Пирожки для принца

– Явилась не запылилась. Ты б еще к самой свадьбе пожаловала.

Женщина приблизилась, положила руки Соне на плечи и покрутила ее из стороны в сторону, придирчиво разглядывая:

– Ну ничего, на этот раз хоть не тощую прислали. Волос, конечно, жиденький, но светлый, королевский. Не крашеный хоть? – она в первый раз обратилась к Соне напрямую, заглянув в глаза.

– Не-ет, свои такие, – она настолько опешила, что даже не возмутилась бесцеремонностью тетки, не сбросила ее руки с плеч, критическое замечание насчет объема волос пропустила мимо ушей.

Новая информация требовала осмысления. Прежде всего, обращаться с ней как с царской особой тут не собираются, раз уж первая попавшаяся тетка, одетая как помесь горничной с огородным пугалом, вместо того чтобы спросить: «Чего изволите?» хватает ее за конечности и только что в зубы не заглядывает. К тому же Соня явно не первая невеста принца. Фраза «в этот раз прислали не тощую» – прямое тому доказательство. И куда дели тех, кого присылали раньше? «Хоть не тощая» вообще наводит на печальные мысли. Не драконам ли они скармливают свежеиспеченных принцесс? Вопрос этот требует немедленного ответа.

– Там было написано, что все объяснения я получу на месте. Вот и хотелось бы объяснений.

Тетка посмотрела на нее почти враждебно:

– Ты бы еще недельку где-нибудь погуляла, а потом объяснений требовала. Этот ваш представитель агентства, – эти два слова тетка произнесла, будто бы они были именами местных демонов: чуть ли ни крестясь и отплевываясь, – день в день тебя прождал. А вчера от расстройства запил. Вот протрезвеет – и будут тебе все объяснения.

– А когда он протрезвеет?

– Тут уж как заведено: будет пить, пока деньги не кончатся.

– И сколько у него денег? – брякнула Соня и смутилась. Ничего умнее спросить не додумалась!

– Хватает, – сварливо ответила тетка. – Ладно, некогда тут языком чесать. Надо наряжаться да идти к жениху.

Соня вздохнула. Могло быть и хуже. Например: «Надо заковаться в кандалы и идти в темницу». Или: «Хворост готов, пожалуйте на костер». Для дамочек, которые падают с потолка прямо в древние замки, расклады могут быть от просто плохих до откровенно паршивых. Так что наряжаться – это еще ничего.

Заявлять этой тетке, что ни за какого принца замуж она не хочет, наверное, не стоит. Что-то подсказывало: согласия они по этому вопросу не достигнут. Чего доброго, еще пришибет какой-нибудь скалкой потяжелее. Лучше дождаться, пока представитель агентства вырвется из объятий зеленого змия, и как-то провентилировать этот вопрос уже с ним. А пока постараться не слишком злить местных обитателей.

– Куда идти-то? – с показной готовностью спросила Соня у тетки.

Та посмотрела на нее, как рачительная хозяйка на моль в любимой шубе.

– Никуда не идти. Сюда все принесут.

«Всего» было много. Оно оказалось пышное и оборчатое. Соня вздохнула. Такая одежда уж точно не сделает ее стройнее, а наоборот, увеличит все округлости.

Соня не считала себя толстой, нет. Да она толстой и не была. Конечно, до моделей ей далеко: грудь у нее пышная, попа округлая, а вот талия очень даже выражена.

Год назад Соня озадачилась, села на какую-то сверхжесткую диету и таки похудела. До тех килограммов, с которыми хоть на подиум, хоть в магазин сельхозтоваров – черенком от лопаты работать. Посмотрела на себя в зеркало, вздохнула и вспомнила фразу, которую как-то услышала: худая корова – еще не газель. И через два месяца вернулась к привычным формам, окончательно и бесповоротно признав их аппетитными.

Несколько девушек в одежде горничных крутились возле нее, что-то подрезая и подшивая прямо на месте. И полчаса спустя в зеркале перед ней стояла дама из какого-то исторического фильма: утянутая талия, пышные юбки до пола, а главное – глубокое декольте, в котором ее бюст, без того внушительный, смотрелся просто… Ух, как смотрелся! Волосы завили в локоны, на лицо наляпали пудры, глаза подвели черным – не то чтобы Соня была в восторге от этой версии себя, но и желания заявить: «Умойте меня скорее» не возникло. Зато было желание прекратить эту экзекуцию и выяснить наконец, что ее тут ждет.

