Владимир Высоцкий…и его «кино»

«Володя тогда ещё песен не писал, но он рассказывал удивительные рассказы. Мы снимали на “Ленфильме”. Там особых условий для отдыха актёров не было, так что мы сидели в какой-то подсобке.

Во время съёмок собирали всю группу, а она была большая. Всё действие разворачивалось в салоне самолёта, поэтому было неизвестно, когда поставят камеру, чей будет затылок виден, а чьё лицо. Поэтому нас собирали всех, мы гримировались и ждали. Помню, там была такая уборщица, которая всё ворчала: “Вот актёры… Загримуются – и ходють, ходють”. И мы действительно или ходили, или сидели в той комнате.

Слева направо: Отар Коберидзе, Александр Барушной, Владимир Высоцкий

Развлекались чем могли. Играли в коробочки, в балду. Володю очень любил Честноков, исполнитель главной роли, и всегда его подначивал: “Ну давай, Володя, расскажи”. И Володя начинал рассказывать очень смешные истории. Герой этих историй был нацмен, с которым всё время что-то происходило. Например, он приходил в ресторан и находил у себя в супе муху. Много было этих историй, над которыми мы все хохотали.

Потом помню ещё такой эпизод… Во время съёмок я жила в гостинице “Октябрьская”. Там же жили Агапова, Шагалова, Коберидзе. Молодёжь жила в “Выборгской”. Меня тоже хотели поселить в “Выборгскую”, но я не захотела. Иногда ребята приходили к нам в “Октябрьскую”. Там была ещё такая Зана Занони. И я помню, было удивительно красиво, когда пели втроём Володя, Отар (Коберидзе. – М. Ц.) и Зана. Пели они как бы по-английски. То есть они не знали ни одного английского слова, но очень здорово имитировали.

В этот период у Володи был роман с Люсей Абрамовой, но этого я не видела, мне рассказывал Костя Худяков. По словам Кости, Володя иногда бывал влюблённый, а иногда – агрессивный, тогда он ломал двери…

С Люсей однажды была смешная история на съёмках. У неё были не очень красивые передние зубы. Её повезли куда-то и сделали специальные коронки, просто чтобы на зубы надевать. Ну непривычно же ей было в них ходить – так она их сняла и положила в сумочку. Пришла в павильон, положила сумочку и села на неё. Все очень смеялись…

Как-то у нас не было денег. Не дали вовремя суточные, и есть было нечего. Мы собрали свои последние копейки, спустились в ресторан гостиницы “Октябрьская” и чего-то там скромненько заказали. С нами были Володя и Отар Коберидзе, а за соседним столом обедала группа грузин. Они узнали Отара и, значит, – от нашего стола вашему столу. Заказали нам полный стол еды и выпивки. Закончилось тем, что Володя уснул, положив голову в арбуз. Это был единственный раз, когда я видела его выпившим.

Снимали в те времена долго, несколько месяцев мы жили в Ленинграде, так что несколько месяцев мы с Володей регулярно общались». [9]

Константин Худяков (роль американца-молодожёна):

«Ничего выдающегося там не было, была нормальная рабочая атмосфера. Для Володи, как мне кажется, было важно, что он впервые оказался в компании очень хороших артистов. Там были Копелян, Владимир Иванович Честноков, известный премьер Александринского театра. Там были Рэм Лебедев, Корн из БДТ, Отар Коберидзе, Лёва Круглый. В итоге собралась команда очень сильных профессионалов.

Это были и прекрасные актёры, и очень открытые люди, замечательные люди. Может быть, это юность проклятая врёт и подсказывает то, чего не было, но у меня ощущение, что тогда были люди более светлые. Не было в этой нашей травильне-курильне статусов народного артиста и начинающего. Все были очень дружны, откровенны. Я подружился там с Копеляном, знаю, что и Володя с ним потом дружил.

Я думаю, что театр имени Пушкина не давал Володе такого ощущения актёрского единства, какое он получил на этой картине.

Мне кажется, что и сами съёмки – всё же было ограничено скорлупкой такой, кабиной самолёта, – очень нас всех сблизили. Мы же всё время были вместе – просто кто-то был в кадре, а кто-то был в соседней комнате. Там происходила травля анекдотов, историй. Это была очень дружная компания. Вот это было самое доминантное ощущение от этих съёмок.

Он (Высоцкий. – М. Ц.) всех потешал, у него была куча всяких забавных историй про театр, про людей разных. Копелян просто заливался! Он вообще был очень смешливый человек, поэтому реагировал на Володины рассказы безудержным смехом. Там было бесконечное соревнование рассказчиков. Вся компания была буквально нашпигована этими рассказами, байками актёрскими». [10]

Юрий Дедович (роль лётчика Жака):

«Это было наше первое знакомство (с Высоцким. – М. Ц.), первая встреча. Поскольку мы были молодыми и достаточно жизнерадостными, то очень много времени проводили вместе. Володя начинал тогда довольно интенсивно сочинять свои песни. Мы собирались в гостинице “Выборгская” – то у него в номере, то у других актёров.

