Как снять миллионера

– Так, погодите. Светы теперь нет… Ну той, первой Светы… А кто же тогда победит?

Глава 6

Романа вопрос командующей съемками совершенно не смутил. Напротив, мне показалось, что в его глазах впервые за все время нашего знакомства мелькнул интерес.

– А вот это мне неизвестно, – ответил он. – Пусть победит тот, кто победит.

Распорядительница от изумления открыла рот.

– Но как же сценарий? – забормотала она. – И главный приз. Все-таки это совместный круиз на полтора месяца…

– Ну, надеюсь, что в одиночестве я в него не поеду, – хмыкнул Роман и обвел глазами притихших девушек.

Красавицы были похожи на стайку испуганных пестрых птичек. Их глазки засверкали надеждой. Теперь каждая получила шанс забрать главный приз – путешествие с красавцем миллионером.

Взгляд Романа задержался на рыженькой девушке. Та, кажется, совершенно забыла, что у нее болит колено и все шире расплывается синяк. Его уже хорошо видно из-под коротенькой юбочки. Как будто он тоже заинтересовался происходящим вокруг и высунул нос, чтобы быть в курсе последних событий.

– Так что, тебе, может, и вещи собирать пока рано, – подмигнул ей Роман, и девушка покраснела так, что ее румянец в вопросе яркости составил серьезную конкуренцию волосам.

А наш завидный жених, словно решив усугубить эффект, потрепал ее по плечу. В этот момент он был похож на султана, спустившегося в свой гарем выбрать себе гурию поаппетитнее.

От этих восточных сказок мне стало не по себе. Шахерезада из меня, скажем честно, так себе. Еженощно очаровывать подвернувшегося падишаха сказками или каким-либо другим способом вообще не входило в мои планы на ближайшее будущее. Да и способов таких, я, признаться, не знала.

– Ой, елочки-сосеночки, работы у нас тут непочатый край! – раздался вдруг голос за моей спиной, и в этот же момент кто-то довольно больно дернул меня за хвостик.

Я обернулась, готовая немедленно дать отпор. Но тут же отступила на шаг назад. Того, кто стоял сзади, обижать никак нельзя, я это почувствовала сразу. Это был пухленький мужчина небольшого роста в яркой цветастой рубашке. Волосы, выкрашенные в нежный розовый цвет, стояли вертикально надо лбом, позволяя любоваться идеально круглым лицом с блестящими глазками и носом-пуговкой.

– Меня зовут Мишель, – жеманно произнес он и посмотрел на меня так, как смотрит художник на чистый холст, задумчиво и серьезно.

– О-хо-хонечки, – наконец произнес Мишель и, схватив меня за руку, потащил куда-то в сторону.

– Изверги! – жаловался он по пути кому-то невидимому. – Совершенно не берегут Мишеля! Сделай, говорят, вот из этого вот красавицу за десять минут. А Мишель не волшебник, Мишель просто лучший гример. То есть все-таки немного волшебник…

Стеная и почти плача, он втолкнул меня в пустую комнату, все столы которой были завалены какими-то тюбиками, палетками и неведомыми мне инструментами.

– Закрой глаза! – скомандовал он. – Сейчас Мишель сделает тебе немножко больно.

Честно говоря, больше всего в этот момент мне хотелось сбежать от этого типа, у которого, судя по всему, не все в порядке с головой. Но куда? Туда, где по съемочной площадке бродит Роман, придирчиво рассматривая прелести своих потенциальных невест?

Поэтому я зажмурилась, предоставив Мишелю возможность делать все, что он сочтет нужным.

– Эх, елочки-сосеночки, первый раз вижу такие девственные кущи, – прозвучал его голос прямо над моим ухом.

И в ту же минуту я почувствовала острую боль в районе левой брови.

– Ой! – вскрикнула я от неожиданности.

– Спокойно! – отреагировал гример. – Не мешай мастеру!

Через пару минут пытка выщипыванием лишних волосков под аккомпанемент прибауток в исполнении Мишеля закончилась.

– Открывай глаза! – скомандовал он.

