Без тебя я не я

– Не захотел уезжать из Москвы.

– Даже ради того, чтобы просто побыть рядом с тобой и подержать за руку, когда ты…

Хотел сказать «когда ты плачешь», но не стал.

– Для него нет ничего важнее театра. Ничего. Наверное, я тоже такая.

– Нет, ты не такая, – я перебиваю ее, пока она не продолжила наговаривать на себя и дальше. – Будь ты помешанной только на театре, ты бы не приехала сегодня сюда и не думала бы так, как думаешь.

– Осуждаешь меня, что я выбрала такого мужчину?

– Жек, я не имею права осуждать, просто на его месте я бы не смог так поступить. Впрочем, я и на своем поступил по-другому.

– Спасибо.

В одном коротком «спасибо» я слышу тысячи нот ее голоса и десятки недосказанных слов, которые она так и не произнесет. В этом коротком слове я слышу ее саму. А когда она своей ладонью осторожно касается моего колена, на одну секунду, без всякой задней мысли, я себя чувствую как в той старой песне. Сердце замерло и снова пошло.

Подумать только, мы знакомы с пятнадцати, были вместе с семнадцати, разошлись, когда нам было двадцать один. Теперь нам двадцать три, у каждого своя жизнь и своя вторая половинка, но мы сидим здесь вместе в такой сложный для Жени день, только я и она, и больше ничего не существует в эту минуту. Наверное, так бывает, когда вас связывает слишком многое в памяти.

– Ты завтра обратно едешь? – спрашиваю через пару минут молчания.

– Да, я как раз хотела проверить, какой билет взяла, секунду, – достает из сумочки телефон, открывает файлы, смотрит загруженный билет. – О Боже.

– Что такое?

– Завтра двадцать второе, а я взяла билет на двадцать третье. Случайно. Но в понедельник у меня уже репетиция, я не могу так поздно приехать.

Судорожно начинает стучать ногтями по экрану, проверяя свободные места на завтра, но судя по печальному вздоху, их нет.

– Жень, я приехал машину забрать. Поеду завтра в обед, если хочешь, я тебя отвезу, все равно одному скучно столько часов ехать.

– Но разве это удобно?

– Неудобно опаздывать на работу, а все остальное – нормально. Поедешь со мной?

– Ты меня выручаешь, – она в первый раз за все это время улыбается.

– Да брось, по старой памяти. Тебе не пора?

– Да, мама теперь ждет уже.

– Тогда пойдем. Вас подбросить? Или сами на машине?

– Моя в Москве, а мама так за руль и не села.

– Понял. Тогда подвезу.

Глава 6

Ян

Суббота пролетает невероятно быстро. Днём у нас семейный обед с родителями и сестрой, вечером – встреча с друзьями. Кидаю клич и приглашаю встретиться всех, кого давно не видел. Отвожу Соню к мужу, ей как раз его встречать после матча, оставляю машину, но пить сегодня не хочу, завтра еще дорога. И хотя на встрече с товарищами заливаюсь чаем, пока те глушат нормальные напитки, все равно засиживаюсь с ними до глубокой ночи.

Приезжаю домой и просто падаю в свою кровать с одной лишь мечтой – выспаться. Больше всего на свете я люблю кофе, еду, сон и…

Раньше бы сказал «и Женю». Но пора с этим завязывать.

С утра мама встречает накрытым столом с таким плотным завтраком, что из дома можно просто выкатываться, а не выходить. Вот что значит домохозяйка с большим опытом – тут всё вкусное, своё, домашнее. Даже варенье к блинчикам – и то мамино. Прослонявшись полдня по дому, отбираю теплые вещи и обувь на зиму, загружаю это все в багажник машины, мама тут же собирает мне волшебный пакет перекуса в дорогу. Прощаюсь с родителями и еду сначала на заправку, а уже потом – к Жене. Мы вчера договорились, что я заеду за ней в час дня, потому что в дороге нам быть до ночи. Попадем в пробки на МКАДе, простоим в них дольше, чем до Московской области от дома ехать. Но другого способа перегнать тачку в Москву нет, и я все-таки предпочитаю стоять в пробках в своей машине, чем трястись в метро с кучей других людей в полнейшей давке.

Подъехав к дому Жениной мамы, думаю набрать Женьку или в домофон позвонить, а потом просто сигналю два раза коротко. Глупо так. Мы раньше считали это за условный сигнал, когда я заезжал за ней, чтобы забрать на свидание. Помнит она еще такое? Это сто лет назад было, в конце одиннадцатого класса, когда батя отдал мне свою старую машину – мою первую.

Два сигнала. «Я тут».

Да уж, дурными мы были, смешными. Не у всех первая любовь такая, как у сеструни моей, чтобы сразу свадьба и своя семья. У некоторых…

А пофиг, впрочем. Я просто помогу Женьке вовремя вернуться в Москву, потому что людям надо помогать.

Через минуту после моего сигнала она уже спускается и выходит из подъезда, и подол ее легкого летнего платья развевается на ветру. Да уж, человек – вечное лето, только что куртку сверху надела.

– Сумку с вещами кидай назад, багажник моим шмотьем забит.

– Хорошо.

Наконец, усаживается, чуть отодвинув кресло, и поворачивается ко мне с такой странной улыбкой.

– Тебе точно несложно довезти меня?

– Станет сложно, пересажу тебя за руль и сам завалюсь спать. Ну что за вопросы, Жень? Тут ехать часов восемь где-то, это фигня. Ты же помнишь, я и на море на тачке могу.

Да помнит, конечно. Я тоже помню.

– Ладно, поедем?

– Поедем.

Сначала я просто настраиваю музыку, но через двадцать минут надоедает, хочется живой человеческой речи.

– Жек, ну что мы как в попутке какой-то, поговори давай со мной, – начинаю возмущаться.

– О чем?

– О чем хочешь. Про театр свой там. Как оно, мечтам соответствует? Не хочу в этой тишине ехать.

– Не думаю, что тебе будет интересно про театр.

– А ты попробуй.

Переглядываемся быстро и осторожно улыбаемся. Ну не помню я такого, чтобы Женя упускала случай потрещать о театре и всём том, что она любит. И сейчас, прекратив лишние ужимки и глупости, она начинает болтать о том, что ей действительно дорого. О своих ролях, об атмосфере за кулисами, о коллективе. О том, как первый раз выходила перед большим залом, как впервые получила цветы в подарок от зрителей.