На съёмках подобрался очень хороший коллектив. Были и опытные актёры, и начинающие. Была тёплая, дружная компания, с удовольствием все общались. Когда сидит компания, то это не столько чьё-то соло, сколько весёлый общий трёп. Кто-то рассказал анекдот, кто-то припомнил какой-то случай со съёмок, кто-то прибаутку вспомнил. Как говорится, кто во что горазд. Володя же тогда не был тем Высоцким, каким он стал через несколько лет. Он был просто один из нас». [11]

Людмила Шагалова (Тереза):

«В то время он (Высоцкий. – М. Ц.) ничего не пел. Он читал стихи Галича и Ножкина. Я это слышала, когда мы после съёмок собирались в гостинице. Это был 1961 год, он только начинал ухаживать за Людмилой Абрамовой.

Особо приятного впечатления он не производил. Мы все даже были удивлены, что Люся Абрамова с ним общалась. Ему было тогда мало лет, а выглядел он ещё моложе. Он выглядел эдаким блатным мальчиком. За Люсей сначала начал немножко ухаживать наш режиссёр Никулин, но потом она быстро перешла к Высоцкому. Они уже общались в основном только с Люсей. Они сблизились в результате того, что их обоих послали к зубному врачу. У них были заметные роли, а Люся к тому же играла голливудскую кинозвезду, но у обоих были плохие зубы. Что-то такое им там делали, накладки какие-то. Факт в том, что эти походы к врачу их сблизили. До этого Люся Абрамова была одна и всё время ходила с книжкой Хемингуэя “По ком звонит колокол”. Где-то одна сидела и читала – почему мы все и удивились, когда они стали вместе». [12]

Рабочий момент фильма. Людмила Шагалова, Ефим Копелян, Владимир Высоцкий

Лев Круглый (журналист-хроникёр Иржи):

«Вероятно, первый раз мы встретились с Высоцким в Ленинграде в 1961 году. Это было на съёмках фильма режиссёра Г. Никулина “713-й просит посадку”. Обычно на съёмку вызываются два-три актёра; тут же, поскольку действие происходит в кабине самолёта и поэтому могут быть видны в кадре многие персонажи, вызывались почти все участники картины. Обычно актёры сидели в курилке (комнате отдыха при павильоне) и занимались бесконечными разговорами, рассказыванием историй, розыгрышами друг друга и т. п. Мне, молодому актёру (в то время мой стаж был лет пять-шесть), всё это было чрезвычайно интересно. Особенно запомнились мне актёры Копелян из театра Товстоногова и Честноков из Александринки. Высоцкий же был мне абсолютно неинтересен. К тому же он всё время был занят молодой и красивой Л. Абрамовой, потом ставшей его женой». [13]

Эве Киви (стюардесса):

«Он (Высоцкий. – М. Ц.) был тогда очень застенчивым мальчишкой. Во всяком случае, мне так показалось. Он был тогда женат на Абрамовой, она тоже там снималась. (Это неверно. В. Высоцкий и Л. Абрамова только познакомились на съёмках этого фильма. – М. Ц.) Она там играла американскую кинозвезду, а я – стюардессу. Между съёмками мы с Володей общались мало, поскольку у нас была своя женская компания.

На съёмках он раз со мной пошутил. Я нагнулась к нему, подала кофе, он чуть не укусил меня за руку. Я даже вздрогнула от неожиданности. В картине, кажется, этой сцены нет, но у меня сохранилась фотография этого эпизода». [14]

Отар Коберидзе (безработный юрист Генри):

«На моих глазах он писал удивительные стихи! Мы заканчивали съёмки вечером, а утром он мне уже звонил: “Батя, я хочу прочесть тебе стихи”. Я так переживаю, что я не взял у него эти стихи, что они не сохранились. В фильме есть сцена, где я должен был его ударить. Я отказывался от этого, я берёг его. А потом он мне написал: “Батя! Я больше никому не разрешал ударить меня”. Он был очаровательный, совершенно изумительный парень. Просто Богом рождённый и Богом нам данный. Я старался не оставлять его одного, потому что его сразу хватали и куда-то уводили пить, а наутро он мне звонил и говорил: “Батя, очень плохо мне…” Мы после этих съёмок никогда с ним больше не встречались, но я считаю, что я с ним был вечность». [15]

Нина Агапова (американка):

«Высоцкий нас поразил тем, что нашёл там на съёмках себе жену. А так… Он пел блатные песни. “На Перовском на базаре” и так далее. Надо сказать, что Высоцкого мы тогда не оценили и он нас даже в какой-то степени шокировал». [16]