Я подняла веки и увидела, что на меня смотрят уже две пары глаз. Одни, голубые, принадлежали моему экзекутору-гримеру. Вторые, карие, девушке, которую я до сих пор еще не видела.

– Ну вот, совсем другое дело! – воодушевленно произнес Мишель и начал водить по моему лицу пушистой кисточкой, суетясь вокруг меня как гигантская неуклюжая бабочка.

– Меня зовут Наталья, – представилась обладательница карих глаз. – Я сценарист этого шоу.

– А я Лана, фотограф, – произнесла я, отфыркиваясь от бесстыдно гуляющих по моему лицу инструментов гримера.

– Фотограф, – задумчиво произнесла Наталья, поднеся руку ко рту. – А что, это очень даже неплохо. Отличная легенда!

– Это не легенда, – попыталась возразить я настолько рьяно, насколько позволяли манипуляции Мишеля. – Я настоящий фотограф!

– Да верю я, верю, – отмахнулась сценаристка. – У нас все настоящие. Марина психолог. Эля – дизайнер одежды. Вика – воспитатель детского сада. И вообще. Сегодня ты просто фотограф, а после шоу проснешься знаменитым фотографом. Вот и почувствуешь разницу.

Ее слова заставили меня по-другому посмотреть на всю ситуацию. А что, может, и правда все складывается к лучшему? Новые возможности, новые клиенты. И деньги, опять же, хорошие. Открою собственную студию, буду браться за самые интересные заказы по всему миру. Вот и сбудется моя мечта о жизни, полной путешествий и приключений.

В тот момент, когда я в своих мечтах уже пересекала на собачьей упряжке Северный полюс в поисках места, где красивее всего разливается по небу северное сияние, Натальин голос зазвучал снова:

– Нет, одного фотоаппарата нам мало, – задумчиво произнесла она. – Нам нужна щемящая душу история. Может, ты сирота, которая была вынуждена взяться за съемки, чтобы прокормить многочисленных братьев и сестер?

Я протестующе замычала. Ответить полноценно мне мешали руки Мишеля, который как раз развел бешеную деятельность в районе моего рта.

– Или, может, в прошлом получила травму и несколько лет лежала без движения, а потом усилием воли заставила себя встать на ноги?

– Нет! – закричала я, вырвавшись из рук гримера. – Вы что тут все, с ума сошли?

Наталья посмотрела на меня задумчиво. На мои протесты она, кажется, не обратила совершенно никакого внимания.

– Ладно, – сказала она. – Все равно съемки ролика назначены только на завтра. Успею придумать что-нибудь берущее за душу.

С этими словами она развернулась и бодрой походкой покинула царство Мишеля. Тот еще раз взмахнул огромной пуховкой и удовлетворенно заявил:

– Все! Мишель сделал свое дело!

Гример резко крутанул мое кресло. Оно, скрипнув натруженными колесами, повернулось, и я оказалась лицом к лицу с зеркалом и своим отражением. Или не своим?

Нет, определенно на меня из зазеркалья смотрела я, но какая-то совершенно другая. На щеках играл милый нежный румянец, как будто я только что встала с кровати, где спокойно почивала не менее восьми часов, любуясь сновидениями, в которых пухлые маленькие ангелочки играли среди розового сада.

Глаза стали огромными. Надо же, я и не знала, что они у меня такого пронзительно зеленого цвета. Губы приобрели объем и волнующий мерцающий блеск. Все еще не веря, что это реальность, я дотронулась рукой до своей щеки. Красавица в зеркале сделала то же самое.

– Мишель, ты самый настоящий волшебник, – не скрывая восхищения, произнесла я.

– Так, подправил кое-что по-быстренькому, – скромно произнес гример, опустив глаза на свои пухлые пальчики с идеальным прозрачным маникюром. – Ну, давай, беги уже на съемки, – поторопил он меня. – А то все подумают, что Мишель утратил сноровку и будет теперь возиться по три часа с каждой милой мордашкой.

Я послала ему воздушный поцелуй и выбежала за дверь. На съемочной площадке было все так же суетливо. Распорядительница, кажется, окончательно вернула себе утраченный во время недавних дрязг голос и громогласно командовала: