Муки творчества. Сборник рассказов

Такая работа

Жить без любви, без любви, без любви не могут люди.

Час без любви, без любви, без любви – пропащий час.

Нам хорошо, хорошо, хорошо, когда мы любим.

Даже если не любят нас.

Времена, когда он самолично ходил на дело, давно канули в Лету. В кабинете висит портрет последнего человека, которому он пронзил сердце стрелой. Время неумолимо движется вперёд, человечество постоянно изобретает новые виды оружия. У нового поколения стрелков пропал охотничий азарт: зачем выслеживать жертву, пасти её день за днём и, улучив удачный момент, ловить экстаз от точного выстрела, зачем всё это, если человек может просто вдохнуть это богомерзкое изобретение современных алхимиков и всё, поминай как звали. Вот только выстрел в сердце не лечится, и это намного гуманнее. Хотя с последним утверждением не все согласятся.

***

Двадцать раз Михаил, отправляя очередной конверт, мечтал быть не отправителем, а получателем, и вот теперь его мечта сбылась. Получить положительный ответ с первого раза он и не рассчитывал. Была слабая надежда на третий раз, но она не оправдалась. Четвёртый, пятый и шестой он даже не ждал. На седьмой он возлагал большие надежды, по статистике 77% прошений удовлетворялись с седьмого раза. На двенадцатый вряд ли стоило рассчитывать, каких-то жалких 3%, тринадцатый тем более. По традиции в конверт тринадцатого прошения он вложил чистый лист. На двадцать первое прошение отвечали всем. Больше писать прошений вообще не имеет смысла. Неделю назад Михаил очередной, двадцать первый, раз направил прошение о переводе из аналитического отдела в полевой. И вот сейчас он трясущимися от нетерпения руками вскрывал конверт. Судя по весу – это не отписка с отказом. В конверте лежит фотография и стандартный бланк заказа.

– Yes! – издал он победный клич.

– Эх, молодо-зелено! – донеслось из-за окна. – Надеюсь, ты меня не разочаруешь.

Михаил почувствовал, что ему тесно в четырёх стенах и срочно нужен глоток свежего воздуха. Его переполняла энергия, требовавшая немедленных действий: руки что-то хотели делать, ноги куда-то идти или даже бежать, легкие были с ними не согласны, сердце хотело выпрыгнуть из груди, а мозг просто не успевал обрабатывать такой объём информации. Он подошёл к окну, распахнул его настежь и сообщил всему миру, что у него всё получилось. Мужчина в белой тунике, в последний момент заметив его намерения, резко взмыл вверх и запутался в бельевой верёвке натянутой двумя этажами выше, на которой кто-то совсем недавно развешал сушиться своё нижнее бельё.

– Да чтоб тебя! Какая идиотка додумалась сушить свои панталоны за окном?

Идиотка не заставила себя долго ждать. В окно на шум выглянула обладательница сушившегося белья.

– Люди, помогите, грабят!

– Да на кой мне нужны мне твои тряпки?

Мужчина начал извиваться, опутанный веревками по рукам и ногам. И в один прекрасный момент явил белому свету и женскому взору свою оголенную ягодицу.

– Извращенец! Ты зачем простыню напялил? Снасильничать меня хочешь?

– Даже и в мыслях не было, – честно ответил мужчина, наконец-то снимая с себя путы и прилипшее бельё, – а Вам что, так хочется?

– Трусы верни, гад!

– Конечно, мне чужого не надо.

– Ага, знаю я вас …

– Кто ж Вас полюбит, если Вы к людям так? Но это можно поправить.

– Ты меня ещё жизни поучи! Тоже мне нашёлся учит… – ворох мокрого белья, прервал гневную тираду.

Прилетевшие прямо в лицо трусы на миг закрыли обзор, а когда женщина сдернула их, то увидела в руках у несостоявшегося вора-насильника изящный лук. Золотой наконечник стрелы блеснул в лучах закатного солнца. Тонко тренькнула тетива. Стрела вошла прямо в сердце. А в голове только одна мысль: «Откуда голый мужик лук достал?»