Аркадий Волгин (штурман):

«Мы все были молодые, сидели все вместе в перерыве между съёмками. Вдруг появляется какой-то парень – молодой, хрипатый. Такое впечатление было, что он говорит не своим голосом. Всё время поёт какие-то песенки. Надоедал. Одним словом, тех глубоких и искренних реверансов, которые я потом делал в сторону Володи, у меня не было. Что за явление такое – ВЫСОЦКИЙ, – я понял только спустя много лет, когда я попал на его концерт и мне было стыдно за себя, молодого». [17]

Воспоминания, как мы видим, немного разнятся в деталях, но сходятся в главном: на коллег-актёров (за исключением Отара Коберидзе) двадцатитрёхлетний Высоцкий особого впечатления не произвёл. Времена, когда он органично становился центром любой компании, были ещё впереди.

Глава: 4

Фильм: Увольнение на берег

Дата: 1962

«Это был 1961 год, и все мы были, как вы понимаете, на несколько лет моложе», – пошутила в разговоре со мной народная артистка России Ариадна Шенгелая, исполнившая главную роль Жени в картине режиссёра Феликса Миронера «Увольнение на берег».

Фотопроба на роль моряка Петра в фильм «Увольнение на берег»

Со времени съёмок той картины прошло более пятидесяти лет (картина выпущена в 1962 году), почти целая человеческая жизнь. Через столько лет найти неизвестную информацию о Высоцком – удача, я считаю, огромная. Тем более надо же учесть и то, что никто в те времена не смотрел на Высоцкого открыв рот. Молодой актёр, на счету которого две-три роли в кино и примерно столько же в театре, обычно не сильно запоминается окружающим…

Итак, что же нам известно об участии Высоцкого в этой картине? Во-первых, мы знаем, что Высоцкого пригласил на съемки его друг Левон Кочарян, работавший на фильме вторым режиссёром. Во-вторых, есть свидетельство, что именно там Высоцкий написал одну из первых своих песен. «Тогда Володя написал эту песню “Татуировка”, – вспоминала вдова режиссёра Инна Кочарян. – Причём он подошёл ко мне и говорит: “Инуль, ребята не верят, что это я написал, – ты уж подтверди”». [1]

Некоторые детали съёмок мы знаем со слов самого Высоцкого:

Рабочий момент съёмок. Владимир Высоцкий и Лев Прыгунов

«Мы снимали этот фильм на крейсере “Кутузов”, флагмане Краснознамённого Черноморского флота. Я жил там целый месяц, спал в кубрике. Учился драить палубу, потому что мы снимали наказание, – мне нужно было драить палубу и ещё кое-что погрязнее». [2]

Ещё один случай известен со слов уже упомянутой И. Кочарян:

«Володя Трещалов, Лёва Прыгунов и Высоцкий приехали в город на обеденный перерыв. Они приехали в морской военной форме. Наша база была в городском Доме офицеров. Жарко. Трещалов, Прыгунов и Высоцкий вышли попить газировки. Подходит патруль, а они не приветствуют. Офицер спрашивает: “Почему не приветствуете?” Ну а они отвечают: “Да пошёл ты…” Их забрали и увезли в комендатуру… Приходит машина, режиссёр туда-сюда, а актёров нет. И кто-то говорит: “А ваши актёры давно сидят в комендатуре, сейчас их на «губу» отправляют”. Недоразумение разъяснилось, но им это понравилось. И потом, как только обеденный перерыв, они начинают фланировать по улице и никому честь не отдают. Но это уже была игра». [1]

Известному севастопольскому журналисту Л. Сомову удалось разыскать людей, видевших Высоцкого во время съёмок картины. Вот что рассказала ему Л. Мельник:

«Мой муж Борис Клементьевич в 1961 году служил завскладом на Водной станции КЧФ и обеспечивал военными реквизитами всех артистов, живших и работавших на крейсере “Михаил Кутузов”. Как-то к нему с необычной просьбой обратился второй режиссёр картины “Увольнение на берег” Левон Кочарян. Он посетовал, что уже двадцать дней живут они в Севастополе, а ни разу знаменитой черноморской ставридки так и не попробовали.

Б. Мельник пригласил актёров в гости. «Кто-то предложил: “Спой, Володя”. Он исполнил две песни. Одна из них, помнится, была связана с ожиданием смерти, в ней были странные строки: “И быть может, выпьют за меня враги…”» [3]

Вот, собственно, и всё, что было известно. Неудивительно, если учесть, что до сих пор не было попыток собрать воспоминания актёров, снимавшихся рядом с Высоцким. А кто же, как не они, расскажут, что происходило на съёмках? И я начал поиск.