Отдаться ректору или умереть

Я выдохнула с облегчением. Ну и зачем же так пугать? Если проклятие снимается? Любят они тут нагнетать обстановку.

– Это какой же?

Он помедлил. Уронил взгляд в сторону, на каменном лице вдруг резко обозначились желваки. Потом снова взглянул на меня, и под этим тяжелым взглядом мне стало трудно дышать.

– Зайду издалека, – сказал он. – Дело в том, что это проклятие формируется с использованием самой низкой, самой грубой энергии. Скажем так, земной. В нашем случае проклятие сформировалось, по всей видимости, спонтанно, а такие проклятия особенно сильны и цепки. Для того чтобы снять его, необходим сокрушительный выброс такой же по типу, грубой, земной энергии. В нашем случае самый доступный вариант обеспечить такой выброс – это, э-э… соитие. Естественно, участниками должна быть та пара, что попала под воздействие. То есть мы с вами…

Он ещё что-то говорил, губы шевелились, но слух перестал мне повиноваться. В голове взвился какой-то бешеный калейдоскоп. Нет-нет, я чего-то не понимаю!

– Что вы сказали? Со… со… – я никак не могла выговорить это дурацкое слово. И переспросила вообще в надежде, что здесь так называют что-нибудь другое.

Магистр словно смутился. Растерянно заморгал.

– Соитие? Конечно, я понимаю, вы молоды и неопытны… Но не думал, что… В общем, мужчина и женщина, когда испытывают взаимную симпатию…

– Замолчите! – замахала руками я. Урок сексуального ликбеза от этого мужчины я точно не выдержу. – Я знаю, что такое соитие, но не собираюсь делать ничего подобного!

– Я понимаю ваше возмущение. Признаюсь честно, я бы тоже предпочёл этого избежать. Но я боюсь… для нас с вами это сейчас единственный способ остаться в живых.

Ох, магистр, в отличие от Алекса, не краснел, не бледнел и не заикался. Он выглядел так, словно мысль о близости не вызывала в нём вообще никаких эмоций. Ну, может, разве что был не в восторге, что ему придется заниматься чем-то подобным со мной. И это было вдвойне обидно.

– Вы говорили, есть что-то еще! – напомнила я.

– Да, есть пара способов. Один из них – трижды в день пить настой на жабьем камне…

Я поморщилась: звучало не слишком аппетитно. И все же лучше пить какую-нибудь гадость, чем это… вот это самое… с человеком, который к тебе абсолютно равнодушен. Но не успела я воскликнуть, что согласна на жабий камень, как магистр добавил:

– Но пить его надо тридцать дней кряду. Лишь тогда накопится достаточно земной энергии, чтобы снять проклятие.

Зародившаяся было надежда быстро растаяла.

– То есть как – тридцать дней? Вы же сказали, у нас есть всего три…

– Да, поэтому жабий камень не подходит.

Он издевается!

– А еще способы есть?

– Перо феникса. Но в это время года фениксы не линяют, поэтому случайно обронить перо не могут.

– А если выдернуть? – спросила я, хоть понятия не имела, что за штука эти фениксы.

Магистр посмотрел на меня укоризненно, но потом, видно, вспомнил, что я полный профан в вопросах местной фауны, и сказал:

– Поверьте, леди Виктория, этого не стоит делать, лучше уж спокойно умереть от проклятья. Вряд ли сгореть заживо будет приятнее.

Выглядело так, будто я загнана в угол.

Я накрыла ладонями пламенеющие щёки. Вдруг накатила подозрительность. Он ведь не пытается таким образом затащить меня в постель? Воспользоваться тем, что я ничего не знаю об их мире!

Но магистр смотрел на меня спокойно и слегка виновато. На человека, желающего затащить девушку в постель, он совсем не походил. Скорее наоборот, если бы мог, с радостью бы от этой постели открестился.

– Поверьте, я и сам не в восторге от сложившейся ситуации, – со вздохом сказал он.

Я сразу поверила.

– Сколько, вы сказали, у нас есть времени? – обреченно спросила я.

– Три дня, один из которых уже на исходе.

Черт, вот же идиотское положение! Мне надо все обдумать. А думать вот так, когда магистр Дарквиль смотрит на меня, словно уже прикидывает, с какой стороны лучше приступить к делу… А главное – подходит к этому вопросу как к решению какой-то сложной магической задачи, а вовсе не как… к занятию, которому предаются «мужчина и женщина, когда испытывают взаимную симпатию».

Во всяком случае, с трудом сдерживаемой страсти я тут не вижу.

– Мне нужно подумать… одной, – пробормотала я.

– Конечно. Только прошу вас, не думайте слишком долго. Проклятье уже нас убивает, хоть это пока не так заметно. Мне бы не хотелось умереть с мыслью о том, что прекрасная леди предпочла погибнуть, чем отдаться мне.

В его голосе слышалась невеселая усмешка.

Я не стала ничего на это отвечать и молча вышла из апартаментов.

Глава 9

Ренмар Дарквиль

Дверь за моей гостьей захлопнулась, а я все смотрел в ту сторону, чувствуя себя последним мерзавцем. Открыл монографию доктора Персе, попытался сосредоточиться на чтении, но ничего не выходило: смысл прочитанного ускользал от меня. С громким хлопком я закрыл книгу, отодвинул ее. Резко поднялся и в несколько шагов пересек кабинет.

Никогда не оказывался в более отвратительной и нелепой ситуации.

Мне пришлось фактически поставить девушку перед выбором. Хотя какой там выбор? Разве смерть может хоть на миг стать адекватным выбором?

Что хуже всего, с ней я чувствовал себя так, будто растлеваю ребёнка.

Если бы шла речь о взрослой женщине, даже о моей коллеге, думаю, мы разобрались бы с проблемой за пару часов, с вином и приятной беседой – а может, обошлись бы и без вина, и без беседы.

Если бы это была студентка… что ж, возможно, тут пришлось бы уделить больше внимания последствиям, всё же связь студентки и преподавателя не очень приветствуется, какой бы вынужденной она ни была.

Да Мерлин всё побери! Даже если бы речь шла о сексе с демоном, я бы и тогда не слишком сомневался!

Но заявить такое этой девушке… призванной, чужачке, так трогательно смущающейся от одного лишь пристального взгляда… и не только заявить, но и коснуться ее лица, тонкой талии, привлечь к себе, воспользоваться ситуацией…

Впрочем, нет.

Пожалуй, с самим собой можно говорить начистоту.

Когда я понял, каким способом придётся снимать постигшее нас проклятие, в первое мгновение что-то внутри предательски сладостно заныло.