***

Подсосновский Дмитрий Денисович работал в офисе АО «Лидер». С первого взгляда определить, лидером в какой отрасли являлась данная компания, не получилось, да и при более пристальном обследовании тоже. Дмитрий ничем не выделялся из массы офисного планктона, кроме бейджика с именем. Самое удобное место для наблюдения за объектом было возле кофейного автомата, который пользовался бешеной популярностью в этом офисе. Михаил расположился рядом на диванчике для посетителей, достал смартфон и принялся изучать последнюю активность Дмитрия в соцсетях, он перебирал фотографии и вполголоса напевал:

– Я прожил год без любви-и-и, там-там-та-а-а-дам. Целый год без любви[10] …

– Год без любви – пропащий год, – поддержал его приятный женский голос.

Михаил резко обернулся. От соседнего диванчика, стоящего к нему спинкой, его отделяла тонкая полупрозрачная перегородка. Сквозь матовое стекло угадывался женский силуэт. Обладательница чарующего голоса поднялась с диванчика и обошла перегородку. Как бы это банально не звучало, но он ожидал увидеть кого угодно, только не её.

– Верочка, что ты здесь делаешь?

– Работаю, Майкл, так же как и ты.

– Я – Михаил! Я тебе тысячу раз говорил: “Не называй меня Майкл”.

– А я – Вероника. И я тебе тысяча первый раз говорю: “Не называй меня Верочка”.

– Один-один.

– Не возражаешь, если я присяду?

Михаил растёкся по дивану, давая понять, что не рад её видеть. Вероника сделала попытку присесть на свободный край, но Михаил подвинул свою сумку, и она села на неё. Подскочила, поправила юбку и демонстративно уселась на подлокотник, закинув ногу на ногу.

– Надеюсь, они не поубивают друг друга, – сказал высокий незнакомец, выбирая в автомате напиток.

Облачённый в классическую чёрную тройку, он выглядел белой вороной среди пестрого офисного разнообразия стилей. Пригубив черный кофе без сливок и сахара, он громко выругался:

– Ну и дрянь! Надо обязательно выяснить, кто придумал растворимый кофе…И выписать ему премию.

Проходя мимо дивана, он швырнул стаканчик с недопитым напитком в мусорную корзину, и несколько капель попало на туфли Вероники.

– Ну всё, мужик, ты попал! – зарычала Вероника, но его уже и след простыл.

– И кем ты здесь работаешь? – спросил Михаил.

– Не ёрничай, тебе не идёт. Сам-то сюда зачем пришёл, не на работу же устраиваться? Колись, за кем наблюдаешь?

– Сама колись.

– Да пожалуйста, мне не жалко.

И Вероника вывалила всё, что наболело. Её объект – менеджер Света. Она за ней уже почти полгода наблюдает. Света ведёт праведный образ жизни и, не смотря на то, что она менеджер по продажам, людей она не обманывает. Поэтому менеджер из неё так себе, хотя свой круг клиентов у неё есть. И клиенты эти с другими работать уже не согласны. Внутри коллектива её так и зовут – СЧМ[11] (Самый Честный Менеджер). Личной жизни у Светы нет, как говорится, ни ребёнка, ни котёнка. Живёт одна в скромной однокомнатной квартире, и в свои 28 лет, она до сих пор девственница. Веганка. Родители живут в деревне, куда она каждые выходные регулярно ездит на электричке. Ни на одну подставу она не клюнула, ни одному искусу не поддалась, как Виктория не старалась.

– А мой объект – вон тот молодой человек, год назад расставшийся с любимой женой, не по своей инициативе.

– Дима?! Да, ему только в петлю лезть, безнадёга полнейшая. Сочувствую тебе.

– А что твоя Света лучше? Чего же ты с ней так долго возишься?

– Да я уже почти дожала, ещё чуть-чуть и всё.

– А давай заключим пари, кто первый выполнит свою работу!

