявили, что дома-то сидеть, – на эту фразу Артём фыркнул, вспомнив, как просто лежал в это время на диване. – Ну они голосовали, чтоб их кто-то подвёз, а мне что, у меня тоже конец света, я тоже потерянная и не понимаю, что делать с этим ничтожным остатком времени. Так и прокаталась всю ночь, подбирая незнакомцев, слушая их истории, и наблюдая за тем, как всё меняется буквально на глазах.

– А не страшно было? Ну, вдруг маньяк какой подсядет.

– Я тогда об этом как-то и не думала. Понятно, что тех, кто неприятно или опасно выглядел не подвозила, но понимания, что может произойти что-то плохое, не было. Я в принципе давно отвыкла бояться таких ситуаций, – Василиса чуть замялась вспоминая. – Потом под утро уже услышала крики в переулке, там несколько человек напали на женщину. Рядом лежал её муж или парень, я уж там не знаю. Это было так… уродливо. Я постояла секунд десять наверное, тупо светя на них фарами, а им просто было весело. Махали мне, чтоб я выходила и присоединялась к ним.

– А ты… что? – Артём затаил дыхание, опасаясь услышать ответ.

– А я развернулась и уехала, – с некоторой долей сожаления ответила Вася.

– Даже не попыталась ей помочь? Я не осуждаю, я бы сам, наверное, не решился, против нескольких человек. Да что я вру. Я бы зассал и убежал.

– Да дело было даже не в этом как будто, – Вася задумчиво жевала губу.

– А в чём?

– Мне просто казалось, что это не моё дело.

Некоторое время после этого непростого признания они сидели в мрачной тишине, разбавленной мирным журчанием воды в реке и стрекотом птиц.

– Я думал, что ты тоже маньяк, – вдруг выдал Артём, поднимая голову.

– Что? – Вася скептически изогнула бровь.

– Ну, что ты вот пишешь мне, знакомишься, зовёшь встретиться. Довольно нетипично для девушки – писать первой. Нет, кому-то, наверное, пишут, но я к этому не привык, – он покраснел и смущённо провёл рукой по тёмным волосам. – Вдруг за милой фотографией скрывается мужик? Я прихожу, и ему ведь ни малейшего труда не составит напоить меня чем-нибудь и куда-то увезти, чтобы пытать, или что там делать любят всякие маньяки-извращенцы. Меня сначала эта мысль прям напрягала, Василис. А потом я подумал, что я ничего с этим сделать не могу. Ну вот не зависит от меня, окажешься ты убийцей или нет. И тогда я как-то подуспокоился. Решил, что раз от меня это не зависит, то я всё-таки пойду на встречу. Потому что, вдруг ты хорошая, а я так просто просру человека, и даже умирать буду один. Ведь проебу я или не проебу что-то хорошее, зависит уже от меня.

Василиса растянула губы в тёплой улыбке, одобряя подобный ход мыслей, и привалилась к плечу Артёма.

– Ну, знаешь, в этой ситуации бояться и переживать стоит как раз мне, я же «слабая девушка», в конце концов.

– А ты боялась? – Артём внимательно посмотрел ей в глаза.

– Неа.

– Что, совсем-совсем?

– Совсем.

– А почему? – Артём наклонил голову.

Василиса несколько секунд буравила его взглядом, потом грустно усмехнулась и перевела тему:

– И что, каковы твои ставки? Я маньяк?

– Не знаю. Очень может быть, как Тед Банди, знаешь, такая харизматичная, привлекательная и очаровательная.

– О, спасибо за комплименты, я польщена.

– Обращайся, – беззлобно прошипел Артём, толкая её плечом. – Я к чему. Я просто понял, что не хочу больше терять время, лёжа на диване в своей комнате.

– То есть ты не жалеешь, что пошел на встречу с предполагаемым маньяком?

– Пока нет, – улыбнулся Пятницкий. – Но я всегда могу передумать, так что осторожнее там.

– Буду иметь в виду, – усмехнулась Фаворская.

***

Они и не заметили, как прогуляли несколько часов, наслаждаясь тёплым вечером, отвлеченной болтовней и неспешной прогулкой, в процессе которой привычный мир в голове непрестанно перестраивался, замечая всё новые и новые изменения в окружении и поведении людей, появившиеся из-за приближающегося апокалипсиса.

Артём лениво водил языком по самому вкусному фисташковому мороженому, которое они с Василисой умудрились найти, и жмурился от удовольствия. Вечер прошел хорошо. Гораздо лучше, чем он мог предположить. С девушкой было легко и интересно. В жизни иногда очень не хватало таких людей, как она. А может, дело в самом Артёме. Может он не находил время для таких людей и таких вечеров, как всегда, откладывая всё на потом.

Артём смотрел на Васю, увлечённо рассказывающую что-то, и чувствовал лёгкую грусть. Они сделали большой круг и уже возвращались туда, где встретились. Он понимал, что сейчас вернётся в свою одинокую квартиру, где снова уткнётся в ненавистный телефон, на который будет тратить свои последние часы.

Василиса замолчала и удивлённо склонила голову, замечая перемены в настроении.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась она. – Мороженое невкусное?

– Нет, – Артём печально покачал головой. – Очень вкусное, Вась. И вечер замечательный. И мне плохо от того, что мы сейчас разойдемся, и я вернусь в то, состояние, из которого вылез. Тут конец света, Василис, люди с ума сходят, там в космосе чёрные дыры затягивают пространство, сверхновые взрываются, звезды гаснут, рождаются и умирают галактики, а я буду просто лежать и смотреть сериалы.

– Ах, вот оно что, – девушка расслабленно улыбнулся, отчего Артёма покорежило. У него тут персональная драма, а ей смешно, видите ли. – Я как раз хотела с тобой об этом поговорить, – задумчиво произнесла Фаворская, облизывая мороженое.

– О чём? – не понял Артём. – О том, какой я неудачник? Спасибо, я и сам знаю, – он горделиво вздёрнул нос.

– Баклан ты, Пятницкий, конечно нет, – усмехнулась Василиса. – Мы можем не расходиться, раз уж ты так против. Я хотела тебя спросить, не хочешь ли ты поехать со мной встречать конец света?

Артём вскинул брови. На лице возникло детское выражение, когда недоверие перемешивается с интересом и желанием, чтобы всё было правдой.