Приставленная к ней тетка снова окинула Соню оценивающим взглядом. На лице ее при этом отразилось: «третий сорт – не брак».

– Ступай за мной, поведу тебя к принцу.

Они попетляли по коридорам, пока не оказались в небольшой зале с диванами и креслами. Тетка показала на дверь, спрятанную за занавеской.

– Вон там комната принца, – она явно хотела сказать что-то еще, но тут к ней подскочила одна из девушек-горничных и что-то зашептала на ухо.

– Да что ж это такое! – тетка всплеснула руками и следом за девушкой вышла из комнаты.

Соня стояла в растерянности. Дверь ей показали, значит, надо идти? Вон как они все нервничают, что она им сроки срывает.

Поколебавшись немного, она постучала в дверь. Ответа не последовало. И что теперь?

Идти или не идти – вот в чем вопрос?

Единственная, кто знал точный ответ, к сожалению, так и не появилась. А тут еще некстати в голову пришла мудрая мысль из ее мира: «Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть». И Соня толкнула дверь.

Она вошла и застыла на пороге. М-да… кажется, процедуру бракосочетания они тут максимально упростили. Судить, точно ли перед ней принц, она не могла, потому что никаких знаков различия на нем не было. На нем вообще ничего не было. Он стоял лицом к окну, а к двери, соответственно, спиной, представив взору невесты широкие плечи, узкие бедра, мускулистые ноги и крепкие ягодицы.

Соня потеряла дар речи – и, наверное, это к лучшему. Что говорят в таких случаях королевским особам, она понятия не имела. Но, видимо, она стояла не так тихо, как ей казалось, поскольку принц все-таки ее услышал и обернулся. Изумление в его глазах наглядно свидетельствовало: ей надо было ждать за дверью.

– Здравствуйте.

Там, дома, в той жизни до воронки, Соня не раз возмущалась: стоит надеть что-нибудь облегающее – и мужчины, разговаривая с ней, перестают смотреть в глаза. Их взгляд почему-то фокусируется на уровне четвертой пуговицы, даже если Соня одета в тонкий свитер, никаких пуговиц не предполагающий. Как же она теперь их понимала! Как ни старалась она остановить взгляд на лице, он непроизвольно соскальзывал и цеплялся совсем не за то, за что следовало.

– Добрый день, – принц (если, конечно, это принц) вышел из оцепенения и подтянул к себе занавеску. Щеки Сони в секунду стали помидорового цвета.

– Я, пожалуй, подожду за дверью, – быстро проговорила она и, путаясь в складках платья, вылетела вон.

Тетка-сопровождающая уже была там.

– Ты это чего там делала? – подозрительно спросила она.

– Принца искала, – выдавила из себя Соня.

– И что, нашла? – теперь она смотрела сквозь недобрый прищур глаз.

– Кажется, да.

Принц вышел из комнаты минут через десять, уже одетый и обвешанный какими-то местными знаками различия. И все это время тетка не прекращала сверлить Соню подозрительным взглядом. Но как только его высочество появился на пороге, она натянула на лицо приторную улыбку и склонилась в реверансе.

Соню реверансам никто не обучал, поэтому она так и осталась стоять истуканом. Но улыбку на всякий случай тоже изобразила.

Теперь, когда принц был при параде, она уже могла рассмотреть его глаза. Зеленые. Под черными ресницами. Они смотрели невозмутимо, словно несколько минут назад венценосная особа не пряталась за бархатной занавеской. Следовало признать: принц хорош собой. Но не той смазливой диснеевской красотой, которой ожидают от принцев. Грубоватое лицо с тяжелым подбородком, четкие скулы, густые темные брови при светлых как лен волосах – она где-то слышала или читала, что это признак породы…

В общем, что там у него с характером, королевством и склонностью к насилию, сказать трудно, но за внешние данные оценка наверняка была высокой.

– Я рад, что вы наконец почтили нас своим присутствием, дорогая Соня. Готовьтесь к свадьбе. Кларина вам поможет.

Сказав это, принц вышел из комнаты.

М-да… Что ни говори, знакомство получилось несколько скомканным и скоротечным.

Хоть бы у этого представителя агентства кошелек поскорее украли!

Глава 4