– Пари? А разве Вам можно? Азартные игры и всё такое?

– А мы никому не расскажем, всё останется между нами.

– Хорошо, какие ставки?

– Если я выиграю, то ты станцуешь для меня стриптиз и поцелуешь меня.

– А если проиграешь?

– Тогда я тебя целую и танцую стриптиз тоже я.

– Ну уж нет! Нафига мне это зрелище? Хотя…

Вероника оценивающим взглядом просканировала Михаила.

– Я согласна, только стриптизом ты не ограничишься, будешь главным блюдом на нашем девичнике.

– Меня нельзя есть!

– Ты меня не правильно понял. Чёртов переводчик. Ты разденешься, ляжешь на стол, на тебя расставят закуски. Тебя есть никто не будет, наверное.

– Хорошо. Я согласен.

У Вероники завибрировала сумочка. Она достала смартфон из сумочки и прочла короткое сообщение: «Проиграешь пари – уволю. Выиграешь – приближу.»

– Чёрт!

– Что такое?

– Шеф написал.

– Я не знал, что у вас есть прямая связь с шефом!

– Я тоже!

Для Вероники это и так был очень важный заказ, предыдущие три подряд она провалила, а теперь он стал главным в её никчёмной жизни. Ставки значительно выросли, что значит какой-то поцелуйчик по сравнению с увольнением? Она так и застыла с телефоном в руке. Взгляд её остекленел, казалось, что она даже дышать престала. Из кабинета директора, пряча смартфон в карман пиджака, вышел незнакомец, проливший кофе на её туфли. Следом за ним вышел сам директор и обратился к своим сотрудникам:

– Прошу минуточку внимания, разрешите вам представить нашего дорогого гостя, господина Ланд Шин Во, специалиста по корпоративному тимбилдингу и коворкингу. Прошу всех сотрудников не планировать ничего на выходные, так как этот уик-энд мы проведём в «Шервудском лесу»! Отсутствие без уважительной причины приравнивается к заявлению по собственному желанию.

– Ты знаешь этого китайца? – шепотом спросил Михаил у Вероники.

– Судя по имени, он из Кореи.

– Почему из Кореи? Имя-то у него чисто английское.

– Дурак. Это фамилия. У корейцев имя следует после фамилии, а теперь прочитай его на европейский манер.

– Воланд! Божечки, а он-то что тут делает?! Тоже работает?!

– Да тише ты, не ори. Это мы с тобой работаем, а он развлекается.

***

Вовсе не удивительно, что на выходных в Шервудском лесу было Вавилонское столпотворение, с такой-то мотивацией. Поэтому постоянный персонал загородной базы отдыха и развлечений был в срочном порядке доукомплектован наёмными работниками, в ряды которых просочились Михаил с Вероникой. Здесь-то всё и разрешится. Откладывать дальше некуда. Сейчас или никогда!

Приметив на парковке карету скорой помощи, Михаил спросил:

– Послушайте, у вас на базе несчастные случаи были?

– Нет, пока ещё ни одного не было, – ответил инструктор по технике безопасности.

– Будут, – с уверенностью сказала Вероника.

Михаил следил не столько за Дмитрием, сколько за Вероникой, которая объясняла офисному планктону правила обращения с арбалетом. Он сразу всё понял – как только Светлана подойдет к Веронике и возьмёт в руки оружие, произойдёт тот самый обещанный несчастный случай. Так, а где же Дмитрий Денисович?

Дмитрий, как и большинство его коллег, поначалу с воодушевлением попытался пострелять из лука, но все стрелы уши в молоко, поэтому он растерянно бродил по лесу  в ожидании банкета. То, что банкет будет, никто не сомневался. Ничто не может сплотить коллектив так, как дружеская попойка. Светлана была закостенелой пацифисткой, и оружие в руки принципиально не брала, она также бесцельно бродила по лесу, не понимая, зачем их всех здесь собрали.

