Жизнь со вкусом Moёt

Я видела, что этот разговор его утомил.

– Ты же видишь, в какой я ситуации, не терзай меня, – с укором сказал он. – Это новый виток, наши пути расходятся. Может быть, они когда-нибудь ещё сойдутся, но сейчас мы вынуждены быть сильными.

– Я не хочу быть сильной, – закричала я. – Я хочу быть с тобой!

Мне нужно было докричаться до Тихона, которого я любила. Передо мной сидел абсолютно чужой человек. Я накинулась на него с кулаками.

– Тише! Тише, девочка! – схватил меня за руки Тихон и крепко к себе прижал.

Почему он не слышал? Почему он не понимал, что я умру без него?

– Не отказывайся от меня! Не бросай!

У меня была истерика. Словно утопающий я хваталась за любую возможность выжить. Но Тихон ушёл.

Сначала я пыталась найти ему оправдание. Поверить в то, что он стал жертвой обстоятельств. Потом я хотела убить эту молочную королеву и вдвоём с Тихоном воспитать их ребенка. Я была готова на всё! Я забыла про гордость, про здравый смысл. Мне просто нужен был он. Я принадлежала ему полностью, а теперь чувствовала себя ненужным щенком, выброшенным на улицу в дождь. Я не понимала, что сделала не так. За что меня наказывают? И я не понимала, как Тихон может жить без меня, если я без него жить просто не умела. Я перестала есть и всё время плакала. Моё сердце словно вырывали из груди по кусочкам.

Наконец ключ в замке повернулся, хлопнула входная дверь, из коридора донеслись крадущиеся шаги. Свет Оксана, видимо, решила не включать. Потом раздался грохот и приглушённые маты.

Я тихонько засмеялась. Дверь в комнату приоткрылась.

– Ты спишь? – шёпотом спросила Оксана.

– Нет, заходи.

Щёлкнул выключатель, и я ослепла.

– Да твою ж мать, – возмутилась я и попыталась прикрыть глаза от резкого света руками.

– Не ной! – отмахнулась Оксана, скидывая туфли посреди комнаты. – Я с таким классным мужиком познакомилась. Владеет тремя автосалонами. Расстегни мне платье.

Я приподнялась, чуть подёргала заевшую молнию, и платье упало на пол.

– Весьма исчерпывающая информация, – съязвила я. – А сколько лет, как выглядит, чем увлекается? Или это всё не важно?

Оксана, которая расхаживала по комнате в умопомрачительном кружевном белье, фыркнула:

– Да срать мне, сколько ему лет. Чем старше, тем лучше. Быстрей помрёт.

– Какая ты циничная!

– Я не циничная, а здравомыслящая. И какая разница, как мужик выглядит? Мужик не должен нравиться. Главное, чтоб ты ему нравилась. А насчёт увлечений… Слушай, ты сигареты мои не видела? А, вот же они. Увлекаться он должен одним. Мной!

– А как же любовь?

– О мать! – засмеялась Оксана. – Всё плохо с тобой, как я погляжу. Ты это, кашку в садике есть переставай. По ходу, вам там подсыпают что-то. Любовь – это для бедных. Сказка такая, чтоб секс на халяву получить. Мужики используют нас. Истощают. Забирают нашу молодость, энергию, красоту. А потом выбрасывают, как высохший лимон. Любовь придумали, чтобы подешевле нас купить. А продаёмся мы все, – уверенно заявила Оксана, выдыхая облако дыма.

– Ну не все же замуж за богатых хотят, – возразила я. – Не все гонятся за деньгами.

– Так продаются и не только за деньги. Многие готовы довольствоваться крохами. Бабы специально выбирают себе плохеньких мужичков. Красивого и успешного точно уведут. А этот корявенький, плешивенький, ручки из жопы, зато есть шанс, что никуда не денется. Но и на таких есть спрос. Ведь это зыбкая иллюзия благополучия. Верят бабы, что они кому-то нужны, что о них заботятся. Ага, дармовая прислуга, которую терпят, пока не подвернётся вариант получше. Короче, забей ты на свою любовь и продавай себя как можно дороже. Давай спать.

– Ты просто никогда не влюблялась, – решила я для себя.

– Отнюдь, – возразила Оксана, поудобней укутываясь в одеяло. – Меня эта кара тоже не миновала. Это был мой первый парень. Мучилась, страдала, а потом как отрезало. Знаешь, что он мне что сказал? «Ты слишком красивая. На таких не женятся. Красивые – гулящие. Я собираюсь Лерке Кузнецовой предложение сделать. Она, конечно, невзрачная, зато готовит отлично и нервы не треплет. Так меня боится потерять, что и в сауну с пацанами отпускает, и подарков не требует. Я ей сковородку на 14 февраля подарил – она и рада. Короче, готова ноги мыть, воду пить. Ну ты не переживай, мы с тобой отношения прекращать не будем. Сиськи-то у тебя покруче будут».

Я зарылась в одеяло поглубже. Оказывается, и сиськи – не гарантия счастья.

Глава 4

Утро ворвалось в моё сознание жёстко и неумолимо. С кухни доносилась высокодуховная ориентальная музыка, которая изощрённо сплеталась с беспощадным запахом жареной мойвы.

– Расул… – простонала я, зарываясь с головой под одеяло.

– Господи, что это? – сонным голосом спросила Оксана. – Мы в аду, и нас пытают?

Удивляться особо было нечему. Так начинались почти все мои выходные.

Через час таджик отправится на рынок торговать смесителями. А пока невидимый музыкант продолжал терзать незамысловатый инструмент «адын палка, два струна».

Оксана свесилась с кровати, нащупала телефон и завопила:

– Шесть тридцать! Они там совсем охренели?!

С гневным видом она вскочила с постели, запуталась в покрывале, чуть не грохнулась на пол и вылетела из комнаты.

– Что за вонь? – донёсся из кухни её недовольный вопль.

– Доброе утро, красавица! – восхитился Расул. – Голодная, да? Кушать рыбку хочешь? Ты садись, не стой. Вах, музыку давай потише. Есть ещё манты. Вот сметанка, аджика. Совсем худая! Ты кушай-кушай, не стесняйся.

– Я это не ем, – растеряно заявила Оксана.

– Не ешь? – изумился Расул. – А что ты хочешь? Сладкое? Чак-чак вот медовый и чай.

– Нет, спасибо, я кофе просто…

Под оханья и аханья таджика Оксана поспешила ретироваться в комнату.

– Как ты здесь живёшь? – спросила она, закрывая за собой дверь.

– Так и живу, – усмехнулась я.

Через пару часов Оксана придирчиво разглядывала мой гардероб. Она собиралась на «охоту» и была уверена, что мне нужна встряска и, следовательно, я должна ехать с ней.

– Так, а платья у тебя нормальные есть?

– Ну вот, – ответила я, протягивая ей своё единственное платье, купленное в «Простых ценах».

– Что это? – ужаснулась она. – Нет, я, конечно, понимаю, что ты пыталась приспособиться к суровой жизни нищеброда, но не до такой же степени. Сожги его! Ладно, дам тебе своё трикотажное. Надеюсь, мои сиськи несильно растянули верх, – и глядя на мою жопу, верней её отсутствие, добавила: – и низ. Туфли-то, надеюсь, хоть приличные?