– Света, а что же ты не стреляешь? – окликнул девушку Дмитрий, – я слышал, лучшему стрелку полагается премия.

Светлана обернулась, попыталась вспомнить, как зовут идущего к ней человека.

– Дмитрий, эм-м-м…?

– Да так меня зовут, но ты можешь просто Дима.

– Знаешь, просто Дима, не моё это. И лучший стрелок – это точно не про меня.

– Не попробуешь, не узнаешь. А ещё я слышал, что те, кто ни разу не выстрелил, отдыхают сегодня за свой счёт.

– Ну, раз так, то, пожалуй, один разочек можно.

Ничего такого Дмитрий, конечно, не слышал, он это всё придумал только что. Его план сработал, он пробил брешь в обороне. Противник растерян, надо пользоваться моментом и переходить уже к активным действиям. Он взял Светлану за руку и повёл, но она не повелась.

– Я слышала, как Татьяна Михайловна из бухгалтерии жаловалась, что сломала ноготь, когда стреляла из лука.

– Не пойдём стрелять из лука, – Дима развернулся и потянул Свету в другую сторону, – можно из арбалета пострелять.

– Арбалет тяжёлый и силы требуется много, сомневаюсь, что смогу его хотя бы поднять.

Света не сдвинулась с места ни на шаг. Дмитрий понял, что блицкриг захлебнулся, противник сдаваться на милость победителю не собирается, но и он отступать не намерен. В голове с бешеной скоростью крутились различные варианты дальнейшего развития событий, и тут ему на глаза попалась Вероника. Хотя если честно саму Веронику разглядеть было невозможно из-за толпы, обступившей полянку. Если верить рекламному плакату, здесь могли попробовать свои силы все желающие: женщины, дети и старики.

– Света, смотри, то, что нам надо! – радостно провозгласил Дмитрий, совсем не смущаясь сепарации по половому и возрастному признаку.

Света хотела сказать, что нам ничего не надо и вообще никаких «нас» нет и быть не может, но проследив взглядом, куда указывал Дмитрий, решила подыграть молодому человеку. Но только на этот вечер.

– Нет, нет, нет. Только не это! Только не к ней! – закричал Михаил, но никто его не услышал

– Да, да, да. Идите ко мне! – Вероника потёрла руки, – всё складывается ещё лучше, чем я предполагала. Как жаль, что у меня нет яблока с собой.

Едва парочка приблизилась к толпе, Вероника сразу перешла к делу. Она расположила зрителей полукольцом. Затем пригласила Светлану и Дмитрия пройти в центр импровизированной сцены. Лёгким изящным жестом, будто из воздуха, извлекла арбалет пистолетного типа.

– Вот, попробуйте этот. С ним и ребёнок справится.

– А вы не должны нам рассказать о технике безопасности перед тем, как давать оружие в руки?

– Ах, да! Как же там было? Ага, вспомнила. Главное правило – не направляйте заряженное оружие на живого человека.

– И это всё! Мне при стрельбе из лука инструктор 15 минут читал правила.

– Ну, значит, ты их уже знаешь. Чего тебе ещё надо?

– Я не знаю, как обращаться с оружием, – робко сказала Светлана.

Она и так чувствовала себя не в своей тарелке, а под напором Вероники и вовсе размякла и потекла, как растаявшее мороженое. Да ещё это красное яблоко неизвестно откуда появившееся у неё в руках.

Вероника повернула рычажок, внутри корпуса защёлкали шестеренки, тетива медленно натянулась. Она вложила арбалетный болт в направляющий желоб на ложе. Держа арбалет на вытянутой руке перед собой, плавно нажала на курок. В мишени стало на одну дырку больше.

– Всё понятно или повторить ещё раз?

– Понятно, – растерянно произнесла Светлана.

Светлана пристально рассматривала безобидный с виду, словно игрушечный, арбалет-пистолет. Почему-то вспомнила, как в детстве первый раз взяла в руки скрипку и смычок. Чисто механическим движением передала яблоко Дмитрию и взяла арбалетный болт у Вероники. Повертела его в руках, соображая каким концом его вставлять. Дмитрий тем временем подошёл к мишени и положил яблоко на голову. Зрители заворожено смотрели на разворачивающееся представление.

– Да что они там все с ума посходили что ли?! – Михаил бросился спасать Дмитрия. – Люди, очнитесь! Она же его сейчас пристрелит!

Михаил понял, что не успевает. Остановился и перевёл дыхание. Время для него замедлилось. Он присмотрелся к толпе. Люди стояли как часовые в карауле, ни единой эмоции, нет ни одного проблеска жизни в глазах. Не люди, а статуи. Они ничем сейчас не помогут. У Светланы же, наоборот, в глазах блестел огонь охотничьего азарта. Один выстрел, всего один выстрел, твоя жизнь изменится, и ты уже никогда не станешь прежней. Взор Дмитрия тоже был затуманен, но в отличие от безвольных зрителей, он светился любовью. Дмитрий был по уши влюблен в Светлану и готов был даже смерть принять от её рук. Тут явно не обошлось без божественного вмешательства, или не божественного, а совсем наоборот. Вон сколько одержимых, только они какие-то смирные. И тут на Михаила снизошло озарение – Дмитрий давно и безнадёжно влюблён в Светлану. Это же очевидно! Заказ на безответную любовь – это такая редкость, ему достался уникальный шанс, а он его чуть не упустил, аналитик хренов. Ну как можно быть таким близоруким.

Вероника тоже понимала, что ничего уже Михаил не сможет исправить. Светлана уже нажала на курок, и спусковой механизм вот-вот сработает. Она уже мысленно обставляла свой новый кабинет. Жалости к Михаилу она не испытывала, к несчастному мальчику Диме, назначенному случайной жертвой, тем более. Не испытывать жалости – это первое, чему их учат на курсах молодого бойца.

Если бы они были в мультфильме, то у Михаила бы подпрыгнула черепушка со скальпом, обнажая кипящий мозг, и из ушей повалил бы пар. Как же так! Светлана – объект Вероники, таких совпадений не бывает. Он чувствовал, что ему дали шанс всё исправить. Но как?! Что он должен сделать в последний миг?

– Вы этого хотели?! – прокричал Михаил в небо.

Он достал лук и одну единственную стрелу, специально приготовленную на сегодняшний день. Выстрелил в Светлану, практически не целясь, но зная наверняка, что попадёт. Выстрел запустил ход времени и сбросил оцепенение. Марионетки, оставшиеся без кукловода, как подкошенные рухнули на землю. Лишь Светлана, поддерживаемая Вероникой, устояла на ногах. Постепенно все стали подниматься, все, кроме Дмитрия. Вероника подошла к бездыханному телу, подняла с земли яблоко, потёрла бочок об рукав куртки, откусила.

– Неплохо! – сказала она, продолжая хрустеть яблоком, – очень даже неплохо для первого раза.

Дмитрий застонал и открыл глаза, увидел стрелу, торчащую из груди, и снова потерял сознание.

– Врача! Позовите врача! – закричала Светлана.

Бригада Скорой помощи, по счастливой случайности состояла из двух медбратьев нормальной такой комплекции, Дмитрия погрузили на носилки и унесли с поляны. Света ушла с ними. Ошарашенная толпа не спешила разбредаться, люди ходили туда-сюда, спрашивали друг у друга, что произошло, кто что помнит. Происшествие мгновенно стало обрастать надуманными подробностями и несуществующими фактами.

– Ты это специально сделал?! –  набросилась на Михаила Вероника.

– Да.

– А зачем?

– Чтобы ты выиграла.

– Ты провалил задание, чтобы я выиграла?!

– Нет.

– Значит, ты меня обманул.

– Нет.

– Да как так! Ничего не понимаю.

– Я сам всё понял только в последний миг. Нас с тобой разыграли втёмную. Твоё начальство я могу понять, но наши-то как в эту игру ввязались.

– Всё равно ничего не понимаю, – уже спокойней сказала Вероника. – Я свою работу сделала или нет? А ты? И кто победил в нашем пари или оно ещё не закончено?

– Сделала, и я сделал. Победила ты. Пошли, я тебе покажу кое-что, сама всё поймёшь.

Михаил повёл Веронику на парковку загородного клуба, где ранее он приметил нестареющую «таблетку»[12]. Водитель и медбратья курили в сторонке. Из приоткрытого окна медицинского уазика свешивался красный кружевной лифчик. До Вероники доносились стоны боли вперемешку со стонами наслаждения.

– Но он же! … А она его! – Вероника снова начала закипать. – Да ты …

– Прелюбодеяние все же тоже грех, – Михаил развёл руки, как бы извиняясь, что так вышло, – конечно, не такой тяжкий, как убийство, зато по обоюдному согласию, ну почти. К тому же, всё деяния совершенные одержимыми не считаются грехом, если ты не знала. Это не от души, а по принуждению.

Вероника хотела что-то возразить, но он запечатал её губы поцелуем.

– Ты что делаешь? – Вероника оттолкнула Михаила. – Ты же проиграл!

– Да, и поэтому я тебя поцеловал, а мой стриптиз ты заменила общей оргией, по нашему обоюдному согласию. Ведь ты же тоже будешь в ней участвовать, правда?

– Ты больной извращенец! Зачем тебе это всё?

– Я тебя люблю!

***

Господин Ланд Шин Во, какое бы имя он не носил, никогда не изменял своему стилю, поэтому даже сейчас на нём безупречно сидела классическая чёрная тройка, а в начищенных до блеска чёрных туфлях отражались бегущие по голубому небу облака. К нему подошёл мужчина в не менее стильном белом костюме.

– А где твоя туника?

– И я тебя приветствую, брат мой. Женщины стали неадекватно реагировать на моё, прекрасное со всех сторон, тело.

– Это Россия, брат!

– Давай сразу о деле. Мы же договорились не вмешиваться.

– А я что? Я ничего! Подумаешь, яблочко обронил. А кто благодать разлил?

– Так надо же было яблочко твоё помыть, а то людишки слабые пошли …

Грустный праздник

Если женщина приходит на работу посреди недели

в нарядном платье, значит у неё сегодня праздник.

Если мужчина приходит на работу в нарядной

рубашке, значит у него закончились чистые футболки.

Катя не любила понедельники, а ещё больше она не любила, когда праздник выпадает на понедельник. Первым делом, беря в руки календарь на новый год, она проверяла, не попал ли чей-нибудь день рождения на понедельник. Вот как сегодня, её собственный день рождения.

Проснулась Катя не от будильника, а от сообщения сотового оператора: «Уважаемый клиент, поздравляем вас с днём рожденья, желаем счастья, здоровья и удачи. Надеемся, что вы и дальше планируете пользоваться услугами [тут могла быть ваша реклама]». Мужа рядом не было, зато кто-то шумел в прихожей.

– Неужели гости пожаловали с утра пораньше! Кто бы это мог быть?- подумала Катя.

Катя встала, потянулась, растянутая домашняя футболка, заменяющая пижаму, натянулась на груди и задралась до неприличия. Катя посмотрела на себя красивую в зеркало.

– Нет. Нельзя гостям показываться в таком виде.

Катя достала из шкафа ни разу не надёванный атласный халат, подаренный мужем на одно из прошлых дней рождения. Халат оказался ничуть не длинней футболки, но если сильно не размахивать руками и не наклоняться, то сойдёт. Пару минут покрутившись перед зеркалом, Катя пошла встречать гостей. Гостей в прихожей не оказалось, зато нашёлся муж. И не один, всё семейство куда-то собиралось уходить.

– А куда это вы с утра пораньше намылились? – спросила Катя.

– К бабушке, ну то есть к маме, твоей, – ответил муж, – а ты чего это так нарядилась?

– А вы знаете, какой сегодня день?